Авантюрист на поводке - Лена Тулинова

было уже восемь букетов, с десяток одиночных цветков и пять или шесть скандалов с невестиными подружками. Вернув охапку цветов невесте с просьбой «перекидывайте, я не считаюсь!», Макс поспешила уйти.

После чего заняла место под деревом напротив ателье, прикрывшись при помощи магии отводящим глаза пологом. Из-под него всё виделось размытым, а слышалось глуховато – зато никто не видел и не слышал саму Макс. У неё вскоре замёрзли ноги, но тут, по случаю субботы, ателье закрылось. Пять часов вечера: всем, кто работает в выходной, хочется хотя бы домой вернуться пораньше.

Макс ещё немного покараулила возле двери, чтобы удостовериться, что бабуля Орабель на своей мотокарете не прискачет под закрытие фотографироваться. Не прискакала!

Вывод? Вывод у Макс был не один. Во-первых, дворецкий мог быть замешан в исчезновении Орабель и направил детектива по ложному следу. Во-вторых, он мог ошибиться в своих выводах, и никакой цепочки для отступления прочь из города не существовало. Ателье просто случайно были выбраны для фотографирования, и теперь Орабель с сообщником, если он есть, сидит на своем кресле с котом на коленках где-то ещё!

И в-третьих… В-третьих, этап с фото, похожий на розыгрыш и баловство, закончен. Теперь в дело пойдёт что-нибудь серьёзное. Семейству Соврю вместо жизнерадостных фотокарточек начнут присылать сначала голову кота, а потом пальцы старушки – разумеется, с жесткими требованиями выкупа. И это, разумеется, уже плохой вариант. Уж лучше обманщик-дворецкий.

Хотя – чем, собственно, лучше, если он прикрывает какого-нибудь негодяя?

На всякий случай Макс дошла до ближайшего почтового отделения, где, как известно, есть также и телефон, с которого за разумные деньги можно позвонить куда угодно. Детектив набрала номер диспетчерской, попросила связать с Соврю-мэнор и потребовала к телефону Брюно.

Дворецкий подошёл так быстро, словно стоял за спиной горничной, взявшей трубку, и сказал абсолютно невозмутимо:

– Доброго вам вечера, мадемуазель детектив д`Обер.

– Доброго, – буркнула уставшая и голодная Макс, добавив про себя «старый ты артишок». – Никаких новостей?

– Нет. А у вас?

– И у меня. Иначе я бы уже ехала к вам с вашей пропажей на руках, – сказала Макс. – Ваши подозрения не оправдались. Орабель тут не появлялась.

– Дальше по карте уже нет фотоателье, – сказал Брюно задумчиво. – Но, если вы взглянете на карту, то в северо-восточной части, чуть ближе к центру от окраины, чем вы находитесь…

– Брюно, не морочьте мне голову! Если вы что-то знали про обстоятельства похищения или побега вашей хозяйки, то вам…

– Прошу прощения, мадемуазель детектив, но мне про это ничего не известно, – очень холодно сказал дворецкий.

В его голосе слышались нотки глубоко оскорбленного достоинства человека, который верой и правдой много лет служил хозяевам. И вот, нате вам: получает упреки от какого-то детектива! Но люди и не так умеют врать и притворяться. Особенно ради заветной строчки в завещании.

– То есть вы можете поклясться своей безупречной репутацией, что не являетесь ни зачинщиком, ни сообщником…

– Мадемуазель детектив! Есть одно обстоятельство: я бы никогда не навредил Орабель, – почему-то понизив голос и назвав хозяйку только по имени, сказал дворецкий.

И повесил трубку.

Вот даже как. Макс сопоставила возраст мадам Соврю – семьдесят два года – и возраст Брюно, которому, по словам Жюли, было около шестидесяти. Что ж, не исключено, что, поступив на службу еще совсем молодым, дворецкий влюбился в Орабель.

«Или присочиняет, чтобы мне так показалось», – тут же цинично заметила сама себе Макс. Уж такая у неё была привычка: не верить в положительные мотивы. Отрицательные всегда оказываются сильней! Ненависть легко превосходит любовь – это только в сказках любовь превыше всего и побеждает любые препятствия. А в полицейской и детективной практике Макс в основном сталкивалась с тем, что обманутый, брошенный, безответно влюблённый человек совершал страшнейшие преступления. Ненависть, злость, ревность, месть – все эти эмоции пересиливали любовь. Ну как тут доверять словам Брюно?

ГЛАВА 7. Ловкач

В ателье на северо-востоке города, «чуть ближе к центру», Макс всё-таки заехала. Оно тоже уже закрылось – в субботу много кто закрывается пораньше, если уж вышел на работу. Но это ателье помещалось в крошечном особнячке, похожем на пряничный домик, и владелец жил аккурат на втором этаже, над мастерской. На просьбу откликнулся с пониманием, журнал показал. И даже больше того: сказал, что бабуля Орабель на своей тарахтящей повозке действительно приезжала сюда. С неким молодым человеком, который, впрочем, был в шлеме и очках, а нижнюю часть лица закрывали высокий ворот кожаной куртки и плотный вязаный шарф. Почему фотограф был так уверен, что это именно молодой человек? Ну, он видел широкие плечи, длинные ноги, отсутствие явных округлостей, насколько их вообще можно различить под брюками и курткой, и крупный нос.

Однако Макс сделала для себя пометку в блокноте – не исключать Констанс. Округлости у нее были не самыми крупными, их легко спрятать под свободной одеждой, а вот нос не спрячешь. Хотя сама по себе эта часть лица, разумеется, ни о чем не говорила, да и близнецы упирали на то, что у них нет мотива.

Но сделать пометку недолго и несложно. Проще, чем потом листать записи и жалеть о том, что не написана какая-то маленькая строчечка!

Также мастер дал показания о самой бабушке Орабель – о том, что она прибыла на мотокарете, помощник помог ей с креслом и котом, мадам сфотографировалась, заплатила, не забыв о доставке. Помощник, как и в предыдущем случае, был описан скупо: мотокостюм, кожаный шлем, очки, шарф. Куда они потом отправились? В сторону центра. Нет, не к окраине, точно, а именно в сторону центра – вверх по Мусорной улице. Из окна было видно. Если бы поехали в другую сторону – фотограф их бы не увидал.

Макс тут же развернула карту. Но что она могла там найти? К сожалению, не было на свете такой магии, которая была бы способна указать детективу путь мотокареты!

И детектив уже в который раз горько пожалела, что её агентство – это, по сути, только она одна! Следил бы за этим ателье напарник – глядишь, и изловил бы ловкую старушку.

Однако, суть авантюры всё ещё ускользала от Макс. Веселилась ли бабуля Орабель, или с кем-то в паре действовала с какой-то хитрой целью, или же её волю подчинил какой-то маг? Это пока оставалось невыясненным.

Из ателье Макс позвонила в две