Запретный плод - Наташа Колесникова

Известный плейбой, «светский лев» и прочая любил и довольно-таки неплохо умел готовить. Только времени для этого не оставалось. С последней женой в ее квартире жил, там теща всем заправляла, особо не развернешься, потом Татьяна снова замаячила на горизонте, а она дома почти не питалась, предпочитала рестораны и его таскала по кабакам, видимо, понимала, что ее девчонки особых блюд не готовят, а сосиски с макаронами могут и не понравиться популярному актеру.

Он жил на Ярцевской, неподалеку от метро «Молодежная», в серой пятиэтажке. Район престижный, а квартира не ахти какая, кухня пять с половиной метров, санузел совмещенный, комната пятнадцать метров. С первой женой развелся лихо; как и подобает настоящему мужчине, оставил ей двухкомнатную квартиру в современном доме. А себе купил эту, не сомневаясь, что скоро обменяет ее на более приличную. Но грянул кризис, дефолт этот чертов, гонорары резко пошли на убыль, и вопрос с покупкой новой квартиры пришлось отложить. Хорошо хоть дача осталась — небольшой бревенчатый дом в деревне Ясени, что в шестидесяти километрах от Москвы. Вторая жена, понятное дело, не захотела жить в хрущобе, наверное, из-за этого брак был недолгим. Но теперь, если все будет нормально с этим сериалом, он точно сможет обменять убогую квартирку на более приличную и просторную. Еще и поэтому были важны хорошие отношения с Сушиной.

Муравьев разложил продукты на кухонном столе, на мгновение задумался, глядя на них. Может быть, никуда не ходить сегодня, заняться ужином, приготовить что-то вкусное и посвятить вечер добротной трапезе дома? Тем более есть, чем запивать.

Об этом следовало подумать более серьезно, а пока — в ванную! Там он не только мылся и зубы чистил, но еще и отдыхал душой от сует земных, решал для себя важные проблемы и проигрывал в мыслях очередную роль или сцену, которую предстояло сыграть днем на съемках или вечером в театре. Ванная была для Муравьева еще и комнатой релаксации, и рабочим кабинетом, единственное помещение, которое он отремонтировал в этой квартире. Понятно, что джакузи тут установить невозможно, но белая плитка с золотыми узорами, зеркальный потолок и итальянская сантехника привлекали внимание многих красивых дам, в том числе и очень известных.

Оставив продукты на столе, Муравьев с видимым наслаждением погрузился в горячую воду, сдобренную хвойным экстрактом и морской солью. Десять пластиковых баночек с разными экстрактами для ванны занимали стеклянную полочку, и он строго следил за тем, чтобы пустых среди них не было.

И чем больше расслаблялись напряженные мышцы его тела, тем меньше хотелось куда-то уезжать из дому. Все сложные вопросы Муравьев решительно прогнал из памяти. Завтра утром, в этой же ванной, подумает об этом и проиграет в памяти все сцены, которые будут сниматься днем. А сейчас… Как же хорошо было в ванне с горячей водой, просто блаженство! А потом можно будет приготовить говядину по-испански, шпигованную салом. Нет, это, пожалуй, сложно. Проще приготовить… цыпленка табака, и просто и вкусно! Парной цыпленок лежал на столе в кухне, половины будет достаточно. А к нему — жареные шампиньоны? Нет, слишком калорийным будет ужин. Салат из помидоров с чесноком — самое то. А запивать все это следует, конечно же, красным вином. Но можно и водочкой, этот вопрос решится, когда он сядет за стол.

Занятый этими мыслями, Муравьев не сразу услышал звонок мобильника, оставленного в кармане куртки, которую бросил на пуфик в прихожей. А когда услышал, звонок уже умолк. Последующие несколько минут он напряженно прислушивался к звукам в квартире, а когда снова зазвонил мобильник, выскочил из ванны, голый помчался в прихожую, выдернул мобильник из кармана куртки.

— Да, я слушаю, — сказал он.

— Ты очень занят? — спросила Марина.

Муравьев удивленно посмотрел на мобильник, будто миниатюрный аппарат мог врать, снова приложил его к уху.

— Да, я был в ванной.

— С кем же, если не секрет?

— Если бы с кем-то, не выскочил бы из ванной как ошпаренный.

— Не очень-то быстро ты выскочил, я набралась нахальства и позвонила второй раз.

— Когда ты сидишь в ванне и думаешь о своем, сразу хватаешь «трубу» или нет? — язвительно спросил Муравьев.

— Я не сижу в ванне, это вредно. Только душ. И значит, ты выскочил из ванной и стоишь с телефоном в коридоре, а на бедрах — махровое полотенце.

— Полотенца нет. Выскочил и стою, беседую с тобой.

— Ой, как это интересно…

— Мне — не очень. Кто-то обещал подождать меня, но обманул.

— Извини, вокруг тебя все так и кружили, я решила, поеду домой, приведу себя в порядок, а потом звякну тебе. Ты не передумал извиниться за все… хорошее?

— Нет, я готов заехать за тобой.

— И у тебя в ванной точно никого нет?

— В этом легко убедиться. Слушай внимательно. — Муравьев пошел в ванную, включил душ. — Слышишь, это душ. Девушки, выбирайтесь и валите домой, я еду на свидание с одной красивой девчонкой, которая к тому же и актриса неплохая. А теперь что ты слышишь? Они возмущаются? Между прочим, вода из душа все льется.

— Они молча убежали, проклиная не очень вежливого любовника, — со смехом сказала Марина. — Ну ладно, вот что я тебе предлагаю… Через полчаса у метро «Крылатское». Выход из первого вагона — налево.

— Понял. Через полчаса буду. До встречи.

Муравьев выключил мобильник, чтобы не наговорить лишнего.

А хотелось сказать, что он рад ее звонку, что хочет пригласить ее к себе, приготовить классный ужин, зажечь свечи… Любой другой девушке непременно бы сказал это. Но Марина не совсем обычная девчонка, и в этом случае лучше промолчать.

Он вернулся в ванную, торопливо почистил зубы, облачился в свежее белье, потом надел белую рубашку, свой лучший костюм «с отливом», повязал красный галстук от Хорькова, минут пять ходил по комнате, ожидая, пока окончательно высохнут волосы. Феном он пользовался только в крайних случаях, вообще не любил этот прибор.

Продукты торопливо засунул в холодильник, сегодня ему готовить явно не придется.

Выходит, они почти соседи. Если она решила ехать на метро, наверняка живет неподалеку. Через весь город, а время уже было почти десять вечера, вряд ли отважилась бы путешествовать на метро. Отлично! Ему-то от Ярцевской до «Крылатского» ехать всего ничего.

Муравьев привез Марину в ресторан «У Онегина». Его владельцем действительно был Онегин, Валентин Иванович, и свою фамилию он использовал исключительно рационально. Ресторан специализировался на кухне онегинских, вернее пушкинских, времен. Позапрошлый век, медовуха, расстегаи с осетриной, блины с икрой, щи боярские в горшочке, белуга в рассоле, форель в вине, осетрина паровая, раковые шейки в томатном соусе и прочие вкуснейшие блюда способны были вызвать аппетит уже одними только услаждающими слух названиями. Интерьер ресторана вполне соответствовал интерьерам гостиных в солидных домах пушкинских времен — тяжелые полумягкие кресла, столики с гнутыми ножками, приглушенный свет, свечи на столах и — никаких эстрадных исполнителей, только легкая музыка в исполнении небольшого ансамбля и романсы, звучащие из невидимых колонок. Валентин Иванович Онегин отвечал за качество своих блюд, не тратился на новомодную эстрадную шпану и не прогадал. В его ресторан приходили солидные люди, которые хотели казаться культурными и основательными. Танцевать ведь можно и под «Я встретил вас…» и под «Утро туманное…». Даже более приятно и более оригинально получалось.