Скандальный брак - Тара Пэмми

– До возвращения Ким будь добра, носи кольцо.

Взглянув на нее, он улыбнулся. Оливия была вызовом, брошенным ему судьбой, и он не собирался проигрывать.

Оливия откинулась на спинку сиденья, закрыв глаза, чтобы не видеть роскошного интерьера лимузина. Александр наблюдал за ней. Выглядел он, как и подобает его статусу, роскошно: черный костюм сидел как влитой, волосы тщательно уложены. В воздухе повисло почти осязаемое напряжение. Желание терзало их тела, но ни один из них не хотел этого признавать.

Оливия посмотрела на свое отражение в тонированном стекле. Она весь день провела со стилистом и парикмахером, наслаждаясь процедурами, которые она, увы, не могла себе позволить. Это была не она, это Ким. От Оливии не осталось и следа. Боже, как же она дошла до такого? Почему из всех мужчина на планете Ким выбрала именно Александра? И зачем она, Оливия, согласилась во всем этом участвовать?

Лимузин затормозил, и поток ее мыслей прервался. Оливия собралась с силами, готовясь к выходу, но тут открылась дверь, и человек в темном костюме вручил Александру бархатную коробочку, после чего они вновь тронулись. Александр пересел ближе к ней. Оливию наполнило отвращение, как только она поняла, что в коробочке.

– У меня на пальце обручальное кольцо сестры, я сопровождаю ее мужа и притворяюсь ею. Разве этого не достаточно? – произнесла она с болью в голосе. – Никакие внешние изменения не смогут изменить меня изнутри. Я пыталась, все тщетно.

Она сжала пальцы в кулаки:

– И я ненавижу алмазы.

Он взял ее ледяные руки в свои и лукаво посмотрел на нее:

– Я предчувствовал насчет алмазов.

С этими словами Александр щелкнул застежками на футляре. Там лежал огромный рубиновый кулон на тонкой цепочке.

– Он, должно быть, стоит целое состояние… – зачарованно сказала Оливия.

– Пустяки. Под это платье нужна какая-нибудь безделушка.

Она глубоко вдохнула, надеясь не потерять самообладания. Алекс назвал вещь, продав которую можно купить дом в Нью-Йорке, пустяком.

– Спасибо, – прошептала она, проведя пальцем по кулону.

Алекс тут же надел его ей на шею.

Нужно было о чем-нибудь поговорить, чтобы хоть немного смягчить напряженную атмосферу в салоне.

– Ты когда-нибудь мечтал стать актером? – Александр промолчал, она со вздохом предприняла еще одну попытку: – Значит, ты можешь свободно рассуждать о моей жизни и задавать интересующие вопросы, а я нет?

– Тебя действительно интересует ответ на этот вопрос?

– Да. Ты сын людей, которые получили «Оскар», кроме того у тебя очень привлекательная внешность.

– У меня? Серьезно?

– Что?

– Привлекательная внешность?

Оливия пожала плечами:

– Ты самый привлекательный мужчина из всех, на кого я когда-либо обращала внимание. Даже когда ты припоминаешь множество моих промахов, ты не теряешь для меня своей привлекательности.

Она заметила, как его взгляд потеплел.

– То, что произошло между мной и моими родителями, помогло мне понять, что лучше держаться подальше от них и от всего, что с ними связано.

– То есть ты не видишься с ними?

Оливия очень рисковала, задавая эти вопросы. Она ведь знала, как рьяно он охраняет свою частную жизнь. Но ей нужно было отвлечься от своих чувств. Его небесные глаза предупредительно засверкали.

– Нет, – отрезал он.

Оливия вздрогнула от его резкого ответа, поняв для себя, что Александр Кинг не дает второго шанса и не оглядывается. Она знала, что в прессе были сообщения о том, как его мать стреляла в отца. Эта новость привела к оглушительному скандалу.

– Знаешь, пресса всегда раздувает из мухи слона, – тихо произнесла Оливия.

– Не бывает дыма без огня.

Она проигнорировала его осуждающий взгляд:

– Возможно, но иногда люди бывают чересчур наивными.

На нее накатили воспоминания первых лет, когда отец отказался от нее. Оливия всегда мечтала, что сделает карьеру, найдет свою любовь и будет безбедно существовать. Но ее мечтам не суждено было сбыться. Ким считала Кинга прекрасным человеком. Возможно, так и есть, если живешь в идеальном мире, где никто никогда не совершает ошибок. От этой мысли у нее защемило в груди.

– Не в случае с моими родителями. – Его лицо омрачилось. – Они думали лишь о себе, своих потребностях, желаниях. Страсти, как любила выражаться моя мать. В результате мы с Эмили провели несколько месяцев в суде, что практически пошагово было освещено прессой. Я удовлетворил твое любопытство?

Оливия не знала, что и сказать. Алекс принял на себя весь удар: его сестра еще маленькая. Теперь Оливия поняла его стремление к уединению и то, почему он так рьяно защищает Эмили.

– Было бы легче, если бы мать тогда застрелила отца вместо того, чтобы разводиться. – В его взгляде сверкнула ярость.

– Но почему? – Она провела по шее. – Ты никогда не спрашивал Ким о нашей матери?

– Я знаю, что воспоминания о ней причиняют Ким боль, – пожал он плечами. – Нет.

«Она оставила нас, Лив». Слова Ким звучали в ушах.

Да, их мать ушла, бросив их с отцом. Оливия помнила, что, несмотря на все усилия отца, их мать всегда была подавлена и несчастна.

– Говорила ли Ким, что наша семья была идеальна до всех этих событий?

– Едва ли она так считала, имея такую сестру.

На этот раз его едкий комментарий можно было воспринять двояко. Но Оливия точно знала, что Ким любит ее.

– Я могу с уверенностью сказать лишь то, что есть одна вещь, где наши взгляды расходятся. Ким не простила мать за то, что она оставила нас на попечении отца.

Александр уставился на Оливию. Гнев Ким он понимал в полной мере, но он не мог понять, почему же Оливия пострадала в большей степени.

– А ты простила?

Она пожала плечами, во взгляде на долю секунды промелькнула боль.

– Мне нечего прощать.

– Нечего? – Он не смог сдержать злость. – Какая же она мать, если оставила своих детей с человеком, с которым сама не смогла ужиться? Особенно с таким, как Джереми. Он же дебоширил даже в зале суда.

– Но что ей было делать? У нее не было выбора. Ей было нелегко справляться и с нами, и с отцом. Она постоянно болела. До того как она ушла, я плохо училась, начала прогуливать и связалась с плохой компанией, во всем этом он обвинил ее. Он сказал, что она плохая мать.

Алекс заметил, как побелели костяшки ее пальцев, непроизвольно сжатых в кулак. Оливия считала, что она виновата в произошедшем. Все это время она жила с этим чувством. Оно было ему хорошо знакомо. Алекс сам смог перебороть его огромным усилием воли.