Пожиратели стен - Серж Брюссоло

— Этот чип служит для того, чтобы помешать вам подниматься или спускаться на другие этажи, — заученно повествовала медсестра. — Отныне вам запрещено входить в лифт и нажимать кнопку хода. Если вы это сделаете, чип спровоцирует сильные судороги и рвоту. Ваш позвоночник серьезно пострадает, что может привести к параличу нижних конечностей. Можете считать, что вы под домашним арестом.[4]Тем не менее один раз в год этот чип дезактивируют, чтобы дать вам возможность провести ваш законный отпуск в центре досуга для работающих граждан.

Это было похоже на поле боя на закате дня. Равнина, покрытая лежащими внавал телами, мешаниной рук, ног и голов. Иногда торчащие из сплошного ковра изломанных членов рука принималась судорожно перебирать пальцами или металлический рот начинал лопотать неразборчивые слова. Но ни Зигрид, ни главный мусорщик не обращали на это внимания.

Эта «квартира» размерами не уступала небольшому городу. Она воплощала собой мир бетона: бетонное небо, бетонный горизонт…

— Если быстро шагать, для того, чтобы пройти из конца в конец этого зала, понадобится два дня, не меньше! — частенько посмеивался главный мусорщик по имени Вальдо. — И почти неделя, чтобы обойти его по периметру; трудненькая экскурсия, правда, малышка?

Обычно Зигрид отвечала ему глухим ворчанием. География мусорной свалки пробуждала в ней чувство удушья.

— Надеюсь, моя красавица, ты не страдаешь клаустрофобией![5]— фыркнул толстяк Вальдо, когда девушка предстала перед ним впервые. — Когда работаешь в очистительном блоке, не можешь позволить себе роскошь тосковать по голубому небу!

При этих словах Зигрид тут же ощутила тяжесть бетонного потолка на своем затылке, как будто ей на плечи навалился огромный могильный камень. Иногда по утрам, выбираясь из тесной клетушки, которая служила ей спальней, она была по-настоящему вынуждена бороться с чувством удушья, обозревая захламленный пейзаж свалки, низкий потолок и тонущие в темноте далекие углы, куда не проникал свет тусклых зарешеченных ламп…

Эта «квартира» была настоящей тюремной камерой — камерой колоссальных размеров, в которую открывалась, подобно хоботу исполинского слона, труба мусоропровода, куда извергал свои отбросы город-куб.

Зигрид встряхнулась. Она уже опаздывала. Не тратя время даже на то, чтобы взять сэндвич из раздаточного автомата, она натянула длинную кольчугу для защиты от царапин и порезов и сунула за пояс крюк мусорщика.

В центре зала громоздилась огромная, похожая на холм куча разломанных на куски роботов, верхушка которой касалась потолка. Зигрид бросилась на приступ этой горы, прыгая по наваленным рукам, ногам и головам, как по ступенькам. Пластиковые суставы похрустывали под ее подошвами, носы плющились, фаланги пальцев вывихивались в обратную сторону. Поначалу она все боялась свалиться в какую-нибудь расщелину среди груды отбросов и погибнуть от удушья, заваленная многотонными скоплениями оторванных голов, бесформенных лиц, взломанных черепов, из которых высыпались покореженные микросхемы. Но со временем она научилась передвигаться по ним с должной ловкостью, верно выбирая точки опоры. Теперь у этой свалки металла не было от нее секретов.

Вальдо поджидал ее на самой верхушке. Это был лысый мужчина, которому неумеренное потребление пива придало сходство с ходящей на задних лапах сарделькой (если представить себе, конечно, что у сарделек могут быть лапы!). Объемистый живот мусорщика сильно растягивал кольчугу и затруднял его движения. Он шумно пыхтел, лицо его налилось багровой краской.

— Ну что? Проснулась наконец, бездельница? — буркнул он при виде Зигрид. — А ну-ка помоги мне!

Он был занят разделкой покровной оболочки андроида, сделанного под женщину: красивой брюнетки, которой инженеры забавы ради придали внешность топ-модели, причем сделали это на редкость достоверно. Скальпель Вальдо вонзился ей в грудь и со скрежетом проехался до самого живота, испещренного пятнами ржавчины. Зигрид стиснула зубы. Розоватый каучук настолько реалистично изображал человеческую плоть, что она чувствовала себя свидетельницей преступления. Затем мусорщик ухватился руками за края «раны» и потянул их в стороны, сдирая с робота «кожу». Зигрид сглотнула. Теперь «кожа» была сдвинута к запястьям «девушки», как обычная куртка… только покрытая нежным пушком и пятнышками родинок.

— Да, эти ребята умеют втирать очки! — хмыкнул Вальдо. — Только взгляни на это!

Зигрид посмотрела туда, куда указывал толстый палец, уткнувшийся в «тело» андроида повыше правого бедра, и увидела белесую полоску, очень натурально изображавшую шрам от аппендицита.

Она покачала головой. Да уж, эстетические дизайнеры из бюро кибернетических разработок использовали все средства для создания полноценной иллюзии.

Пыхтя, как тюлень, Вальдо полностью стащил с робота пластиковое покрытие, предоставив своей помощнице самой заниматься обнажившимся металлическим манекеном. Теперь от «топ-модели» оставались только отливающие синим стальные доспехи, увитые сетью проводов, которые заменяли андроиду кровеносные сосуды и нервы. Зигрид присела на корточки. Она хорошо знала слабые места этих машин. Десяток ударов монтировкой — и торс андроида раскрылся, как створки раковины. Электроника не представляла никакой ценности: в девяти случаях из десяти поломки роботов были связаны именно с ней. С того момента, как робот терял способность чиниться самостоятельно, от него просто избавлялись. Затем сотрудники подземной службы по переработке отходов забирали металлические и пластиковые детали и продавали их на вес производителям бытовой электроники.

Зигрид отделила руку, затем плечо. Она работала, стиснув зубы, чувствуя, как по вискам струится пот. «Пятнадцать минут! — любил повторять Вальдо. — Чтобы разобрать одну из этих чертовых марионеток, у тебя должно уходить не больше пятнадцати минут! Если не справишься за это время — будешь иметь дело со мной!»

Девушка подняла голову в тот самый момент, когда из жерла трубы мусоропровода, в шести метрах над ней, показался новый андроид. «Еще один», — устало подумала она.

Вздохнув, она решительно встала и двинулась через завалы отбросов, прокладывая себе путь к вновь прибывшему — роботу-телохранителю, наполовину обуглившемуся в какой-то схватке.

— Если будешь копаться, — назидательно вещал Вальдо время от времени, — увидишь, как твой отпуск тает прямо на глазах, час за часом. И тогда в конце рабочего семестра, вместо того чтобы подняться на лифте на верхние этажи и загорать там под искусственным солнышком в зоне отдыха, нюхать душистый ветерок из вентиляторов и флиртовать с парнями, ты останешься здесь ковыряться в железе, чтобы отрабатывать потраченное на ловлю ворон время.