Сварог. Рыцарь из ниоткуда - Александр Бушков

Сторожко, словно угодивший в незнакомые места зверь, огляделкомнату. Дверь напротив окна – обычная высокая дверь, полукруглая вверху,аркообразная, с фигурной черной ручкой, затейливо выгнутой. Овальное зеркало вжелтой металлической раме – оно отражало часть пола и стены, а Сварога неотражало, он лежал в стороне. Пол то ли устлан серо-голубым ковром, то лиискусно раскрашен. Пожалуй, все-таки ковер, решил Сварог, хорошенько присмотревшись.Он долго пытался понять, чего в комнате не хватает. Сообразил вскоре: нигде невидно ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего светильник. Ни электрическихламп, ни канделябров со свечами.

Проходила минута за минутой, и ничего не случалось. Абсолютноничего. Никто не появлялся – ни люди, ни чудовища. Едва слышно шелестела заокном листва, легкое дуновение ветерка пронеслось по загадочной комнате.

Сварог решился, откинул пушистое белое одеяло, состоявшее измириадов крохотных белых цветов, неведомым образом удерживавшихся вместе.Опустил ноги на пол. Его первые открытия сводились к следующему: во-первых, онбыл гол, как Адам, исчезли одежда, часы, обручальное кольцо, только крестик нашее остался; во-вторых, под ногами был действительно ковер, на редкость мягкий.И, разумеется, в-третьих… Самое интересное. Оказывается, за высокой спинкойкровати стоял широкий стол на толстых точеных ножках. Там лежала аккуратноразложенная одежда. Но не она казалась самым интересным, а предмет, как двекапли воды похожий на меч в ножнах. Голубые ножны украшены золотыми на виднакладками – листья, стилизованные цветы, звезды с количеством лучей от четырехдо семи. Черная рукоять, удобная для ладони, вся в ребристых выпуклостях, скороткой крестовиной. На крестовине и в навершии – красные ограненные камни сфасолину величиной. Хм, рубины? Быть может…

Воровато оглянувшись на дверь, Сварог левой рукой придержалножны, прижимая их к столешнице, а правой осторожно вытянул меч – длинный,узкий, обоюдоострый. Лезвие зеркально отблескивало. Сварог коснулся им краястола, прижал едва-едва – и осталась глубокая зарубка. Пробормотав смущенно:«Тьфу, черт…», Сварог попытался загладить ее ногтем – не получилось.

Он взмахнул клинком – ну какой же мужик откажется поигратьтакой игрушкой? – и опешил. Фехтованием он не занимался сроду, даже вдетстве его обошла общая эпидемия – когда в шестьдесят шестом впервые показалифранцузских двухсерийных «Трех мушкетеров» и пару месяцев пацанва лихосражалась по дворам и улицам кто добротно выструганными шпагами, кто палками.Логично было бы предугадать, что с мечом он управится не ловчее сельскойбабушки, которой сунули автомат с примкнутым штыком и велели поработать сманекеном.

Вышло совсем наоборот. Он как-то удивительно ловко и хватковзмахнул мечом. Непонятно, откуда что бралось, но Сварог почувствовал, чтоможет владеть этой штукой, и неплохо. Он знал, что умеет владеть мечом, хотя неумел этого никогда. Примерно так можно описать его ощущения и впечатления.

Клинок свистнул в воздухе – Сварог сделал пару выпадов, несуливших ничего доброго противнику, если бы тот оказался напротив, закрылся,нанес сверху вниз косой рубящий удар. И подумал, что выглядит глупее глупого –голый с мечом в руке. Осторожно вложил меч в ножны, приступил к одежде – вконце концов, кому другому она предназначалась, как не ему? Присмотрелся,повертел, приложил к себе – и быстро разобрался.

Трусы были самыми обычными, разве что узковатыми идлинноватыми, чуть не до колен. Носки и белая рубашка с широким воротникомраздумий не вызывали. Костюм, светло-серый с красным, заставил его покрутитьголовой озадаченно – штаны на пуговицах, заправленные в высокие мягкие сапоги,могли в сочетании с рубашкой обратить Сварога и в гусарского ротмистра внеслужбы, и в принарядившегося ковбоя. Зато кафтан – или камзол – никак неподходил ни двадцатому, ни даже восемнадцатому веку. Хотя и украшенный алымкружевом, золотыми пуговицами и шитьем на обшлагах, он не походил ни на одиннаряд, более-менее знакомый по историческим фильмам. Ровным счетом никакихассоциаций не вызывал.

– Хотя специалист из вас, майор, в данном вопросе, прямоскажем, хреновый, – сказал Сварог вслух ради вящей бодрости.

Взвесил на руке цепь, судя по тяжести, золотую – ее, ежуясно, следовало надеть на шею, потому что больше просто некуда, не ногу жеобматывать? Вряд ли привычки здешних обитателей настолько уж экзотичны. Оназначении трех перстней с красным, синим и бесцветным – бриллиант? –камнями мог бы догадаться и дебил. Сварог, чуть повозившись, унизал перстнямипальцы, застегнул литую пряжку широкого пояса с мечом и, твердо постукиваякаблуками, прошел к высокому зеркалу.

Ну что ж, могло быть и хуже. Он вовсе не выглядел ряженым.Все было ему впору, костюм сидел, как влитой, сапоги не жали. Присмотрелсявнимательнее к своему лицу в зеркале. Это был он и не он – немножко не такой.Волосы и усы стали гуще, кожа слегка посветлела, стала чище и моложе. Словноюность вернулась. В курсантах он был точно таким, даже похуже. Сварог ухарски пригладилусы ногтем большого пальца. Румяный молодец в зеркале ему определенно нравился,несмотря на педерастическую золотую цепь – в конце концов, при таком наряде онакажется самой обычной, и если здесь все так ходят…

Подошел к окну, по пояс высунулся наружу, огляделся во всестороны, вверх, вниз.

Он смотрел из окна второго этажа, и над ним было ещенесколько этажей. Как велико здание из темно-вишневого кирпича, определить неудалось – и справа, и слева стены круто изгибались, уходя из поля зрения.Словно он находился в башне. Повторяя очертания стен, вдоль дома тянуласьжелтая мощеная дорожка. За ней росли деревья, а за деревьями поднималаськруглая темно-красная башенка с затейливыми зубцами поверху и узкимистрельчатыми окнами. И безмятежно сияло солнце. И тишина.

Ну и что дальше? Пора поискать кого-нибудь. Не похоже, чтобыон пребывал на положении узника, да и это старинное на вид здание, окруженноебезмятежным лесом, не походило на узилище.

Правда, есть один нюанс… Именно в таких зданиях любятразмещаться Конторы. А Конторы во сто раз опаснее тюрем…

Он заморгал, тряхнул головой, вцепился в подоконник. Нет, нечудится – темно-красная зубчатая башенка вдруг поплыла вдаль, уменьшаясь, апотом провалилась вниз, словно ушла под землю…

Сварог застыл с разинутым ртом. В голове промелькнуло:«Опять начинается?!» Растерянно огляделся, ожидая новых фантасмагорий ипревращений.

Но ничего не происходило. Мир был реален, многокрасочен ичеток, шелестели зеленые кроны, сияло солнце, из-за круто выгибавшейся стеныздания показались два человека в черном и неспешно пошли по дорожке, чиннобеседуя.

– То есть подсознательная боязнь океана? Вы полагаете?

– Вполне вероятно. Я могу показать расчеты траекторий.

Сварога охватило странное чувство – он понимал каждое словои смысл фраз, но твердо знал, что говорят не по-русски и уж безусловно непо-французски. Повторялась история с мечом – он умел то, чего не умел никогда,знал что-то и не понимал, откуда он это знает.