Бросить Word, увидеть World. Офисное рабство или красота мира - Кристина Тюрмер

Последнее замечание я восприняла как недвусмысленный намек. Итак, я взяла свое ведро, треккинговые палки и распрощалась с сотрудницей почтового отделения. Снаружи солнце светило настолько ярко, что мне пришлось сильно прищуриться, чтобы глаза к нему привыкли. В этот день я хотела устроить себе в Уорнер Спрингс небольшой выходной, но абсолютно не была уверена в том, что могу позволить себе это. Там был только отель, который назывался «Уорнер Спрингс Ранч Резорт». Согласно моему путеводителю по Маршруту тихоокеанского хребта комната здесь стоила сто двадцать долларов.

Я как раз пересекала шоссе 79, которое шло через весь городок, когда увидела на другой стороне улицы Чесночного Человека. Он помахал мне издалека и направился в мою сторону.

«Эй, Кристина! — он сразу перешел к делу. — Мы уже ждем тебя. Гризпот и я сняли шестиместный номер, не хочешь присоединиться? Карл, Пакмэн и Уайлдфлауэр уже заселились, но одна кровать все еще свободна. С тебя тогда было бы всего двадцать долларов». Я не могла поверить в то, как мне повезло, и засветилась улыбкой.

«Да, конечно, класс, огромное спасибо!» — ответила я облегченно на это выгодное предложение. Чесночный Человек быстро сходил на почту, чтобы забрать свою прыгающую коробку, после чего мы вместе отправились в отель. Я была очень рада выходному и, конечно же, своим соседям по комнате, которые за последние несколько дней похода уже более-менее успели познакомиться.

Как только мы переступили порог, я почувствовала сильный запах серы: на этом курорте находились горячие источники. Нас тут же потянуло туда. Я оставила свой рюкзак и ведро в комнате, быстро приняла душ и тут же пошла плескаться в огромном бассейне курорта с дюжиной других путешественников. Если остальные гости плавали в спортивных плавках и плотно облегающих бикини, я купалась в трусах и зеленой футболке. Я, раскинув руки, вошла в приятную по температуре воду и стала вспоминать то, что происходило в последние дни.

Прежде всего, было жарко, жарко и еще раз жарко. Даже в тени температура воздуха почти всегда была не ниже тридцати пяти градусов Цельсия, а то и выше. К сожалению, в парке «Анза-Боррего» едва ли можно было укрыться в тени. Я каждый день вставала и уходила задолго до восхода солнца, а в середине дня брала многочасовую паузу. На два часа ходьбы у меня уходил литр воды. Без оставленных по дороге ангелами пути водных запасов, а также воды для тушения пожаров, оставленной Американской службой охраны лесов, путешествовать по этой местности было бы невозможно. Но в бирюзовой воде бассейна это все казалось таким далеким, несмотря на то, что я знала, что уже завтра мне снова предстоит пробираться через пустыню.

Как только солнце начало садиться, я пошла обратно в комнату. Когда я, накупавшись, обернутая большим махровым полотенцем, открыла дверь в нашу большую шестиместную комнату, мне в нос ударил сильный запах. Я тут же вспомнила о том, что мне говорила сотрудница почты. Запах действительно был очень сильным. Воняло носками, потными футболками, кремом от загара и серой из термальных источников. Кроме того, один из моих соседей ел на обед фасоль или что-то из бобовых. Я упала на свою огромную кровать и оценивающим взглядом смотрела на своих соседей по комнате, которые рылись в своих рюкзаках или расслабленно дурачились на своих кроватях.

Чесночному Человеку и Гризпоту было немного за сорок. Они из Аризоны. Хоть они и были женаты уже двадцать лет, в походе всегда называли друг друга кличками и никогда — по именам…

Пакмэн и Уайлдфлауэр из Вермонта — неравная пара: он был ростом метр девяносто против ее ста шестидесяти сантиметров. Все четверо ходили по Аппалачской тропе.

И только Карл, как и я, еще не прошел ни одной из американских троп. У него, как и у меня, не было клички. Карл был привлекательным мужчиной под шестьдесят, работал пожарным в Техасе и понравился мне тем, что носил обтягивающие спортивные шорты.

Я решила добавить еще один нюанс в запах в комнате и достала из ведра крем от порезов и ссадин. Долгая ходьба в жарком пустынном климате практически полностью иссушила мои стопы, а крем с большим содержанием жира должен предотвратить образование трещин на затвердевшей коже. Едва я успела начать втирать пахнущую камфорой мазь в мои напряженные стопы, как Карл возмутился: «Эй, что это за немецкое суперсредство? Оно воняет, как мазь от ревматизма моей прабабушки».

«Твои носки пахнут ничуть не лучше, — бросила я ему в ответ, — кроме того, этот крем замечательно действует на высушенные пятки. Не хочешь попробовать?» Карл закатил глаза, но тем не менее я кинула ему через комнату открытый тюбик. «Ты — мужчина с самыми красивыми ногами, то есть красивейшими ногами, которые я видела на всем пути. О них нужно немного позаботиться», — задорно добавила я. Из другого угла комнаты раздался смешок.

«У Карла красивейшие ноги, — повторил Пакмэн с самодовольной ухмылкой. — А ведь у тебя все еще нет клички…»

«Как тебе Красивые Ноги?» — спросила Карла Уайлдфлауэр.

«Прекратите давать мне какие-то глупые клички, — пригрозил Карл и раздраженно кинул мазь мне на кровать. — Я не девочка!»

«Да что с тобой такое? — невинно спросила я Карла. — Ведь это же комплимент, когда женщина говорит тебе, что у тебя красивые ноги». Чесночный Человек и Гризпот начали дико смеяться, а густая борода Карла опустилась вниз.

«Тебя нужно наказать за столь неприятное высказывание», — фыркнул он на меня. А я тем временем была уже абсолютно не уверена в том, что действительно просто хотела сделать Карлу пускай и дерзкий, но комплимент.

«А что такого смешного в красивых ногах?» — раздраженно спросила я у всех присутствующих.

Уайлдфлауэр, которая в обычной жизни была учительницей начальных классов, посочувствовала мне и наконец объяснила: «Ты употребила слово pretty, которое в английском языке используется только применительно к женщинам. Если ты говоришь о мужчине, то нужно говорить handsome legs, но никак не pretty». После этого она подлила еще немного масла в огонь: «Но вот эти волосатые ноги, как у Карла…»

Все это показалось мне жутко неприятным. «Я просто не знала. Я ведь не носитель языка, а просто глупый немецкий турист», — смущенно извиняюсь я.

«Ну вот, теперь у нас есть кличка и для тебя: Немецкий Турист», — воодушевленно сказал Чесночный Человек.

«Нет-нет! Нужно назвать ее Чужим: инопланетянином!» — вставил свои пять копеек Карл Красивые Ноги, который все еще сердился по поводу того, как его невольно окрестили.

«Фигня! Немецкий Турист звучит супер», — заключила Гризпот. Пакмэн и Уайлдфлауэр утвердительно кивнули.

«Ну, с кличкой Немецкий Турист вполне можно жить», — поспешно ответила я, так как не хотела быть Чужим. Пакмэн закончил дискуссию своим благозвучным басом: «Ну что, у нас два новых участника: Красивые Ноги и Немецкий Турист. Добро пожаловать в клуб!»

Красивые Ноги кинул в меня подушкой, но вскоре в комнате воцарился покой. В двадцать два часа я слышала только гул кондиционера и храп Пакмэна и Красивых Ног. Еще какое-то время я просто лежала и думала о прекрасном дне. После недели в пустыне было так прекрасно — плескаться в бассейне, отмыть от пота и грязи вещи и просто ничего не делать. Но, прежде всего, у меня появилось чувство принадлежности к сообществу путешественников. С того дня у меня даже появилась кличка. С того момента я наконец стала проходчиком… С этой мыслью я удовлетворенно уснула.