Николай 2. Расстрелянная корона. Книга 2 - Александр Тамоников

– Да на что же, Федор Алексеевич? В кармане ни копейки нет.

– Найдем тебе денег. Водка на хате есть?

Дворник вздохнул:

– Откуда? Третий день на сухую. Хозяин оштрафовал за то, что ночью пьяным был, не вышел дверь открыть жильцу из третьего подъезда. Не только водки, но и жратвы нормальной в каморке нет.

Волков достал из кармана пиджака три рубля:

– Держи! Водки возьми, закуски, папирос.

– Так это мы мигом, Федор Алексеевич. А вы в комнату заходите. Тесно там, но чисто. Я как раз прибрался и полы помыл. А я быстро, Федор Алексеевич!

– Давай, меньше говори, больше делай. Только белоголовку возьми. Две бутылки.

– Ага! – Дворник мигом собрал отмычки, зубило, другой инструмент, схватил холщовую сумку и трусцой убрался со двора.

Волков спустился в полуподвал, где обитал дворник. Маленькое помещение разделено на две части. В первой прихожая, кухонька, во второй – старый топчан, стол, табурет, стул, шкаф на стене, глухие шторы, лампочка на длинном проводе. Убого, но чисто. Трое суток трезвости не прошли даром. На столе лук, соленые огурцы, черствый хлеб. Рядом бумага и кисет с махоркой.

Вскоре объявился дворник. Он выставил на стол две бутылки белоголовки, выложил копченую рыбу, кусок колбасы, отварную курицу, свежий хлеб, пачку папирос и оставшуюся мелочь.

– Вот, Федор Алексеевич, что смог. В трактире пришлось брать, лавки-то закрыты.

– Ладно, – отмахнулся Волков. – Мелочь себе оставь.

– Спасибо, благодетель. Как вы пропали, скучно тут стало. Никто на полстакана не даст. Бросят три копейки, как собаке, и будь доволен.

– А что за хозяин тут появился? – спросил Волков. – Раньше тебе каждый квартирант платил, такая договоренность была.

– Так это раньше, а нынче за порядком отставной жандарм следит. Он после вас в соседнем доме квартиру купил и договорился с жильцами, что будет блюсти их покой, содержать в порядке дом да двор. Люди ему платят, а он где только может копейку сшибает. Ремонт фасада давеча затеял. Деньги собрал, рабочих нанял и с каждого жильца по пять рублей взял. А меня вообще гнобит. Ты, говорит, морда разбойничья, радуйся, что еще не выгнал. Штрафует за всякую мелочь. Уйду я отсель. Тут недалече мужик один из дворников в деревню обратно собирается. На его место пойду. А что делать, Федор Алексеевич? Хоть и привык тут, но сил терпеть жандарма этого больше нет.

– Понятно, – проговорил Волков. – Наливай, Евсей, выпьем за встречу. А заявится твой хозяин, разберемся с ним.

– Нынче не явится. Хворь его свалила. С утра доктор к нему ходил, а потом в аптеку меня посылал, сказал, что простудился сильно жандарм наш. Вот только не пойму, где это он летом так умудрился.

– Ну и черт с ним. Наливай!

– Это мы мигом, Федор Алексеевич. – Дворник разлил водку по кружкам.

Они выпили. Волков руками разорвал курицу, стал впихивать в рот большие куски. За день он проголодался.

Не уступал ему и Евсей.

Собутыльники перекусили, выпили еще по одной, закурили. Комнатушка быстро заполнилась дымом. Евсей открыл форточку.

Волков, пуская дым кольцами, спросил:

– А что с моей квартирой и лавкой, Евсей? Так опечатанными и стоят?

Дворник не без удивления посмотрел на него и спросил:

– А разве вы имущество свое не продали?

– С чего ты взял, что я мог его продать?

– Ну, как же. Господин доктор говорил, что купил у вас квартиру и лавку. Внизу у него сейчас кабинет.

– Какой доктор? – Федор прищурил глаза, хотя уже догадался, кто мог быть этим самым покупателем.

Дворник затушил папиросу и сказал:

– Господин Рохер Герман Анатольевич.

– Рохер?! – проговорил Волков. – Сволочь, воспользовался-таки моментом.

– А что? Не продавали?..

– Евсей, тебя это не касается. Наливай еще. – Волков выпил, прошелся по комнате. – Но как, черт побери, ему это удалось?

– Чего, Федор Алексеевич?

Федор взглянул на дворника:

– Ничего, Евсей. Значит, господин Рохер теперь в моей квартире живет?

– Точно так, Федор Алексеевич. С женой, Маргаритой Андреевной. Красивая, но больно уж брезгливая женщина. На меня, как на клопа, смотрит. С ними дочь Людмила. Та на курсы какие-то ходит, ее все студент провожает до угла, мальчишка еще. В мать пошла, такая же стервоза. Жена в доме и хозяйничает, потому как она дочь известного банкира Волынского. Тот сюда раз приезжал, жандарм так и гнулся перед ним. Меня же до того заставил весь двор вылизать. Поговаривают, Волынский этот вхож и к градоначальнику, и к губернатору. Большой человек, богатый.

– Так чего он тогда для дочери своей лучших апартаментов не нашел? Сам-то, поди, в особняке живет?

Дворник нагнулся к Волкову и прошептал:

– Слышал я, Федор Алексеевич, гулящая дочь у Волынского. Еще до замужества с офицерами вовсю крутила. Вот папаша и пристроил ее за доктора. А дочь вроде и не Рохера. Хотя кто его знает.

– Ты мне интересную новость сообщил. Чего я не ожидал, так этого.

– Извиняйте, Федор Алексеевич, не со зла, а как есть.

– За что извиняешься? За правду? Да и не виноват ты предо мной ничем. Скажи, а сейчас семья Рохера дома?

– Только Герман Анатольевич. Супружница его с дочкой намедни на экипаже за город уехали.

– За город? К Волынскому?

– Нет, вроде на дачу к кому-то.

– Значит, Герман дома один. Это очень хорошо.

– Уж не думаете ли вы о грехе, Федор Алексеевич? – спросил дворник.

– А это, Евсей, смотря что за грех считать. – Волков недобро усмехнулся.

– Ну, посчитаться с доктором.

– Ты не волнуйся, я его не убью, просто поговорю. Если, конечно, Герман Анатольевич не выкинет какой-нибудь крендель. Тогда… но в любом случае для полиции меня здесь не было, ты никого постороннего не пускал. И со стола убери, чтобы все, как прежде, было.

– Сделаю, Федор Алексеевич.

– Послушай, а чего ты один-то живешь, до сих пор не приткнулся к какой-нибудь вдовушке?

– Кому я нужен, Федор Алексеевич. Да и года уж не те, чтобы бабу иметь.

– Понятно. Ты выйди, глянь, нет ли кого во дворе.

– Ага. – Дворник вышел на улицу, пробыл там недолго, вернулся и доложил: – Никого, Федор Алексеевич.

– Ну и хорошо. Пойду, встречусь со старым знакомым.

– Господи, спаси и сохрани! – Дворник перекрестился.

Волков вышел из дворницкой, прошмыгнул в подъезд, поднялся на второй этаж, крутанул кольцо. Внутри послышался звон, похожий на скрежет.