Частная клиника - Елена Ронина

– Сплюнь! – испугалась Катерина. Нет, она все-таки тоже была мнительной. – Но лишнего же не отрезаем!

– Стараемся! – констатировал Заяц.

Перед тем как подняться на седьмой этаж в кафе, Катерина заглянула к Журавлевой. Женщина уже проснулась. Уставшие глаза, бледная кожа, белый налет на губах. Обычное послеоперационное состояние. Мельникова с улыбкой смотрела на пациентку: все хорошо у тебя. Ну чего ж ты так боишься!

– Ты как?

– Это вы мне скажите, я как?

В глазах у женщины читался небольшой испуг. Это нормально, Катерина даже любила такие моменты – когда она опять возьмет свою пациентку за руку и скажет, что все хорошо.

– У тебя какие-то сомнения? Операция прошла очень хорошо. Я довольна.

– А почему долго так?

– Потому что случай, действительно, у тебя непростой, повозились мы. Но я рада, что матку тебе сохранили. Гистология будет готова через неделю. Но там ничего плохого быть не может, не волнуйся, – Катерина похлопала Журавлеву по руке.

– А домой когда?

– Завтра утром можешь отправляться. Перед выпиской еще раз все с тобой обсудим. А сегодня отдыхай.

– Спасибо вам, Екатерина Павловна. Огромное вам спасибо.

– Да уж пожалуйста.

Теплые слова пациентов грели душу, что греха таить. Да и потом (Катерина точно знала), она как врач выложилась по полной. Сделала все, что могла. И искренняя благодарность была ей необходима. И подарки брала. Знала: обижать человека нельзя. Это не плата за операцию – это благодарность за ее опыт и умение.

Платили пациенты в кассу. И Катерина всегда подчеркивала:

– Услуги нашей клиники, к сожалению, недешевы. Но сумма, которую вы заплатили в кассу, включает в себя все: и ваше пребывание здесь, и уход, и операцию. В эту сумму включены и зарплата врача, и медсестры, и нянечки.

Катерина не лукавила. Все это действительно так. Почему они должны разводить людей на лишние деньги? С какой стати? И так лечение очень и очень дорого.

Но если после таких слов все равно следовал подарок, Катрина не отказывалась: люди дарили от души. И для нее одинаково дороги были и букет цветов, и коробка конфет, и флакончик духов. Принимать подарки тоже надо уметь.

* * *

Как-то в больницу попала мама. И вот там Катя наблюдала неприятную сцену: на ее глазах дряхлая бабушка совала медсестре коробку конфет.

– Просроченные, небось! И на кой мне твои конфеты?! Что мне их, продавать, что ли? Хочешь отблагодарить – деньги неси, а конфеты свои забирай! Вон, стопка целая стоит, глаза на них уже не глядят!

Бабуля непослушными руками утирала навернувшиеся слезы.

Катерина не знала, куда себя деть, видя такое хамство. Еще одна сторона нашей бесплатной медицины. К сожалению, и ее мама в тот момент зависела вот от этой самой сестры. Ругаться, идти к главному врачу? Катерина как медработник прекрасно знала, что тот скажет: «А где я тебе другую найду? Кто за такие деньги согласится работать? Сам знаю: и хамка, и лодырь, только нет у меня других сестер. Нет! Сам поставлен в зависимость вот от таких работничков». Да, и от работничков, и от того, что вечно денег на ремонт нет, и больные в коридоре лежат, где ветер гуляет. А оперировать порой просто нечем.

Катерина прошла школу и городского роддома, и обычной городской больницы. Всякое довелось повидать. Никогда не забудет Катя, как молодая девчонка, пришедшая на аборт, никак не могла добиться хоть какой-нибудь койки. Сестра уже вовсю орала:

– Девки, стройсь! Все мухой к кабинету доктора!

– А я-то, как же я? Куда ж я после этого?

– Доводить до этого неча было! – весело отфутболила ее сестра. – Вона, в десятой тетка после обеда выписывается, ее держись.

Хорошо, девушка оказалась не из робких:

– Что значит «ее держись»? Сейчас время – девять утра. А до обеда мне просто в коридоре постоять? Прямо после операции? Совесть у вас есть? Так, давайте мне белье. Я себе на каталке в коридоре постелю.

– Да на, мне не жалко, – сестра бросила девушке комплект белья и подушку. – Девки, стройсь!

И это было совсем недавно. Кате каждый раз становилось не по себе от таких ситуаций. Как помочь? И так хотелось хоть что-нибудь изменить. Мечты, мечты.

Изменить ничего не удалось. Все стало меняться само. Пришли другие времена. Только, к сожалению, не для городских больниц. Там условия остались прежними.

Но начали создаваться клиники частные. И вот там все было по-другому. Прекрасные палаты, со всеми удобствами. Как правило, двухместные, но были и одноместные, и даже двухкомнатный люкс – где в соседней комнате мог находиться родственник больного. Диетическое, почти домашнее питание, улыбающаяся медсестра, лучшее медицинское оборудование, высококлассные специалисты, новые методики лечения.

Что скрывать – за все это приходилось платить немалые деньги. Но не все заболевшие граждане такими суммами располагали. За кого-то платило предприятие, кто-то и сам мог себе позволить платное лечение, в Москве людей обеспеченных немало. За многих пожилых пациентов платили их дети. Часто, проходя по коридору, Катерина наблюдала такую картину: вот врач выходит в коридор.

– Кто привез на прием Надежду Андреевну? Вы? Вы – сын? Кто решает финансовые вопросы? Значит так, ситуация плохая. Либо я прямо сейчас вызываю скорую, либо на каталке перевожу вашу маму в хирургию. С тромбами не шутим. Не хочу, чтобы ваша мама слышала, поэтому решаем здесь. Понятно, что деньги. Но операция неизбежна.

И врачи Частной клиники не бедствовали. Хорошие зарплаты, светлые ординаторские, чайники, кофемашины, компьютерная сеть с базой данных, где мгновенно можно ознакомиться с историей болезни пациента. Все сделано для удобства. Чтобы и перед операцией, и после – можно было немножко отдохнуть, сосредоточиться, собраться с мыслями.

Но Катерина все-таки постоянно испытывала чувство неловкости перед теми, другими больными, которые не могли попасть вот в такие райские условия и вынуждены были терпеть окрики наглых медсестер и лежать в продуваемых коридорах.

Влад занял столик у окна, чуть вдалеке от входа. Кстати, еще один пример заботы администрации о своих врачах. Совсем недорогие вкусные обеды, уютная домашняя обстановка, столики на четверых, покрытые яркими клетчатыми скатертями, такие же шторы на окнах. Просто итальянская пиццерия!

Теперь еще с Владом разбирайся, мало ей проблем на сегодняшний день! Главное, уговаривала себя Катерина, – это успешно проведенная операция. Все остальное уже не так важно. Да пусть говорит ей Влад все, что хочет. В конце концов, это не ее жизнь. Нет, сама виновата. Ну куда полезла?! Ясно же, сводничество – дело неблагодарное. Но, во-первых, Лиза. Подумалось: а чем черт не шутит? Ей просто телефонный номер дать – а у людей, может, жизнь сложится!