Зов темной крови - Анна Князева

– Черт! – выругался Лев Астраханский.

– А что я могу поделать? – спросила женщина.

После недолгой паузы снова заговорил Протопопов:

– Пакеты с останками нашли на глубине полутора метров. Вот и скажите: как незаметно вырыть яму глубиной в полтора метра рядом с жилым домом?

– Обзор частично перекрывает трансформаторная будка… – заметила женщина.

– Полтора метра! – напомнил Протопопов и продолжил, явно обращаясь к Астраханскому: – Свяжись с районной администрацией, выясни, когда в последний раз по этому адресу проводили реконструкцию или ремонт сетей.

Недолго поколебавшись, Надежда стукнула в дверь.

Ее открыл Лев:

– Ты здесь зачем?

От этого вопроса и, главное, от чужого голоса Астраханского Надежда вдруг рассердилась и сдавленно прошептала:

– На минуточку, это мое ателье…

– Вот и командуй своими портняжками, а нам не мешай.

– Ты не пришел вчера вечером…

– Я предупреждал, что ночью буду работать.

– Здравствуйте, Надежда Алексеевна! – Протопопов прошел к двери, взял ее под руку и провел в комнату. – Хочу выразить вам благодарность: Ираида Самсоновна прекрасно все обустроила. Прошу прощения, что всю ночь беспокоили вашего охранника – оперативные сотрудники до сих пор ведут процессуальные действия. Лев освободился только под утро, и я отпустил его на пару часов поспать.

– Спал у себя, – уточнил Астраханский. – Решил тебя не будить.

– Здесь говорили про яму… – напомнила Надежда.

– А вы слышали? – удивился Протопопов.

– Да, из-за двери… Случайно проходила мимо по коридору. У меня по этому поводу есть наблюдения.

– Поделитесь, пожалуйста.

Надежда подошла к настенной доске, где были пришпилены фотографии и карты двора. Ткнув пальцем в крест на карте, она сказала:

– Прошлым летом здесь рыли траншею.

– Так-так…

– Была авария в сетях. Потом, после того как отремонтировали, все закопали.

– Слышал? – Протопопов взглянул на Астраханского. – Свяжись с «Мосгортеплом» и «Водоканалом». Установи точные сроки и место проведения работ. Если все так и есть, считай, что ухватили за хвост! – Он обернулся к Надежде и пожал ее руку: – Спасибо, Надежда Алексеевна. Вы очень нам помогли. Убийца мог скинуть пакеты с останками в траншею. Потом их закидали землей.

– Похоже, все так и было. – Из-за стола поднялась молодая женщина и, подойдя к Надежде, протянула руку. – Будем знакомы, Анастасия Кириллова, криминалист.

– Надежда Раух, хозяйка ателье.

– Спасибо за электрический чайник. Без кофе ночью было бы трудно. – Кириллова вернулась к столу и, взглянув на экран ноутбука, сказала: – А вот и первые результаты.

– Что там? – спросил Астраханский.

– Заключение судмедэксперта.

– Читай! – Протопопов прошел к ноутбуку и впился взглядом в открытый документ.

– Останки принадлежат женщине. Предположительный возраст – сорок – сорок пять лет. Причина смерти – пулевое огнестрельное ранение. Ого! – Анастасия Кириллова присвистнула. – Надо же!

– Что там? Что?! – Астраханский тоже приблизился к ноутбуку.

– На входе пуля раздробила челюсть, прошила голову и застряла в теменной части черепа.

– Неужто самострел? – удивился Протопопов.

– Ага… – ухмыльнулся Лев. – А потом она себя расчленила, расфасовала по пакетам и сбросила в яму.

– Выходит, стреляли снизу… Но почему пуля застряла в черепе? Какой там калибр?

– Тридцать восьмой спешл[12].

– При такой пробивной способности пуля должна была выйти наружу.

– Подождите! Читаю выводы… – Анастасия Кириллова прокрутила колесико мышки и воскликнула: – Вот!

– Читай вслух!

– «Можно предположить, что, прежде чем войти в тело жертвы, пуля прошла через какой-то твердый предмет, что существенно снизило ее кинетическую энергию».

– Такой вывод может сделать только баллистик, – заметил Протопопов и спросил у Кирилловой: – Кто подписал заключение?

– Кирсанов.

– Он – опытный судмедэксперт. И все же баллистическая экспертиза будет не лишней.

– Знать бы тип оружия, – проговорил Астраханский. – Скорее всего, револьвер или пистолет. – Заметив, что Надежда в оцепенении глядит на снимки останков, он развернул ее к себе и спросил: – Тебе это надо?

Она опустила глаза:

– Прости, но это ужасно…

– Иди к себе или займись работой. Потом я тебя найду.

Надежда вошла в мужскую закройную и отыскала взглядом Карклиню.

Та вымеряла детали кроя, лежащие перед ней на столе.

Это была костистая женщина с прямыми светлыми волосами, глядя на которые хотелось взять в руки плойку.

– Марк Фридманович в примерочной? – спросила Надежда.

Вилма Карклиня смотала сантиметровую ленту и положила в карман.

– Ушел оформлять заказ.

Надежда решилась на «пробный шар» в нелегком для нее разговоре:

– Уже познакомились с Анастасом Зеноновичем?

– Конечно.

– Тогда вы должны знать, что с его приходом для вас ничего не изменится.

– Ираида Самсоновна сказала мне то же самое. Зачем повторять?

– И все-таки мне кажется, что вы расстроены или обижены. – Надежда зашла с другой стороны, чтобы по лицу Карклини «прочитать» реакцию на ее слова.

– Нет, нисколько, – безэмоционально ответила Вилма и стала складывать крой.

– Мне симпатична ваша прибалтийская сдержанность, но я хочу быть уверенной в том, что вы не обижены. Повторяю, для вас ничего не изменится.

– Тищенко – отличный закройщик. Я понимаю.

– У меня есть для вас предложение… – снова заговорила Надежда.

– Слушаю.

– Хотите участвовать в создании моей новой коллекции?

– Зачем?

– Вы – закройщик-универсал. Уверена, что эта работа покажется вам интересной.

– Спасибо. Нет, – холодно ответила Карклиня.

Не ожидая такого быстрого и, главное, категоричного отказа, Надежда ненадолго замолчала, потом из любопытства спросила:

– Почему?

– Я шью мужские костюмы, и мне этого хватит.

– Ага… – растерянно проронила Надежда.

– У вас все? – задав этот вопрос, Вилма педантично скрутила крой и перевязала его кромкой от ткани.