Зов темной крови - Анна Князева

– Опять? – Надежда отодвинула от себя футляр. – Забери. Я не приму.

– Это – браслет, – на всякий случай объяснил Фридманович, но, убедившись, что это ничего не меняет, забрал футляр и сунул его в карман. – Если честно, мне нужна твоя помощь.

– С этого и надо было начинать.

– Не нужно все опошлять. Мои чувства к тебе неизменны.

– Давай перейдем к делу.

– Хочу познакомиться с одним человеком.

– Я здесь при чем?

– Он – твой клиент.

– Кто такой? – Надежда сосредоточенно посмотрела на Марка.

– Антон Шелегеда. Только не отпирайся, мне известно, что он сделал у вас заказ.

– Ну, ты даешь… – Она покачала головой. – Да я едва его знаю. Говорила с ним лишь однажды.

– Но ведь говорила? Познакомь нас, пожалуйста.

– Зачем тебе Шелегеда?

– Он ищет человека на должность руководителя юридического отдела. То есть не он сам, а его кадровая служба. Но его приказ может решить все.

– При чем же здесь ты? – повторила Надежда.

– Не строй из себя дурочку…

– Тебе наскучила адвокатская практика?

– Все намного сложнее… – Марк сунул руки в карманы брюк и прошелся по комнате. Потом, остановившись, сказал: – Ты же понимаешь, что в случае нашего с Мариной развода ее отец заберет все.

– Теперь понимаю. – Надежда грустно улыбнулась. – Я была уверена, что про развод ты говорил не всерьез.

Марк подошел ближе и обнял ее:

– Ну, так что? Ты мне поможешь?

– Даже не знаю…

Дверь открылась, и в кабинет заглянула Ираида Самсоновна:

– Простите, что вмешиваюсь. Мимо проходила, услышала ваш разговор…

– Любезная Ираида Самсоновна! – воскликнул Фридманович и направился к ней. – Присоединяйтесь к нам. У нас с Наденькой нет от вас секретов.

– Прежде всего у нас нет «нас», – проговорила Надежда и спросила: – Чего тебе, мама?

– Услышала ваш разговор. Совершенно случайно. – Ираида Самсоновна вошла в кабинет. – Отчего бы тебе, Наденька, не помочь Марку? Или, если хочешь, их познакомлю я.

– И как ты это устроишь? – усмехнулась Надежда.

– Пока не знаю, но что-нибудь точно придумаю.

Надежда подошла к столу, сняла трубку и распорядилась:

– Виктория, передайте Вилме, чтобы срочно пришла в примерочную… Нужно принять заказ. – Положив трубку, она обернулась к Марку: – Ступай в мужскую гостиную. Сейчас туда придет Вилма Карклиня.

– Зачем? – спросил Фридманович.

– Она снимет с тебя мерки, Виктория оформит заказ.

– Ты с ума сошла! У меня с собой нет столько денег.

– Рассчитаешься карточкой.

– В конце концов, это дорого!

– Не прибедняйся.

– Объясни, наконец, зачем? – вмешалась Ираида Самсоновна.

– Я распоряжусь, чтобы Виктория назначила примерку на то же время, когда придет Шелегеда. Тищенко и Вилма «задержатся» в закройной, таким образом у Марка появится несколько минут, чтобы познакомиться и переговорить с Шелегедой. А там, как говорится, ему карты в руки.

– Отличная идея! – восхитилась Ираида Самсоновна.

– Предположим, – почти согласился Фридманович. – Но зачем же в самом деле заказывать костюм? Мы можем притвориться.

Надежда смахнула с его плеча соринку и, заглянув в глаза, проронила:

– За все в жизни нужно платить.

Закройщики и портные вип-ателье Надежды Раух не нуждались в том, чтобы их ежеминутно контролировали. Трудовой коллектив сложился, и давно прошли те времена, когда Надежде приходилось садиться за швейную машинку, чтобы не сорвать примерку заказчицы. Тем не менее держать руку на пульсе ей приходилось.

В любом ателье случаются неприятности: то утюжильщица случайно прижжет утюгом готовую вещь, то портниха чиркнет ножницами и порежет ткань при пошиве. В таких случаях участие Надежды было необходимым. Лишь она могла принять окончательное решение по спасению испорченной вещи. Для этого требовался немалый опыт и дьявольская изобретательность. Хорошо, если на складе оставалась такая же ткань, но если нет, при экстренных доработках в изделии возникали незапланированные кокетки и накладные карманы. Никто лучше Надежды не мог объяснить клиентке, что так будет лучше.

На этот раз, явившись в швейный цех по тревожному звонку, Надежда столкнулась с масляным пятном на жаккардовых брюках владелицы сети супермаркетов Балыковой. При своих весьма «нескромных» объемах пятидесятилетняя дама предпочитала экстравагантный стиль, и заказные вещи в полной мере соответствовали ее необузданной фантазии. Жаккардовые брюки, к примеру, были зелеными с желтыми и лиловыми полосами.

Разложив брюки на столе, Надежда сначала изучила пятно, потом с укором взглянула на портниху:

– Зачем же так обильно смазывать машинку маслом?

– Да я разве обильно?.. – слезливо ответила та. – Всего-то по одной капельке. Да и смазала в конце рабочего дня. Под лапку подложила тряпку, чтобы, значит, масло в нее стекло…

– Если бы по одной, такого бы не случилось. Что теперь будем делать?

– Что скажете, то и будем… Может, застирать?

– Не думаю, что это исправит дело. Как насчет ткани?

– На складе ткань есть, – кивнула портниха. – Я узнавала.

– Значит, решено: скажу Соколову, чтобы перекроил заднее полотнище брюк. А вы пока его выпорите и постарайтесь ничего не испортить.

Надежда вышла из цеха, так и не решив, стоит ли штрафовать портниху. Такое она практиковала редко, чаще брала расходы по переделке на счет ателье.

Шагая по коридору к закройной, Надежда скорее почувствовала, чем услышала, что в помещении склада фурнитуры звучат голоса. Едва уловимые вибрации заставили Надежду замедлить шаг, а потом и вовсе остановиться. Еще несколько шагов приблизили ее вплотную к двери, однако открыть ее она не решилась.

Из-за двери донесся голос Льва Астраханского:

– Пока не определено точное время смерти, невозможно идентифицировать труп.

– Нужно стараться, – монотонно проговорил Протопопов.

В разговор вступил женский голос:

– Я дала вам примерный возраст останков: от года до полутора…

– Слишком общо, – оборвал ее Лев. – Степень достоверности – низкая.

– Образцы почвы из могилы уже в лаборатории. Там сделают сравнительный анализ гниения растительности и бактерий в могиле.

– Когда будет результат?

– С этим неясно. Возможно, дня через три, а может, через неделю.