Выбор клинка - Кирилл Корзун

Пламя свечей задрожало в бесноватом танце, вытягиваясь вверх искрящимися языками, извиваясь на ветру и пульсируя, словно бьющиеся сердца. Дыхание ветра пахнуло могильным холодом, мрак сгустился, пытаясь поглотить источники тепла и света.

Люди шептали слова различных молитв или попросту обращались к душам павших, плакали или молча смотрели на огонь, мыслями пребывая вне своих тел. Тихий гул их голосов переплетался с гудением пылающих костров. Неуловимое и беспощадное истечение времени лишило ощущения минут и часов. Зачарованные церемонией люди погрузились в священный транс.

Тёплое рыжее пламя натужно ревело, устремляясь к небесам, испепеляя тела воинов и очистительным огнём исцеляя их души. Мерцание свечей протянулось к ним тонкими искристыми струйками, напитывая собой костры и отдавая себя без остатка. И так до тех пор, пока всё не угасло.

И вновь навалилась ночная тьма. На несколько долгих мгновений она воцарилась на поле боя и руинах замка Мацумото. На несколько долгих мгновений перед тем, как на востоке забрезжили первые лучи солнца.

Даже самую долгую, тёмную и холодную ночь сменяет рассвет…

Шершавый бархат сластящей на губах ванили и остро щекочущая обоняние горечь миндаля…

Едва ощутимый, невесомый флёр аромата духов бередил его воспоминания, возвращая его в самый чёрный период своей жизни – первые годы после смерти единственной и по-настоящему любимой жены. Сяолун Во Шин Во прикрыл глаза и замер соляным столпом, мыслями оказавшись вне реального мира. Померкло мерное стрекотание старинных механических часов из бронзы – единственное более-менее высокотехнологичное изделие в кабинете его дочери – Мэйли на дух не переносила любую современную технику и электронику, полностью исключая её из своей жизни на девичьей половине общих апартаментов семьи координатора Во Шин Во.

Именно этот её пунктик в своё время и стал решающим доводом в ультимативной просьбе избавить её покои от камер и датчиков слежения. А отец возжелал одарить любимую дочь, которая почти никогда его ни о чём не просила.

Время сожалений пришло спустя несколько лет, когда он пришёл за ответами, но наткнулся лишь на почти выветрившийся аромат ванили и миндаля.

Сяолун довольно неплохо знал свою дочь. И для него не было секретом, что духи матери Мэйли приберегает лишь для самых важных и ответственных моментов своей жизни. Очень личный момент – словно просьба о помощи, обращённая к той, что покинула её в раннем детстве.

Камеры могли бы многое прояснить, а личный компьютер выдал бы тайны своей хозяйки, но… Дочь всё предусмотрела и не оставила никаких следов.

Мэйли Во Шин Во сожгла все свои записи перед уходом, оставив в камине лишь кучку тщательно перемешанного пепла. И пропала…

Ваниль и миндаль…

Аромат любви и… предательства.

– Координатор… – сдержанный тихий голос личного помощника и телохранителя его дочери вывел Сяолуна из оцепенения. – Один из наших контактов в СБ передал сведения о Мэйли, но сразу после передачи информации был схвачен. Я лично проследила за его ликвидацией.

– Меня мало интересует судьба стукача, Айлин! – раздражённо процедил координатор Тёмного клана. – Где моя дочь?!

– Её видели вместе с Красным Драконом после его побега. По отрывку записи с видеокамеры сложно понять хоть что-либо, кроме того…

Уловив неуверенность в докладе Айлин, координатор плавно развернулся на пятках. Взметнувшееся от резкого движения долгополое чёрное ханьфу словно подхватило выброс стихийного бахира, пуская по кабинету сильное дуновение злого ветра, опрокидывающего вазы с цветами и срывающего с окон плотные тяжёлые шторы.

– Говори, Айлин! Говори!!! – нетерпеливо выкрикнул Сяолун, не замечая того, как набирающая силу стихия начинает крушить обстановку кабинета.

Телохранительница спешно склонила голову, не решаясь заглянуть в пылающие гневом глаза господина.

– Она ему помогает. И непохоже, чтобы он её к чему-то принуждал.

– Ты уверена?

– Информации очень мало. Сопоставив увиденное с происходящим в городе, я не нахожу других объяснений, координатор. Характер раны господина Вэя также не представляет сомнений. Это её Веер Ветра.

Сяолун едва заметно покачнулся – воткнувшийся в спину кинжал предательства, словно по уже сложившейся традиции, держала рука самого близкого и любимого человека в его жизни. Смуглое лицо координатора побледнело, приобретая неживой песочный оттенок.

– Мы перепроверяем все её контакты за последние три дня, – Айлин продолжала тихо говорить, нервно сжимая и разжимая кулаки. – Это вскрыло небольшую сеть личных осведомителей и подручных Мэйли. На данный момент завершается дознание, но, боюсь, мы не сможем извлечь из них полезных сведений.

– Это преданные лично ей люди?

– Душой и телом, мой господин. Практически у всех стоит ментальная блокада, наши специалисты подобрали необходимые препараты лишь после третьей смерти подряд. Они заговорят.

– В моём доме… – криво усмехнулся Сяолун и устало провёл ладонями по лицу. – За моей спиной, дочка…

Боль, густо замешанная на разочаровании, уколола его сердце – очерствевшее и каменное для всех, кроме родной дочери и пары самых близких друзей, – уколола, ветвящейся молнией растекаясь по всему телу и погружая его сознание в бездонную тьму непонимания и отрицания.

Сяолун не хотел верить. Как и не мог противостоять неоспоримым фактам.

– Найти. Привести ко мне. Всё держать в тайне, никто лишний не должен знать о предательстве принцессы клана. Отвечаешь головой, Айлин. Второй ошибки я тебе уже не спущу, – механически отчеканил координатор клана Во Шин Во, натягивая на лицо маску равнодушия, и спросил: – Ты ведь не убьёшь её, если я прикажу?

Телохранительница вздрогнула, поднимая глаза на кутающегося в складки тьмы господина, и, на секунду задумавшись, неожиданно согласно кивнула, смело встречая его пробирающий до костей взгляд.

– Приведи её домой. Во что бы то ни стало, Айлин. Домой. Целой и невредимой…

* * *

Приветствие восходящему солнцу – дань необъяснимой традиции, уходящей корнями в далёкую первобытность, к первым верованиям рода человеческого. Здоровый организм неосознанно тянется к светилу. Это стремление как будто заложено в нашу сущность, оно запрограммировано в генетическом коде. И дело вовсе не в потребности в витамине D. А в желании искренне приветствовать восход самого древнейшего из всех языческих богов этого мира…

Утренняя прохлада приятно охлаждала моё разогретое гимнастическим комплексом тело – от обнажённого торса с переливающейся в рассветных лучах татуировкой шёл едва различимый глазом пар, морозное дыхание ветра бодрило и словно делилось со мной энергией, восполняя истраченный за последние двое суток запас.