1984 (коленкоровая тетрадь) - Петр Сосновский

способности красноречия, чтобы ее отговорить, но все было тщетно. Махнув рукой, я обул, эти самые красивые сапожки и мы отправились на улицу. Пусть идет если такая непонятливая. Дети ее увидят и наверняка пристыдят, а еще чего хуже поднимут на смех, мы тогда сходим домой и переобуемся. Так оно и получилось. Хорошо, что в парк мы тогда не пошли, а гуляли недалеко от дома, во дворе.

Я обычно гулял с ребенком, не пользуясь прогулочной коляской. Она преспокойно пылилась в углу прихожей. Для меня, если дочь уставала и начинала канючить, не составляло труда взять ее на руки и пронести некоторое время. И носил, а однажды, когда девочка уснула, нес домой даже от самого парка. Это километр не меньше. На слова, Марии, что я ребенка балую, всегда отвечал: «Ну, не будет же она на мне «ездить» до самой свадьбы?» ― «А что, если будет? ― возражала жена. ― «Ну, тогда в нужный момент передам ее с рук на руки ― мужу. То будут уже его проблемы. Пусть носит! Или же воспитывает под себя».

Гуляя однажды с дочерью в парке, ― это было дней за несколько от нашего похода в детский сад, ― я увидел знакомого мальчика, бодро шагающего по алле. Он отчего-то был один.

Я не удержался и подошел к нему:

— О-о-о, Ефим Хазарский! Малыш, ты что потерялся? А где же твоя мама? ― Я ожидал увидеть Марию ― подругу жены, или же на крайний случай другую их приятельницу Валентину Гулишвили. Между собой мы ее звали Валькой. Женщины дружили и их часто можно было встретить на прогулках вместе.

— Достаточно и папы, ― неожиданно услышал я мягкий голос, появившегося молодого мужчины. Он был плотного телосложения, несколько выше меня, с удлиненным лицом как у арабов, ― не путать с англичанами: у них она больше лошадиная, ― и с черной кучерявой шевелюрой, доставшейся от прадеда южанина, может от грека, может ― цыгана, или же еще от кого-то.

Мы тут же познакомились:

— Михаил! ― сказал он и крепко пожал протянутую мной руку. Я, улыбнувшись, ответил ему:

— Семен! ― затем сделал небольшую паузу и продолжил: ― Мария в настоящее время на сессии, сдает в институте экзамены, а я вот ее замещаю. Ты, как я смотрю, тоже занимаешься воспитанием молодого поколения?

— Да-а-а! У меня ― похожая ситуация. Только моя Мария на работе, а я нахожусь в очередном отпуске.

Что интересно? После, нашего знакомства мы довольно часто проводили время на свежем воздухе в парке, ведя длительные беседы. Мужчина оказался разносторонне-грамотным, я мог говорить с ним на самые различные темы. Был у него и свой «конек», он любил рассуждать о противоречиях Запада и Востока, социалистической и капиталистической систем. Их конвергенции. Я спорил с ним и считал общественную собственность несовместимой с частной, ― при этом добавлял: «Михаил, только, пожалуйста, не путай ее с личной». ― Тогда уже на место Леониду Ильичу Брежневу, затем Константину Устиновичу Черненко и Юрию Владимировичу Андропову пришел молодой амбициозный никому неизвестный, ― Михаил Сергеевич Горбачев из села. Хотя я не против ― у меня мать из села, но они сельские, попав в город, что те евреи лезут и лезут вверх и их бывает порой не остановить.

Чем этот политик был необычен? Имел на голове черное пятно, а еще, выступая, говорил не по бумаге, будто сам Черт из-за спины надиктовывал ему тексты. Людям манера поведения этого лидера нравилось, для аплодисментов не нужно было допинга ― рюмки водки или же кружки пива, а еще он любил выходить в «народ», врезаясь прямо в толпу и не останови его ― мог разглагольствовать часами. Раньше о таких людях говорили: «Пищит, как Троцкий».

Наступил день, и дочь пошла в детский сад, без скандалов, хотя встать нам пришлось рано. Причина, возможно, в том, что я очень красочно описал ей, как там будет хорошо, не поленился и сообщил ей о новых друзьях, которых она приобретет и о играх с ними. Правда, я сам ни разу в жизни в детский сад не ходил даже тогда, когда мои родители работали на Урале, на металлургическом комбинате. За мной и братом вначале ухаживала двоюродная сестра, а затем соседская девочка. В Щурово родители обходились без посторонних, особой необходимости в пригляде за нами не было: лето мы обычно проводили на улице, а зимы на печке.

Группа, в которую пошла Маша, только формировалась. Дочь была девятой, всего должно быть двенадцать человек. Это не то что сейчас по тридцать детишек, а то и более. Возможно, у администрации детских учреждений расчет на то, что при такой ораве ― дети сами себя будут забавлять, а для пригляда достаточно одной нянечки и одного воспитателя. Зачем тратиться, деньги любят счет.

Я вначале отвел Машу на половину дня, не стал даже оставлять на обед, правда, на следующий день воспитательница сообщила мне: «Девочка ведет себя хорошо, вы можете ее забрать из сада после сна».

Через три дня дочка пошла на весь день. Проблем не было. Не было до тех пор, пока в группе не появился полненький мальчик ― этакий крепыш ― двенадцатый по счету. Он отчего-то постоянно задирал дочь ― влюбился что ли? Понять было невозможно. Я ни раз забирал ее из сада всю в слезах.

Мне пришлось обратиться к воспитательнице, и я от нее услышал:

— Этот мальчик и меня порой выводит из себя. Ну, что я могу поделать? Только лишь поставить его в угол. Правда, однажды не удержалась и ладонью хлопнула его разок-другой по толстой попке. Толку никакого. Он еще не понимает. Думаю, ваша дочь должна сама ему ответить.

Мне многих трудов стоило убедить Машу дать отпор этому сорванцу. Ей трудно было переступить через себя, не сразу, но однажды она толкнула своего обидчика так, что тот перелетел через товарища, копавшегося рядом в песке, и упал, раскорячившись на глазах у всех детей на землю. От неожиданности девочка испугалась. Но нет, все обошлось хорошо. Мальчик поднялся, отряхнулся и больше уже ее не трогал. А вот однажды мой внук Тема не сумел дать отпор, привязавшемуся к нему на батуте мальчику. Жалко, может у него просто не хватило на то времени? Не знаю.

В детский сад и назад ― домой, мы с дочкой, часто ходили со стороны двухэтажных деревянных, ― с красивыми небольшими балкончиками, ― домишек, утопающих в зарослях цветущей по весне вишни. Сейчас там, в любое время года,