Прекрасная натурщица - Майя Блейк

Рамон уставился на Зуки.

Она старалась успокоиться, делая глубокий вдох и смотря на картину на противоположной стене его кабинета. Ее щеки немного порозовели, она казалась спокойнее. Рамон счел это хорошим знаком. Для того, что ей предстоит услышать, Зуки потребуются силы.

Поднявшись на ноги, он обошел свой стол. Она тут же повернулась к нему лицом и настороженно на него взглянула, наблюдая за его медленными движениями. Он присел на край стола.

Он молча смотрел на нее и ждал.

Она снова облизнула нижнюю губу:

– Рамон, я думаю, мне надо объясниться с тобой.

– Объяснение необходимо в случае недоразумения или упущения фактов, но не откровенной лжи. В твоем случае нет такого недоразумения или упущения фактов. Ты забеременела от меня и скрыла этот факт. Затем ты предприняла конкретные меры, чтобы избавиться от ребенка. Я что-нибудь пропустил?

Она вздрогнула, затем медленно прищурилась и посмотрела на него в упор:

– Нет, ты ничего не пропустил. Но ты кое-что забыл.

– И что же? – спросил он.

– Это было мое тело, и только я имела право принимать решение, а не ты.

Истина этого заявления была неопровержимой. Понимая поступок Зуки умом, он все равно не мог на нее не сердиться.

– Значит, я был неважен в этом сценарии? – выдохнул он.

Она беспокойно потерла лоб рукой:

– Проблема в том, что ты думаешь, будто я приняла это решение легко, а было совсем иначе.

– Откуда мне знать? Меня не было рядом.

Опустив руку, она стиснула зубы.

– Вот именно! Ты можешь ругать меня, но мне не изменить прошлое. Я пытаюсь жить дальше.

Его сердце сжалось.

– Ну а я еще не готов жить дальше. Да, тебе не изменить прошлое. Но ты можешь изменить будущее. И ты его изменишь.

Она испуганно ахнула:

– Что это означает?

– Это означает, что пришло время обсудить следующий пункт на повестке дня. – Он потянулся за документами, оставленными его адвокатами, и бросил их на колени Зуки.

Несколько долгих секунд она просто смотрела на документы сверху вниз. Затем медленно взяла и, хмурясь, пролистала страницы.

– Что это?

– Договор между тобой и мной.

Она пролистала еще несколько страниц.

– Я поняла. Но для чего? В договоре упоминается о моих услугах. Я дизайнер интерьеров, а ты владелец отелей и скульптор. Какие услуги тебе нужны от меня?

– Мне не нужны твои профессиональные услуги, дорогая. Мне требуется нечто иное. Вся моя семья погибла в один день. Я хочу ребенка, Зуки. Мне нужен наследник. Как можно быстрее. Предпочтительно, через девять месяцев. И ты родишь его мне.

Зуки долго сидела в кресле, замерев от сильного шока и растерянности. Потом она вскочила на ноги и бросила документы на стол, желая поскорее от них избавиться.

– Ты сошел с ума? – Она считала свой вопрос риторическим, потому что была абсолютно уверена, что Рамон свихнулся. От горя или от других переживаний.

Но он не выглядел сумасшедшим. Он был решительным и устрашающим.

– Совсем нет, – подтвердил он. – На самом деле это, вероятно, одно из самых разумных решений в моей жизни.

Ее сердце замерло, а потом забилось чаще.

– Тогда я с ужасом представляю, что ты вытворяешь, когда ты не в себе!

Холодная улыбка тронула его губы.

– Давай не будем отвлекаться.

Она не понимала, что пятится от стула, пока Рамон не подошел к ней вплотную.

– Куда ты собралась?

– А ты как думаешь? Я ухожу!

– Нет. Ты не уйдешь. – Его голос стал угрожающе тихим. Ее кожа покрылась мурашками, но она продолжала пятиться от него. – По-моему, ты не понимаешь, что выбора у тебя нет.

– У меня есть возможность не оставаться здесь и не продолжать этот безумный разговор с тобой.

Он лениво засунул руки в карманы, продолжая пристально смотреть на Зуки.

– Ты можешь выйти из этой комнаты, но как ты покинешь дом?

Она уперлась спиной в дверь кабинета и замерла.

– Неужели ты будешь держать меня здесь против моей воли?

– Это полностью зависит от тебя. Ты либо выходишь отсюда и совершаешь трехчасовой перелет в Гавану самостоятельно, либо мы заканчиваем этот разговор.

Она покачала головой, понимая, что все не так просто. Тревожное подозрение усиливалось с каждой секундой.

– Я полечу самостоятельно, – сказала она.

Ей необходимо выйти отсюда. Поездка обратно будет дорогостоящей, но она пока не будет думать о последствиях.

Нащупав у себя за спиной дверную ручку, Зуки повернула ее и почувствовала облегчение. Как только она уйдет, она, вероятно, больше не увидит Рамона.

Открыв дверь, она произнесла:

– До свидания, Рамон!

– Ты торопишься в больницу к матери или в донорское агентство? – спросил он почти безразличным тоном.

Зуки повернулась к нему лицом так быстро, что чуть не упала. Он так небрежно прислонялся к дверному проему, скрестив ноги в лодыжках, что она подумала, будто ослышалась.

– Что ты сказал?

Он молчал, смотря на нее проницательными зелеными глазами.

– Разве ты не слышала меня? Я предпочитаю разговаривать подальше от своего персонала, потому что ты говоришь слишком громко.

Она покачала головой, растерявшись:

– Кто дал тебе право влезать в мою личную жизнь?

– По-моему, ты до конца не понимаешь, что происходит, Зуки. – Он отошел от двери и положил руки на бедра, выглядя почти угрожающе. – Я предлагаю поговорить без эмоций.

– Значит, билет, отель, приезд сюда для встречи с твоими адвокатами – это все было задумано, да?

– Да, – подтвердил он, не выглядя раскаявшимся. – О, и я забыл упомянуть, что твои вещи перевезли сюда из отеля, пока мы были на панихиде.

До нее дошел смысл происходящего. Она может попытаться уйти, но она не уйдет далеко. На свинцовых ногах она вернулась в кабинет. Звук закрываемой двери кабинета показался ей лязгом захлопывающихся тюремных ворот.

Она вцепилась пальцами в сумочку, чтобы не дрожать.

– Я могу заявить на тебя в полицию. Ты это понимаешь?

Он насмешливо поднял бровь:

– За то, что я просто разговариваю с гостем после панихиды по моему брату?

– Это не смешно, и ты это знаешь, – взволнованно ответила она.