Поменяться местами - Бет О'Лири

Так и вижу, как бабушка бродит по переулкам сонного Таунтингема в поисках одиноких пожилых джентльменов.

– Не уверена, что это эффективный способ. А не хочешь попробовать сайты знакомств?

– Ну, я даже не знаю… – мнется она.

Я вскакиваю со стула.

– Принесу ноутбук!

Давно я не чувствовала себя настолько живой.

Прежде чем регистрировать бабушку, я полчаса исследую сайты знакомств. По-видимому, залог успеха прост: честность, чувство юмора и самое главное – хорошая фотография.

Но как только анкета создана, я понимаю, что у нас проблема. Дело не в том, что бабушка не знает ни одного подходящего джентльмена в округе – их вообще нет. На сайте не зарегистрировано ни одного человека нужного возраста, проживающего поблизости. А Би еще жалуется, что в Лондоне закончились приличные мужики! Да она понятия не имеет, как ей повезло. Когда в городе восемь миллионов человек, обязательно найдется кто-то одинокий.

Бабушка всегда представлялась мне природной стихией, подчиняющей все вокруг своей воле. Я не могу представить, что есть на свете более моложавая старушка. Ее безграничная энергия не иссякает и сейчас, когда ей уже хорошо за семьдесят. Невероятная женщина.

Вот только сейчас она сама на себя не похожа.

Это был по-настоящему тяжелый год. Умерла одна из внучек, мама погрузилась в свое горе, затем сбежал дед… Поразительно и глупо, что я считала бабушку непоколебимой – никто бы не остался невредим, пережив столько горя. Потому она и сидит тут в одиночестве, размышляя о свидании с фанатиком Базилем. Да, дела в коттедже «Клируотер» пришли в упадок! И если бы я приезжала почаще, давно бы это заметила.

Я утыкаюсь в ноутбук. От мысли, что в понедельник я не иду на работу, мне тут же становилось тошно, стыдно и страшно. Надо делать хоть что-то, лишь бы не думать о том, как я все испортила.

Я расширяю зону поиска на сайте – здравствуйте, господа! Четыреста мужчин в возрасте от семидесяти до восьмидесяти пяти ищут любовь.

– Так, есть мысль, – говорю я бабушке. – Посмотри, в Лондоне сотни подходящих мужчин.

Она вертит в руках пустую кружку.

– Лина, говорю же, я нужна твоей маме здесь и сейчас. Я не могу уехать в Лондон.

– С мамой все будет в порядке.

– Ну да, конечно.

– Бабуль, ты как никто заслужила передышку. Расскажи лучше, почему в молодости ты рвалась в Лондон?

– Хотела изменить мир, – отвечает она, улыбаясь. – Считала Лондон центром жизни и приключений… – Она взмахивает руками. – Хотела сесть с лихим незнакомцем в такси и рвануть к нему домой. Или пройтись по Лондонскому мосту с поручением от тайной службы, и чтоб ветер играл в волосах. Хотела быть нужной и важной…

– Ты еще как всем нужна! В Хэмли без тебя никуда! Сколько раз ты уже спасала деревенский магазин от закрытия? Пять?

Бабушка смеется.

– Я и не говорю, что не сделала ничего хорошего. В конце концов, я родила твою маму, а она – вас с Карлой. Мне этого достаточно.

Я беру ее за руку.

– Расскажи, что это была за работа? Та, от которой ты отказалась ради дедушки?

Она отводит взгляд.

– Я устроилась в благотворительный фонд, который открывал молодежные центры в бедных районах. Наверняка пришлось бы перебирать бумажки и разносить кофе, но для начала можно было и потерпеть. Я даже присмотрела квартиру недалеко от того места, где ты сейчас живешь, хотя в то время жить там никто не хотел.

– Ты собиралась поселиться в Шордиче?! Я просто…

Я не могу представить, какой была бы моя бабушка, если бы согласилась на ту работу.

– …ушам поверить не можешь? – с горькой усмешкой заканчивает она.

– Бабушка, это же потрясающе! Поживи у меня! Устроим приключение в Шордиче, как ты и мечтала!

– Мэриан я не оставлю, – перебивает она. – У меня полно забот. Не могу я никуда ехать.

Опять за свое. Я же чувствую легкое возбуждение, как раньше на работе, – давно не было такого прилива сил. Бабушка обязана съездить в Лондон. Это именно то, что ей нужно.

Внезапно вспоминаю слова Би о поиске себя и обретении былой силы. Я пряталась в Лондоне, прикрываясь работой. Избегала маму. Избегала вообще всего. Теперь у меня два месяца на то, чтобы разобраться в себе. И учитывая, что я даже не могу взглянуть на дом, где умерла Карла…

Может, с этого и надо начать?

– Бабуль… А ты не хочешь поменяться? Я займусь твоими делами в Хэмли, а ты поживешь в моей лондонской квартире?

Она бросает на меня удивленный взгляд.

– Что значит «поменяться»?

– Поменяться местами. Отправляйся в свое приключение. Вспомнишь, какой была до свадьбы. А я перееду сюда. Подышу деревенским воздухом, разберусь в себе, пригляжу за Хэмли… Буду помогать маме, если понадобится.

Ох, хорошая ли это идея? Все-таки план экстремальный даже по моим меркам.

– Поменяться местами, говоришь… – Взгляд у бабушки становится задумчивыми. – И Мэриан готова помогать?

Ясно в чем дело. Вслух она этого не говорит, но ей отчаянно хочется помирить нас с мамой. Вообще-то мне кажется, что бабушка слишком потакает маминым капризам… Но если ей так будет легче…

– Конечно готова! – Я показываю ей экран ноутбука. – Смотри, четыреста джентльменов только и ждут, когда ты приедешь в Лондон.

Бабушка надевает очки и охает, глядя на экран. Но ее снова одолевают сомнения.

– Но у меня и других забот много: собрания Дозора, Ант и Дек, а еще я отвожу всех на бинго… Ты же не будешь всем этим заниматься.

Да уж, дела ответственные – нет слов! Я с трудом сдерживаю улыбку.

– Буду! Сама ведь предлагаю.

Повисает долгое молчание, пока бабушка не говорит:

– Все-таки идея странная…

– Немного странная. Но в то же время гениальная! Учти, отказ я не приму. Даже не думай спорить.

Бабушка смотрит на меня в изумлении.

– Не буду и пытаться. – Она делает глубокий вдох. – Ох! Ты правда думаешь, что я справлюсь с жизнью в Лондоне?

– Ой, бабуль! Вопрос в том, справится ли Лондон с тобой!

На следующий день Лина съездила за вещами в Лондон и вернулась в Хэмли – ни секунды лишней там не провела. Наверное, боялась опомниться и передумать. Потому что идея с обменом, конечно, безумная. Идиотская просто.

А еще – потрясающая! В духе молодой Эйлин. Той Эйлин, у которой не было любимого стула на собраниях Деревенского Дозора, привычного кресла в гостиной и годами не меняющегося окружения. Той, чью страсть к блестящим чудачествам Уэйд еще не задушил.