Проклятый Дар - Анна Сергеевна Одувалова

грация завораживает, хотя мне известна ее причина, и она прозаична. Чем более плавные движения, тем меньше боли доставляет экзоскелет. Если Дар изучил это, приспособился, значит, носит его достаточно давно. Больше полугода.

Парень замирает передо мной и делает то, чего я никак от него не ожидаю. Не выпуская сигарету, зажатую между указательным и средним пальцем, большим с легким нажимом проводит по моей нижней губе.

От неожиданно-болезненного ощущения шиплю и отшатываюсь. Я забыла, что губа разбита. Обычно не обращаю внимания на такие мелочи.

— Это сделал он… тот парень? — тихо спрашивает Дар и мне чудится в его голосе одно холодное любопытство.

— Не он, хотя мог… — отзываюсь я, понимая, что дразню парня намеренно. Его глаза темнеют, а челюсти напряженно сжимаются. Я вижу, как перекатываются желваки, делая лицо Дара старше.

— Это в твоем понимании нормально?

— Это в моем понимании тренировка, — усмехаюсь я и отступаю. — Там иногда бьют. И бывает по лицу. Ненормально, в моем понимании, использовать поцелуй как наказание. Эффект как от удара, только без применения силы. Метод того, у кого силы недостаточно!

Я понимаю, что своими словами задеваю его, но не согласна молчать, потому что Дар напросился сам. Парень замирает с поднятой рукой, в которой тлеет сигарета, а я обхожу его по дуге и, гордо выпрямив спину, удаляюсь. Он больше ничего мне не говорит. И это прекрасно. Я до сих пор чувствую запах дорого табака и теплые пальцы на своих губах. Этот парень, действительно сущий демон. Проклятый Дар! Он настолько сильно меня раздражает, что я не могу перестать о нем думать. Такого со мной не случалось никогда.

Дар

Не знаю, зачем я с ней заговорил. Вообще, не понимаю, почему я веду себя рядом с Каро, как последний идиот. Зачем мне эти проблемы и встряски? Даже пытался связаться с Китом в надежде, узнать, что у него с новенькой. Но брат не ответил, и меня порвало. Почему-то я сразу решил, что они вместе. Казалось бы, какое мне дело? Но крышу унесло.

Поэтому и поцеловал приторно-сладкую блондинку, у которой в глазах смешались жадность и жалость. Страсть она играла, причем, не очень талантливо. Кроме брезгливости этот поцелуй ничего не принес. Повторять точно не хочется.

А вот Каро мне целовать нравилось. Пожалуй, в тот момент, мне на миг показалось, что я победил. Ощущение было недолгим. Я поступил как мудак, она мне об этом сказала. Точка. Больше никаких поцелуев. И история закончена. Она унизила меня, я унизил ее. Зуб за зуб. Не осталось даже обиды.

Медленно иду по аллее к воротам колледжа, начинает крапать дождь. Весь день на ногах, несколько испорченных рубашек, общая усталость, боль, которая стала частью существования, и огромная бездна внутри. Ни цели, ни желания жить — пустота. Надо бы идти ложиться спать. Завтрашний день не будет проще. Простых дней меня вообще не привидится, но я упрямо заставляю себе переставлять ноги и за углом сажусь на осу. Ее пригнали еще днем. Втайне от Кита, и, естественно, бабушки. Этот аппарат не такой навороченный, как был у меня раньше или на котором иногда гоняет брат, но зато о ее существовании никто не знает. Мне запрещено даже приближаться к осам, если я упаду снова, меня не соберут. Даже если падение будет лайтовым.

Но я упрямый и совсем не уверен, что расстроюсь, если меня не соберут. Моя жизнь вряд ли имеет цену.

Сажусь на новенькую осу и провожу руками по металлическим усам. Вспыхивают кристаллы, зажигаются глаза, освещая дорогу. И я медленно трогаюсь, чувствуя, как впиваются импланты. Боль становится сильнее, зато я чувствую себя живым. Впереди дорога и попытка восстановить утраченные навыки. Или закончить бессмысленное существование. Мне самому сложно понять, почему я раз за разом испытываю жизнь на прочность. Ведь ясно, что это испытание я не прошел еще год назад.

Возвращаюсь домой через два часа, мокрый насквозь из-за начавшегося дождя, радуюсь, что на территории кампуса погасли фонари и народ уже разбрелся по своим комнатам. Потому что я еле иду. Все мышцы в напряжении, ноги и руки дрожат. И хорошо, что мою слабость никто не видит. Вваливаюсь к себе в комнату и навзничь падаю на кровать, но понимаю — она не пуста. Матерюсь, щелчком пальцев включаю свет и вижу перед собой испуганное лицо ванильной блондинки, которую целовал сегодня вечером. Что эта дура тут делает? Впрочем, определенные мысли по этому поводу у меня есть. Только вот мне неинтересно даже спать с ней. К счастью, даже объяснять это, скорее всего, не придется. Блондиночка явно переоценила свои силы. Даже ради моих денег, связей и статуса, она все еще не готова спать с парнем, закованным в экзоскелет… многие не столь разборчивы. Блондиночку же я пугаю. Так зачем ей все это? Я не единственный парень в колледже.

Судя по ужасу в широко распахнутых глазах, видок у меня еще тот. А девица, ее имя не помню в нежно-розовом кружевном белье, на котором у же появились пара капель крови. Все же снова травмы. Сейчас все не так критично, но люди пугаются. И это явно не то, чего ожидала моя гостья.

— П-прости… — дрожащим голосом шепчет она, пытаясь от меня сбежать. — Я пойду.

— А зачем приходила? — спрашиваю я, переваливаясь на спину и демонстративно вытирая кровь со щеки.

— Я… я… — заикается она и пятится к двери. Прекрасно, я напугал ее настолько, что даже явившись меня соблазнять, она не готова остаться… «Интересно, а Каро бы осталась? — мелькает шальная мысль, и я тут же отвечаю на нее. — Каро бы никогда не пришла».

Каро

Я прихожу в комнату и сразу иду в душ. Моя милая рыженькая соседка уже спит, трогательно положив ладошку под щеку, и я стараюсь не шуметь. Я эмоционально вымотана и единственное, чего хочется — спать. Точнее, отключиться от этого дня и всех неприятных событий, которые произошли.

Понимаю, что не усну самостоятельно, поэтому специально использую гель для душа с запахом бергамота и цитруса, он всегда действует на меня успокаивающе. Ну и ментальный дар помогает. У меня получается, завернувшись с головой в одеяло, отрешиться от реальности. Всего несколько дыхательных упражнений и наступает умиротворение. Я хорошо «взрываю» головы, и очень плохо чувствую чужие эмоции. Ментальная магия очень разная. Кто-то чувствует других людей, кто-то может проникнуть в голову соседу, я умею воздействовать на мысли и эмоции подавлять их, захватывать в плен и рождать волну боли или отчаяние. В эмпатии я не сильна, но умиротворение, идущее от посапывающей на соседней кровати соседки, ощущаю остро. Таких людей очень мало. У нее действительно все хорошо. Ни тревог, ни волнений, ни злобы и зависти. Ни одной отрицательной эмоции — это странно и редко встречается. В нас всех сидит своя в боль. У всех есть страхи, и мы часто испытываем злость. Я немного открываюсь для чужих эмоций и плавно засыпаю, правда, если бы я знала, что ждет меня во сне, пожалуй, предпочла бы провести эту ночь за учебниками. Сон в моей голове явно не следствие позитивного настроя соседки.

Во сне холодно и темно. Мне достаточно давно темно и холодно. Пока Его нет, я должна сидеть в шкафу. Старые, пахнущие нафталином платья, поджатые замерзшие ступни и красивая кукла, которую я не трогаю. Она сидит рядом со мной, и я до мелочей знаю, как она выглядит, хотя сейчас, как и я, полностью погружена в темноту. Ярко-зеленые травяные глаза в обрамлении черных ресниц, пухлые губы, лицо-сердечко и длинные черные локоны. На кукле розовое платье с оборками — рукава-фонарики, пышная двухслойная юбка — нижний слой — атлас, а верхний — шифон. Кукла очень красивая и какая-то мертвая. А я не очень красивая и живая. Это важно.

Я постоянно сравниваю себя с куклой и панический боюсь, потому что Он пытается сделать меня похожей на нее, но пока ему что-то мешает. Я неидеальна и радуюсь этому.

Вчера он завил мои волосы, но они еще недостаточно длинные. Кудри едва касаются лопаток, а у куклы спускаются почти до поясницы. И это