Проклятый Дар - Анна Сергеевна Одувалова

боль! Ударился спиной, но острые вспышки возникают под ребрами, в районе ключиц и скул! Когда-нибудь я привыкну к этим адским ощущениям? Или так и придется вести жизнь фарфоровой куклы. Все говорят, что и за это я должен благодарить свою природную силу. А если я не хочу благодарить? Если я хочу большего? Если я всегда хочу большего?

Каро бессмысленно лупит кулаками и орет. Нет, конечно, может, кто и услышит, но сомневаюсь. И, вообще, смысл долбиться в крепкую, запертую дверь? Не знаю, какой идиот запер нас тут? Найду и прибью. Это нефига не смешно. Пытаюсь, в темноте достать магфон в кармане, а Каро истерично бьется в дверь. Не сразу соображаю, что ее поведение слишком странное. Она, конечно, двинутая, но не истеричка. Это ненормально.

С тихим стоном отскребаю себя от стены, проклиная свою беспомощность.

— Эй… — зову ее, пытаясь поймать за руку в темноте. Удар следует сразу же, я жду его, поэтому успеваю увернуться, но расплачиваюсь, конечно же. Боль в районе ключицы такая острая, что не получается удержать сдавленное ругательство, но оно отрезвляет Каро.

— Демоны! — тянет она, виновато. В темноте можно различить только тени и лихорадочный блеск глаз. — Прости! Прости! Но мне нужно отсюда выйти! — голос срывается. Новый виток истерики не за горами.

— Ты же понимаешь, что нас заперли? — стараюсь говорить спокойно, мне нужно, чтобы она зацепилась за мой голос и снова не нырнула в собственные страхи. Да что, демоны, с ней произошло? — Мы не можем отсюда выйти прямо сейчас. Меня тоже не вдохновляет обстановка, да и ты рядом… — вроде бы слушает, поэтому добавляю немного сарказма. Если я правильно понял Каро, она на это ведется. — Я, может, боюсь тебя. Ты невменяемая!

— Это я еще тут нахожусь всего пять минут! — ответный тихий смешок.

Отлично. Она все еще меня бесит, но когда не бьется в стену, все же чуть меньше, поэтому и стараюсь ее немного успокоить. Глаза привыкают к темноте, и я вижу, как Каро обхватывает себя руками. Девушку начинает бить крупная дрожь, и я понимаю, что ей действительно страшно.

Каро бормочет себе под нос:

— Нет-нет-нет! — И начинает остервенело снова биться в дверь. Ругаюсь и подскакиваю к ней сзади, обнимая и пытаясь оттащить. В моих объятиях она невероятно худенькая и хрупкая, но при этом сильная.

— Тихо ты, сумасшедшая, — шепчу ей на ухо, чувствуя, как заполошно бьется ее сердце. Почему-то совершенно не хочется выпускать девушку из объятий, но я ставлю Каро подальше от двери в угол. — Не нужно. Ты поранишься. Ты понимаешь меня?

Каро закусывает губу и кивает.

— Умом, да. Но сейчас… мозг не способен меня удержать, увы. Я… я просто не могу тут находиться. Не могу!

Она снова начинается вырываться, а я пытаюсь сдержать этот ураган, понимая, что мои имплатны на такое не рассчитаны. Каро — не нежная фиалка, а я не так силен как раньше. И это злит, мне жизненно необходимо ее удержать, чтобы не потерять самоуважение. Впрочем, остатков самоуважения Каро лишила меня при нашей первой встрече. Где-то в глубине души я до сих пор на лопатках, на асфальте.

Стискиваю ее в объятиях, улавливая едва заметный запах жасмина, а пахнет она не словно оторва.

— Дыши глубже и держись за меня, — тихо говорю ей. — Не вырывайся всех богов ради! Не заставляй пытаться удержать себя! Просто дыши.

— Не могу! — Она трясёт головой. У Каро настоящая истерика, но почему-то без слез.

— Можешь! — жестко говорю я, и она, вздрогнув, на секунду замирает.

— Я боюсь, мы никогда отсюда не выйдем! Я боюсь замкнутых пространств и не хочу тут оставаться!

— Перестань, максимум, мы тут заостряем до утра, — говорю и тут же прикусываю язык. Мои слова не делают лучше, и Каро начинает дрожать сильнее. — Да успокойся же ты! Я из-за тебя не могу достать магофон и связаться с Китом.

— С Китом? — чуть более осмысленно уточняет она.

— Да, с братом. Даже если он уехал в город, он вернется и вытащит нас. Ты можешь не дергаться и не впадать в истерику, пока я ему звоню?

— Не знаю! — Она трясет головой. — Здесь темно и тесно. Это сильнее меня.

— Просто дыши. Хорошо?

Чувствую судорожный вдох и все же достаю магофон. Похоже, шизанутый в этом колледже не один я. Каро мне даст сто очков форы. Никогда не испытывал такой неконтролируемый страх, в каком она находится сейчас.

Каро

Мне стыдно. Ужасно стыдно. И еще страшно. Страшно, сильнее, чем стыдно. В голове туман и паника. Я не в силах контролировать свои эмоции и сосредоточиться на голосе Дара получается с трудом. Я несколько раз срываюсь и, кажется, его раню. Ломлюсь в дверь, которую, очевидно, не получится выбить, но я не способна действовать адекватно, перед глазами темнота. Вокруг меня тесное помещение, и мне физически плохо. Кажется, если прямо сейчас отсюда не выберусь, то задохнусь.

В мыслях меня бросает от «Боги, почему именно Дар стал свидетелем моей позорной слабости?», до «Слава всем жрецам, я взаперти не одна». Я почти на сто процентов уверена, что меня тут закрыл тот же, кто прислал цветок и оставил гребень. И от этого становится еще страшнее. Я снова в темном замкнутом помещении и могу остаться здесь навечно.

Когда подкатывает очередная волна паники, я забываю, что со мной Дар. Сердце стучит набатом и я, прикрыв голову руками, тихо поскуливая, сползаю по стене на пол.

Тихий голос парня выводит из оцепенения. Я открываю глаза и вижу перед собой темный силуэт. На миг мне кажется, что это мой оживший кошмар, и глотаю крик, так как голос другой.

Дар говорит по магфону. Светящий экран — это наша связь с реальностью. Магфон означает, что есть шанс. В моих кошмарах я всегда одна и без связи с внешним миром. Начинаю дышать чуть свободнее и ровнее, вытаскивая себя из бездны отчаяния, но. понимая, что вернуться туда могу в любой момент. Этот страх мне никогда не победить окончательно.

— Да, какой-то мудак нас тут запер… — раздраженно выговаривает парень. — Да уж, постарайся…

Слышу смешок, и чужая спокойная уверенность передается мне. Не полностью, но чуть-чуть. Я даже могу заставить себя подняться, правда, все равно стою, привалившись к стене, и дрожу.

Дар заканчивает говорить, и разворачивается ко мне.

— Кит за нами приедет. Но надо продержаться около получаса… ты сможешь?

Нет. Полчаса очень долго. Полчаса это тридцать минут, это восемнадцать тысяч секунд. Ужас снова накрывает с головой. Дар чувствует мое состояние и делает шаг ближе, ловит мои руки и заводит над головой, чтобы я снова не начала брыкаться, но делает только хуже. Мое тело начинает воспринимать его, как врага.

— Если ты будешь вырываться, то покалечишь меня, Каро… и себя тоже. Ты хочешь этого?

От его низкого спокойного голоса по спине пробегают мурашки, и в голове немного проясняется.

— Отпусти.

Он беспрекословно отпускает мои запястья, и руки падают безвольными плетьми, а Дар все также нависает надо мной, упираясь в стену и сосредоточенно изучает мое лицо. Кусаю губы, чтобы не разревется. Я на грани. Смешно, за последние шесть лет я плакала один раз, и второй может случиться сейчас, оба раза при Даре. Это определенно не тот парень, рядом с которым стоит находиться. Но именно его присутствие удерживает меня от срыва.

Я вижу мерцающие в темноте глаза и чувствую, как бьется его сердце. Прикрываю глаза, пытаясь отрешится от того, что мы заперты в маленьком темном помещении. То, что я не одна, помогает, но паника где-то рядом, и дыхание над ухом теперь кажется пугающим. В моих кошмарах рядом не Дар, а тот, кто стал моим самым большим страхом. Начинаю дрожать и цепляюсь за реальность, которая упрямо от меня ускользает.

Даже открытые глаза не помогают. Я вижу нависающую над