Тот первый поцелуй - Саманта Джеймс

Элизабет вздернула нежный подбородок. Нет, она никому не позволит делать из нее дурочку, пусть он так и знает.

— Тут нет никакой загадки. — Она улыбнулась, глядя прямо в холодные серые глаза. — Я его невеста.

— Вот как. А что думает об этом ваш муж?

Вопрос застал Элизабет врасплох.

— Мой муж? — растерянно повторила она и тут же возмутилась. — Как я могу быть невестой Натаниеля, если я уже замужем? Ваш вопрос неуместен, сэр! Конечно же у меня нет мужа!

— Нет мужа?

В одно мгновение его пальцы железным кольцом сомкнулись на ее запястье. И хотя он не причинил ей боли, его поступок был столь внезапным и неожиданным, что она еле удержалась от восклицания.

— Тогда почему вы носите кольцо, если вы не замужем? — потребовал он ответа. — Может быть, вы совсем не та, за кого себя выдаете? Совсем не леди Элизабет Стентон, а только прикрываетесь этим именем? Какова бы ни была ваша цель и кем бы вы ни были, предупреждаю вас, вы ничего не добьетесь от моего брата.

Элизабет изумленно охнула и выдернула свою руку. Наглость этого человека не имела предела. Никогда в жизни ее не подозревали ни в чем подобном.

— Я не самозванка, — с достоинством объявила она. — А так как я путешествовала без сопровождения, то боялась стать объектом нежелательного внимания со стороны некоторых пассажиров. Обручальное кольцо показалось мне наилучшим выходом из положения. Он прищурился.

— Отчего же дама вашего положения путешествует без сопровождения?

— Думаю, это не ваше дело, — отрезала Элизабет.

— Вы находитесь в моем доме, — коротко подчеркнул он. — Значит, это мое дело.

— Ваше дело… Ваш дом… — Элизабет кипела от негодования. — Ах вы неблагодарное существо! Я уж не такая глупая! Может быть, вы здесь и живете, но дом принадлежит Натаниелю!

Язвительная улыбка появилась на его крепко сжатых губах. Ответом было одно-единственное слово:

— Нет.

Элизабет посмотрела на него с негодованием.

— Нет? Как это нет, сэр? Поясните, что вы имеете в виду? Я точно знаю, что этот дом принадлежит Натаниелю! Он мне его описал до мельчайших подробностей, я его сразу узнала, как только увидела!

— Неужели? — Тон Моргана был почти шутливым, но взгляд оставался суровым. — Наверное, он также забавлял вас рассказами о» Корабельных верфях О'Коннора»и о том, как он способствует их процветанию?

— Что ж тут плохого? Я считаю, он вправе гордиться своими успехами!

Бог мой, никогда прежде Элизабет не встречала такого наглого и самонадеянного человека, как Морган О'Коннор!

Темная бровь Моргана взлетела вверх.

— Милая леди, — произнес он низким голо сом, — мой братец не проработал ни дня за всю свою жизнь ни на верфях, ни во имя их блага. Возможно, вам уже известно, что некоторые считают Натаниеля лжецом. Попросту говоря, обманщиком.

— Ничего подобного я не слыхала! Но невольно задаюсь вопросом, каким человеком надо быть, чтобы решиться так чернить родного брата!

— Вам достаточно спросить у прислуги, чтобы убедиться, что я не лгу. Вы очень глубоко заблуждаетесь. Уверяю вас, этот дом — моя собственность. Так же, как я являюсь единственным владельцем «Корабельных верфей О'Коннора».

Морган был немногословен, но убедителен. Неизвестно куда подевалась вся его заносчивость. Элизабет в изумлении смотрела на него. Она окончательно запуталась. Где-то в глубине зарождалась сильнейшая головная боль. Минута медленно шла за минутой, и постепенно Элизабет охватила полная растерянность. Она больше не доверяла Натаниелю. Как больше не доверяла себе.

Ну нет, она не позволит Моргану О'Коннору взять над нею верх.

Он подошел к камину и, непринужденно опершись локтем о каминную полку, продолжал:

— Значит, вы действительно леди Элизабет Стентон?

Его испепеляющий взгляд сжигал, ледяной тон был полон пренебрежения.

— Довольно, сэр. Сначала вы отказывались мне верить, теперь, похоже, изменили свое мнение. Так на чем же вы в конце концов остановились?

Его ответный вопрос был краток:

— Вы хотите стать женой Натаниеля?

— Он сделал мне предложение. Я его приняла. К сожалению, мой отец заболел, и я не могла уехать с Натаниелем в Бостон.

Элизабет повыше подтянула одеяло: трудно сохранять достоинство, когда ты в ночной рубашке и пеньюаре.

— Насколько мне известно, Натаниель прежде никому и никогда не делал предложения. — Морган задумался. — Значит, вы графская дочь, ни больше ни меньше? Что ж, Натаниелю импонируют подобные вещи. Да, это ему определенно по вкусу. Теперь все встало на свои места. Несомненно, у вас большое состояние.

У Элизабет поплыло перед глазами. Оскорбление в первую очередь относилось к Натаниелю, но и она тоже почувствовала себя обиженной.

Но это чудовище еще не кончило! Не повышая голоса, Морган О'Коннор спокойно продолжал.

— Хорошо воспитанная леди, — неторопливо размышлял он, будто не замечая ее. — Благородная особа. Английская аристократка… На этот раз Нат переплюнул себя.

Темно-серые глаза прошлись по ней, с откровенным одобрением задержавшись на округлостях груди, проникая сквозь рубашку и одеяло. Его дерзость до глубины души потрясла Элизабет, никогда прежде никакой мужчина не обращался с ней столь унизительно и неучтиво.

Их взгляды скрестились.

— Согласен, — продолжал он негромко, — у моего брата отличный вкус. И конечно, он не из тех, кто упустит такую дичь. — Морган приостановился с циничной усмешкой на губах. — Признайтесь, Элизабет, когда нам ждать появления младенца?

Сначала Элизабет не поняла. Но когда его взгляд намеренно остановился на ее животе, ее лицо вспыхнуло от возмущения и гнева.

Она затряслась от ярости, сжав руки в слабые кулачки

— Будь у меня силы, я бы дала вам пощечину! И тогда он рассмеялся, этот негодяй громко захохотал!

— Сначала наберитесь сил, Элизабет, а потом уж действуйте.

— Для вас я леди Элизабет! — не стерпев, вы крикнула она.

Словно не слыша ее, он неторопливо покинул комнату. Элизабет пришла в ужас, вспомнив свое неподобающее поведение. Никогда в жизни она не повышала голоса, даже на мачеху, хотя, случалось, ей было трудно сдержаться.

Тем не менее она гневно смотрела на дверь, за которой он только что скрылся. Неудивительно, что Натаниель никогда не упоминал о брате. Морган, несомненно, был отвратительнейшим из людей.

Лишь по прошествии времени Элизабет сообразила, что так и не выяснила, где же находится Натаниель.

Когда Морган вышел из комнаты, Стивен уже его в коридоре, скрестив руки на груди и недовольно поджав губы. Не раздумывая, он тут же сделал ему выговор: