Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя - Любовь Свадьбина

Мгновение восторга стоило мне концентрации, я так и не поняла, как передо мной оказалось нечто светлое и пахнущее лошадиным потом, пока меня за шкирку не закинули поперёк седла.

— А-а! — выдохнула я от удара по животу.

Всадник с подавляющей магической аурой, давая шенкелей, ухватил меня за ягодицу. Конь рванул вперёд, едва не выбив меня из седла, — слава держащей руке! — трепыхнулся на крупе белый плащ спасителя с вышивкой в виде языков пламени.

Огромное щупальце грохнулось об землю, почти зацепив задние копыта и обдав нас комьями земли и обрывками травы. Конь резво скакнул, перемахивая овраг.

— Огонь! — рыкнул мой всадник таким командным тоном, что аж зависть взяла, и тёмные щупальца, от которых он меня стремительно увозил, накрыл огненный шторм.

Щупальца извивались, сгорая, но даже в агонии тянулись за нами, пропахивая землю и норовя достать коня.

— Защищайте магистра! — донеслось сквозь рёв пламени.

Конные всадники помчались нам навстречу, выбрасывая вперёд метровые огненные печати, и те пролетали мимо, выстраивая огненный заслон между нами и врагом. От давления магии стало невозможно дышать. Магистр — кажется, так назвали моего спасителя — накинул на меня защиту от перегрузки и резко развернул коня.

Я жадно хватала ртом горький от дыма воздух, лёгкие и магические каналы горели, словно в них плеснули кислотой. Но было бы куда хуже без защиты, оберегающей истощённое тело от выжигания.

Из расколотого неба вытекала чёрная субстанция. Что это за магия странная? Какой-то призыв? Проклятье?

Магистр вскинул жезл, с его навершия потекли огненные ручейки, вычерчивая в воздухе основу магической печати на добрую сотню метров. А он неплох! Размер и скорость — уровень примерно пятого круга.

Всё огненное поле содрогнулось, щупальца ринулись на нас, пытаясь остановить ворожбу. Я, не дыша, смотрела, как совершенные в своей чёткости штрихи завершали печать. Сердце замерло за миг до того, как из полыхающей печати вырвался столб огня. Он был прекрасен в своей всё сжигающей мощи. Небо содрогнулось, когда пламя вонзилось в звёздную черноту разреза.

Бабах!

Взрыв подкинул коней, мои зубы клацнули, когда шмякнулась обратно на холку. Магистр удержал меня за филей.

Поле горело, огонь вползал по стволам деревьев. В последних судорогах агонии дёргались щупальца и опадали пеплом. Пожар распространялся дальше по полю.

Вновь магистр поднял жезл и провёл им вдоль линии горизонта. Весь огонь, попавший под его гасящее давление, опал. Исчез яростный треск, кое-где ещё алели искры. С чёрной земли поднимался дым.

Закинув жезл в крепление на седле, магистр перекинул поводья в освободившуюся руку и положил ладонь на мой филей. Шея уже ныла в неудобном положении, интересное кончилось, так что я с выдохом опустила голову.

— Магистр, — кто-то подъехал с моей тыльной стороны, — эта женщина имеет отношение к прорыву? Допросим её сейчас?

Учитывая, что папа тела замешан в каких-то опасных экспериментах, самое время изобразить обморок, чтобы дать себе время на послушать и подумать. Я обмякла всем телом, хотя одна рука уже отнялась, а вторая едва шевелилась, так что и до этого я висела вполне обморочно.

Магистр задумчиво побарабанил пальцами по моей ягодице. Похлопал. И глубокомысленно заключил чарующе низким, грудным голосом:

— Похоже, она не готова к допросу. Ставьте метку и едем дальше.

Придерживая меня за зад, он повернул коня.

— Магистр, я могу повезти её.

— Не надо, — магистр и не думал хотя бы сместить руку! — Мой конь самый сильный.

А мне кажется, он просто пользовался случаем полапать!

* * *

Помню, так же меня везли на стоянку наёмники Калуса. Четыре часа поперёк седла их лейтенанта. Они думали, я ослабею, но неверно оценили мой уровень, и к концу путешествия я восстановилась достаточно, чтобы раскатать их стоянку.

Они так переживали, когда я к драконам спалила их имущество за разрезы на моей новенькой одежде. И так громко кричали, умоляя о пощаде. За раскрытие их засады ещё награду от местного герцога выдали, но самой приятной была именно месть.

Сейчас я представляла, как то же самое сделаю с пунктом назначения этих… невежественных личностей, которые не знали, как тяжело ехать головой вниз!

Я надеялась услышать от них что-нибудь, что поможет не проколоться на допросе, но они скакали молча. Хоть беспамятной прикидывайся, хотя это опасный вариант, ставящий под сомнение мою дееспособность. Так что надежда услышать полезное упиралась и не умирала, да и бессовестный магистр накинул заклинание баланса, чтобы меня не слишком болтало, и оставил магическую защиту. Она структурировала и смягчала окружающую ману, что благотворно сказывалось на моих иссушенных перегрузкой каналах.

Но это всё ничуть не приближало меня к спасению из странной ситуации. Боги, как я ненавидела быть слабой! Мне бы всего недельку покоя, чтобы подняться магически, и тогда я не оказалась бы в столь плачевном положении.

Хотя… магистр всё же силён, за неделю мне с ним точно не сравниться.

Кони стали замедляться, жаться к обочине, чтобы через несколько минут ступить на зарастающую дорогу. Вылезающая тут и там трава цепляла мои болтающиеся кудри, щекотала кончики пальцев на более здоровой руке, но вторую я ощущала плоховато.

— Мы скоро прибудем, магистр, — кто-то поровнял коня с нами, и теперь в поле зрения попадали серые копыта. — Вы бы переложили девушку к кому-нибудь из рыцарей.

— Зачем?

— Но, ваша пламенность, если она непричастна к прорыву, пусть лучше считает спасителем кого-нибудь другого. Вы же сами говорили, что устали от липнущих к вам девиц.

Пламенность? Чуть не прыснула со смеху. А к водникам «ваша мокрость» обращаются? Я согласна!

— Разве она липнет, Эрий? — осведомился магистр. — Вроде просто болтается поперёк седла. Думаешь, это новая форма флирта?

Этот Эрий слепой? Кто кого в данной ситуации лапает? А я тут и вовсе план побега строю. Вроде бы.

— Ваша пламенность, вы прекрасно знаете, что вас подозревают в желании узурпировать власть браком с королевой, нам не нужно возобновление этих слухов из-за очередной отвергнутой девицы.

— Я предельно ясно сказал, что влюблён в самую невероятную женщину, и никто другой мне не нужен.

— Но, ваша пламенность, в политике это не аргумент! Вы даже не можете назвать её имя! Если бы вы женились на ком-нибудь, то…

— Эрий! — в голосе магистра зазвучала сталь и рокот пламени. — Я никому не позволю низводить себя до уровня племенного бычка. Даже своему первому помощнику.

— Да, ваша пламенность, — выдавил Эрий.