И меркнет свет - Кейти Роуз Пул

Джуд открыл было рот, чтобы задать один из тысячи вопросов, крутившихся в его голове. Вопросов вроде «Как?» и «Что они сказали?». Но с губ сорвалось:

– Так это возможно? Ты можешь сделать из нас пророков?

Антон кивнул.

– Ну, – мрачно сказал Хассан. – Давайте не тратить зря время. Что нужно делать?

– Просто стойте, где стоите, – ответил Антон. – Я могу…

– Постой, – резко сказал Джуд, схватив его за запястье. – Позволь мне быть первым. Пусть лучше рискну я. Если что-то пойдет не так, ты все еще сможешь высвободить священное слово.

Казалось, Антон хотел поспорить, но вместо этого встретился с Джудом взглядом и кивнул. Его глаза снова закрылись, и Джуд отпустил его запястье. Он смотрел, как Антон делает глубокий вдох, и на выдохе Камень Оракула засветился ярче. Антон держал камень в одной руке, а другой вытягивал из него ниточку света. Не света – Дара. Джуд услышал слабый звон, когда Антон положил ладонь на грудь Джуда. Он стал громче, пока не заглушил все другие звуки, помимо биения собственного сердца.

Свет пронзил воздух вокруг Джуда, словно взрыв. Окутанный им, паладин упал на колени. Первое прикосновение к его эше заставило Джуда хватать ртом воздух. Дар обжег его. Словно пламя Божьего огня, только тут все было наоборот. Если Божий огонь опустошал, то Дар наполнял его, как вода, прорывающаяся сквозь дамбу.

– Джуд!

Антон вцепился в него, но было слишком поздно. Дар пророков уже был внутри, пульсировал, как звезда, и Джуд мог лишь держаться и надеяться, что он не поглотит его. На мгновение он накрыл его, и мечник не видел, не слышал, не чувствовал ничего, кроме вибрации Дара внутри.

А когда Джуд уже думал, что тот разорвет его на части, мир снова обрел очертания. Внезапно он почувствовал все: мягкие волны эши Антона рядом с ним, словно ветер, шелестящий травой, четкие эши остальных, осознание, что все сочетается, переплетения и узоры, которые связывают мир.

Джуд открыл глаза и увидел, что Антон смотрит на него с выражением чистого ужаса на лице.

– Я в порядке, – тут же сказал Джуд, положив руку на щеку Антона. Чистое физическое ощущение шокировало его. Все казалось резче, громче и более гармоничным одновременно. – Вот что ты чувствовал все это время?

Ужас покинул лицо Антона, и он выдохнул и прижался щекой к руке Джуда.

– Сработало? – спросил Гектор, стоявший за ними.

Джуд повернулся к нему:

– Я чувствую твою эшу. Она словно сталь и камень.

Гектор взглянул на него в замешательстве.

– Кажется, это было больно, – неуверенно заметил Илья.

– Это было… – Джуд не договорил. Он никогда раньше такого не чувствовал. Это было необыкновенное ощущение.

– Если кто хочет отказаться, то лучше сейчас, – предупредил Антон.

Никто не ушел.

– Ладно. – Антон закрыл глаза. – Не двигайтесь. И пытайтесь не паниковать.

В этот раз Джуд смог наблюдать, как Антон вытащил еще пять эш силы из Реликвии взора и спиралью отправил их к друзьям. Дар кружился вокруг них, и теперь Джуд чувствовал, что именно тот делал – вплетался в их эши, пока Дар и эша не стали единым целым.

В руках Антона Реликвия взора сломалась пополам, и свет покинул ее.

Их друзья упали на колени, как и Джуд. Эфира резко вскрикнула, Гектор застонал от боли. Илья, казалось, вот-вот расплачется.

Но потом боль отступила. Они открыли глаза и с трудом встали на ноги, пораженные и ошарашенные новым восприятием мира. Остальные приходили в себя, а Джуд понял, что Антон дрожал и тяжело дышал.

Инстинктивно он бросился к нему:

– Ты в порядке?

– Все нормально, – ответил Антон, но он дрожал. – Просто… дай мне минутку.

– Значит, вот каково быть пророком? – спросил Хассан, глядя на свои руки, будто ожидал, что из них вырвется пламя.

Джуд смотрел на них пятерых, и внутри поднималось странное чувство. Он посвятил всю свою жизнь служению семерым пророкам. Людям, которых он считал более святыми и достойными, чем он сам. Чье наследство никогда не смог бы сохранить.

И вот он теперь. Они все. Семеро пророков. Новые пророки.

– Нам нужно действовать быстро, – сказал Антон. – У меня нет времени на уроки прорицания сейчас, так что просто делайте, как я говорю. Нам всем нужно сделать это вместе. Все наши Дары вибрируют на немного разных частотах, но, объединившись, они создадут священное слово. Как только оно появится, один из нас должен коснуться бога, и слово прожжет его эшу, уничтожив его.

– То есть кому-то нужно подобраться поближе к Беру, – сказал Илья. – Легко не будет.

Джуд, Антон и Илья посмотрели на Эфиру и Гектора.

– Я могу… – начал Гектор.

Но Эфира прервала его, покачав головой:

– Это должна сделать я. Я – причина всего происходящего.

– Нет, – твердо сказал Гектор. – Послушай, я знаю, каково это – потерять семью. И не могу позволить тебе это сделать. Не могу позволить тебе оборвать ее жизнь.

Эфира смотрела на него глазами, полными слез. Она сморгнула их и кивнула.

– Спасибо.

Живот Джуда скрутило при мысли, что Гектор будет рисковать собой, но на данный момент рисковали они все.

– Мы, остальные, будем защищать тебя, как только сможем, пока ты не подберешься достаточно близко, – сказал Джуд.

– И как нам это сделать? – спросил Хассан Антона.

– Закройте глаза, – ответил он. – Сосредоточьтесь на Даре.

Джуд закрыл глаза и позволил Дару течь сквозь него, как и с коа. Его Дар эхом разнесся по воздуху вокруг него, сталкиваясь с Ддарами остальных. Он чувствовал их, яркие и темные, низкие и высокие, и все они врезались друг в друга.

– Отпустите, – раздался поверх какофонии голос Антона.

Джуд повиновался, стараясь использовать свой Дар как удар клинка. Сначала это казалось слишком, стена звука накрыла его, но медленно она начала обретать форму, крепнуть.

Работало. Он чувствовал эхо Даров других, наполнявших его силой, которую он видел раньше лишь мельком, когда чувствовал, как Антон прорицает в кругу камней, когда обнажил Остроконечный Клинок, когда почувствовал рождение последнего пророка.

Но в этот раз это чувство усилилось в десятки раз. От него покалывало все тело и сам воздух звенел от зова их эш.

Он открыл глаза. Его друзья – пророки – сияли изнутри.

Из горла Джуда вырвался вздох. Он почувствовал, как формируется священное слово, и осязаемая сила прострелила его вены.

А затем раскат грома подавил зов, и над голой скалой вспыхнул свет. Джуд инстинктивно пригнулся, и на мгновение его ослепило.