Долгое молчание - Этьен ван Херден

Она слегка пожурила его за то, что он пьет ее воду, а потом он перегнулся через стенку веранды, взглядом подмечая все вокруг: пучки травы возле почты на углу, строй муравьев под ступенькой веранды, гравий тропинки в саду и красную бугенвиллию рядом с резервуаром с водой. Он смотрел на крыши соседних домов, в синее небо, на рыжевато-коричневые горные хребты в отдалении.

Неожиданно он обернулся:

— Мам, а где папа Карел?

Она едва не выронила стакан. Этот вопрос не принято было задавать. Каким-то образом Летти удалось заставить сына спрашивать ее об этом. Она посмотрела на него и помотала головой. Джонти так и не смог никогда забыть выражение ее глаз. Ваяя скульптуры одну за другой, он пытался передать хоть толику этого выражения.

Сейчас, словно стремясь отряхнуть с себя болезненные воспоминания, он подтянул свое могучее тело и запрыгнул на главную веранду центрального магазина. Там было всего несколько небольших групп покупателей: людей, которые входили, покупали упаковку сахару, забирали сдачу, выходили на улицу, чтобы подсчитать ее, ненадолго расслаблялись, потом снова заходили и покупали табак и опять выходили, чтобы принять решение насчет следующей покупки. Они все беспокойно встрепенулись, когда на веранду запрыгнул человек в камзоле.

Джонти вошел в магазин. Ему пришлось сощуриться, пока глаза привыкали к полумраку. Хозяин магазина вышел ему навстречу.

— Джонти! — воскликнул он.

Джонти не сомневался, что до торговца уже дошли новости о том, что пещеру собираются вскрыть. Вы только посмотрите, как он потирает ручонки! Мучная пыль с пола облачком взметнулась вокруг них, и пронзивший полумрак солнечный луч заставлял белесую взвесь танцевать в своем свете. Джонти настолько увлекся этим необыкновенным зрелищем, что до него дошли только обрывки того, что ему пытался сообщить торговец:

— …представить себе, что столько снаряжения… — Но он сразу же потерял нить разговора снова. Его взгляд скользнул по лучу света, сочащемуся из окна и казавшемуся почти осязаемым. — Джонти?

— Да… — Джонти отвернулся от окна и внимательно осмотрел полки. — Динамит, — сказал он. — Ты еще держишь динамитные шашки?

— Ой! — начал торговец.

Джонти провел рукой по рыжим волосам:

— У тебя тут есть динамит или нет?

— Да, но…

Внезапно за спиной Джонти материализовался генерал.

— Джонти Джек! — разнесся его громоподобный голос. Владелец магазина вцепился руками в фартук и поспешно отступил на безопасную позицию за кассой. Генерал Тальяард пожал Джонти руку, жалостливо посмотрел на хозяина магазина и сказал:

— В этом магазине продают только жевательный табак и вяленую рыбу. Динамит я могу достать для вас по своим каналам.

Джонти покачал головой. Генерал стоял на огневом рубеже солнечного луча. Он бил ему в грудь, и Джонти подумал о том, чтобы пополнить свой сад скульптур: могучий торс с единственным медальоном на груди, лицо, битое ветрами и ливнями, лишенное черт, одна нога вместе с ягодицей обнажена и открыта для глаз, из ягодицы вырван кусок плоти, в руке зажато что-то наподобие пистолета или распятия. Другая рука…

— Почему ты сегодня так далеко от нас, в собственном мире, Джонти? — спросил генерал. Он специально приехал сюда, получив по телефону информацию о том, что Джонти Джек спустился из Кейв Горджа в город. Весь город охватило возбуждение, каждый был осведомлен о передвижениях Джонти. Генерал попросил кое-кого из стратегически расположенных знакомых звонить ему в случае, если Джонти, или Инджи, или мэр Молой, или Веснушчатый Писториус — да, и он тоже, даже он, — будут совершать перемещения, отличные от обычных.

— Смотри: если малыш Веснушчатый просто пошел в претензионный суд, не стоит беспокоиться, — объяснил генерал, — но если он отправился в Эденвилль, и особенно если кажется, что он собрался в притон, где собираются любители травки, или если туда из столицы приезжают девочки… немедленно звони мне. Дело, я думаю, сделано.

Сейчас генерал стоял рядом с Джонти, хозяин магазина отступил за кассу, а покупатели сгрудились на веранде. Большинство из них были коренными жителями Эденвилля, и до них тоже дошли слухи о предстоящем вскрытии пещеры. Они рьяно расталкивали друг дружку, отвоевывая у двери местечко поудобнее, и напряженно всматривались в полумрак магазина.

— Для динамита вам требуется разрешение, — произнес торговец из-за кассы.

Генерал зло отмахнулся:

— У меня есть разрешения на все, что хотите. Вам известно, что мои люди взрывают все и всюду. — Джонти подумал, что от генерала отчетливо несет бренди, и потом, старик явно не слишком твердо держался на ногах.

«Ну вот и понеслась, — подумал Джонти. — Сперва обстоятельства заставили нас с Веснушчатым Писториусом заключить союз, потом мы с Инджи поругались, а теперь вот этот старикан, который стоит на краю своей Золотой Копи, не в состоянии собраться без глотка горячительного».

Джонти развернулся на пятках, посмотрел на солнечный луч, потянулся к нему, словно собирался оторвать кусочек и забрать с собой, и вышел прочь из магазина, громыхая по полу тяжелыми ботинками. Хозяин магазина спешно выбежал из-за кассы.

— Постой! — Он вытянул руку вслед уходящему Джонти, но генерал перехватил ее:

— Пускай идет. Ты что, не видишь, что он опять не в себе?

13

Иногда, лишь иногда, Марио Сальвиати возился с рыжеволосым сынишкой Испарившегося Карела. Он не мог делать этого открыто, поскольку Летти Писториус, бескорыстный труженик на благо всех на свете, не находила в себе сил уделять время Немому Итальяшке. Он был слишком глубоко вовлечен в события последних дней, когда привычный мир начал рушиться.

Поэтому, встретившись с маленьким Джонти Джеком, он просто сажал его к себе на плечи и забирал в горы, когда, как он знал, Летти была занята в Эденвилле обучением женщин вязанию крючком и на спицах или уходу за детьми. Горожане никогда не рассказывали Летти о совершаемых ее маленьким сыном экскурсиях с в обществе этого глухонемою, потому что знали, как она относится к Сальвиати. И понимали ее чувства. Но в то же время приятно было смотреть, как итальянец развлекает сына своего пропавшего босса.

Джонти до сих пор помнил, как поднималось и падало его тело, пока он сидел у Марио Сальвиати на плечах, и они вдвоем медленно, но неуклонно поднимались по склонам Горы Немыслимой, причем мощные ноги итальянца делали всю работу.

У них был свой испытанный и надежный маршрут: сначала вверх к Кейв Горджу, где они останавливались возле карьера, раскопанного, когда для мощения канала стремительной воды понадобились хорошие камни. Там Сальвиати поднимал с земли камни и давал их мальчику, чтобы тот смог пощупать их и ощутить их тяжесть собственными руками. Он жестами и на пальцах объяснял ему, где должна пройти трещина в камне, где его слабые места, а потом с помощью второго камня показывал, как нужно ударить по первому, чтобы правильно его расколоть.