Под грозовыми тучами. На Диком Западе огромного Китая - Александрa Давид-Неэль

В течение долгого времени нголоками правила местная царица. Подданные считали ее воплощением богини. Преемственность власти обеспечивалась следующим образом: царица вступала в брак, и у нее неизменно рождался один ребенок: девочка. Дочь наследовала трон после матери, выходила замуж, производила на свет девочку, и это продолжалось из поколения в поколение.

Говорили, что во время карательной экспедиции китайские мусульмане взяли царицу в плен; они привязали ее к плоту и пустили его по бурному течению Хуанхэ. Правда ли это? Погибла ли царица? По этому поводу ходили разноречивые слухи.

Мне известно только, что английский генерал Джордж Перейра, побывав в Лхасе, отправился в Бирму, а затем вернулся в провинцию Юньнань и заявил, что собирается к нголокам для переговоров с их царицей. Вероятно, это была дочь утонувшей правительницы. Генералу не удалось осуществить свой план (или выполнить миссию): он заболел, будучи в окрестностях Канцзе (провинция Сикан) и умер в этом городе. Его тело было доставлено в Дацзяньлу и похоронено на убогом католическом кладбище, притулившемся на склоне горы у дороги, ведущей к горячим источникам. Могила бывшего властелина теперь сильно запущена.

Хотя нголоки были окончательно разбиты, они не думали сдаваться, и в дальнейшем их бесчинства повлекли за собой новые карательные походы.

В настоящее время, как и прежде, не только тибетцы сеют смуту на западе Китая.

Сравнительно недавно непонятные волнения происходили в отдаленной провинции Синьцзян (бывшей Джунгарии), где китайское правительство старается поддерживать видимость власти.

Эта провинция, непосредственно связанная автодорогами с Туркестаном и Сибирью, издавна находится под сильным русским влиянием.

Во время китайско-японской войны китайские войска были введены в Тивафу (Урумчи), столицу провинции, а также в другие населенные пункты. Было официально заявлено, что они должны дать отпор русским, вторгшимся на китайскую территорию, но ходили слухи, что отборные полки китайской армии были отозваны с фронтов и направлены в эту глушь, чтобы сохранить их для грядущего наступления на коммунистов Яньани по окончании войны с Японией. Последующие события подтвердили эти догадки.

Русские, обитавшие в Синьцзяне, были высланы из провинции, но через некоторое время вернулись туда в большом количестве.

Различные племена туземцев опять вернулись к своей исконно враждебной позиции. Здесь часто происходят стычки, и трудно описать положение, сложившееся на дальнем западе Китая, так как ситуация постоянно меняется, как меняется от малейших толчков картинка в калейдоскопе.

Чтобы составить представление о будущем положении обширных областей на крайнем западе Китая, включая Тибет, надо подождать, пока великие державы придут к согласию — если это вообще возможно — и поделят сферы влияния в Китае и в Азии.

Мы можем только предположить, что, какое бы место ни отводили Китаю среди других народов, какое бы место он сам себе ни обеспечил и какие бы политические перемены ни происходили на его бескрайней территории, все это крайне медленно будет отражаться на жизни подавляющего большинства гигантского населения Китая.

Что касается полудиких западных племен, туземцев приграничных областей и пастухов, обитающих в горной местности, можно не сомневаться, что их мышление еще долго будет оставаться на прежнем уровне.

Цинхай

Непосредственно у границы собственно Китая, к западу от Сычуани и к юго-западу от Ганьсу, простирается бескрайняя высокогорная местность, состоящая из обширных долин и поросших травой плоскогорий, перерезанных горными цепями и усеянных множеством озер. Это Цинхай.

Самой характерной чертой этого чарующего края является его пустынность. Если не считать нескольких дорог, по которым ездят купцы, торгующие с Центральным Тибетом, путник может скитаться неделями, а то и месяцами по этому высокогорью и не увидит ни одного дома или дерева и скорее всего не встретит ни единой живой души.

В безлюдных просторах Цинхая даже животные редко попадаются. Временами здесь можно столкнуться со стадами антилоп, диких коз, кьятов[110] либо с медведем-одиночкой[111]. Реже можно услышать ночью вой больших серых волков или заметить вдали диких яков[112].

Кроме того, из девственных лесов, еще сохранившихся по окраинам Сычуани и Ганьсу, сюда иногда забредают пантеры и леопарды; случается, они заходят и в Цинхай, но эта лишенная деревьев местность, где нет ни укрытий, ни достаточного количества пищи, не представляет для хищников никакого интереса.

Единственные млекопитающие, в изобилии встречающиеся в отдельных уголках этого края, — бесхвостые грызуны, размером меньше сурка. Эти зверьки обладают забавной привычкой неподвижно стоять у входа в свою нору в почти вертикальном положении, со скрещенными на груди лапками и поднятой головой, и смотреть на солнце. Из-за этой странной позы тибетцы прозвали их «гомченами», то есть «великими мудрецами» — так они величают отшельников, ведущих созерцательную жизнь.

Небеса здесь обычно столь же пустынны, как и земля, за исключением некоторых районов в окрестностях озер, где ненадолго останавливаются в пути дикие гуси и другие перелетные птицы. Одно из таких мест — Тебжиай, расположенный на западной оконечности Кукунора; в здешних лагунах порой собираются тысячи птиц разных видов, некоторые из которых отличаются ярким оперением.

Что касается оседлых птиц, их количество невелико. Особенно поражают воображение грифы, похожие на тех, что водятся в пустыне Сахара. Когда они сидят на земле, их рост почти равен росту человека, и на большом расстоянии это сходство вводит в заблуждение путников. В безлюдных просторах китайского дальнего запада, где в воздухе словно витает угроза, вид неподвижной, как бы что-то высматривающей фигуры невольно внушает беспокойство. Я сама не раз сходила с дороги или удалялась из лагеря, чтобы выяснить намерения подозрительного субъекта, и наблюдала, как мнимый разбойник, взмахнув своими огромными крыльями, улетал при моем приближении.

Если земля и небо в Цинхае, как правило, «пустынны», то в здешних водоемах и озерах, напротив, бурлит жизнь, так как в них редко забрасывают удочку или сеть. Тибетцы не едят рыбы, за исключением тех из них, кто постоянно общается с китайцами или индусами. Они объясняют свое отвращение к рыбе тем, что она питается трупами утопленников, плавающими в реках. Этот довод не отражает реального положения вещей в Цинхае, так как обитающие здесь пастухи мертвецов в воду не бросают, а оставляют их в горах на съедение грифам.