Орудия Ночи. Книга 2. Властелин Безмолвного Королевства - Глен Кук

И эти самые старейшины обычно охотно принимали участие в таких спорах. Брату Свечке это казалось глупостью. Ищущие свет умели думать и лучше выражали свои мысли, а потому обычно превосходили миссионеров, способных лишь цитировать церковные догмы. Но те все равно в конце концов объявляли себя победителями.

– Это, может, и сработает. На время, – ехидно ответил Свечка, но Сочия не уловила сквозившего в его голосе сарказма.

Вот и еще одна пропасть между поколениями: молодые всегда прямолинейны и ужасно непосредственны.

Герцог Тормонд, сидя в Салпено, рассылал повсюду гонцов. Теперь он на все готов был ради мира. То, что он так долго не решался сделать, теперь могла осуществить большая сильная армия. Тормонд отправлял посланцев в Брот к патриарху, молил своих подданных смириться, распустить личные войска, вернуть отнятую у бротской церкви собственность, примириться с пробротскими епископами и не мешать патриаршей Конгрегации по искоренению богохульства и ереси. Графу Реймону было приказано немедля отозвать своих солдат и помочь очистить Антье от еретиков и неверных.

– Насколько я помню, – сказала Сочия Рольт, – все жаловались, что герцог Тормонд никак не мог высказать свое мнение, принять решение и вообще что-то сделать. Теперь наконец получили, что хотели.

Никто не сочувствовал Тормонду – ни коннектенцы, ни Брот. Граф Реймон даже не удосужился подтвердить получение писем и вскоре заманил в засаду отряд арнгендских рыцарей и расправился с ними еще более жестоко, чем во время резни у Черной горы.

Король Шарльв ничем не мог помочь своему родичу Тормонду, но и не внял Безупречному, который требовал, чтобы Арнгенд немедленно бросил все свои силы на подавление непокорного Коннека. Шарльв, хоть и слыл полоумным, но все же прекрасно понимал: брось он все силы завоевывать владения своего троюродного брата, нечем будет прикрыться от короля Брилла или Граальской императрицы. А ведь Сантерин уже проверял соседа на прочность.

Шарльв, переняв манеру у своего родственника, тянул время, но при этом не отказывал никому, кто рвался в священный поход. В Арнгенде осталось достаточно народу, и было кого призвать, если вдруг насядут соседи.

Герцог Тормонд решил не ехать в империю: получив вести из Коннека, он заторопился в Каурен.

Тормонда беспокоили интриги и заговоры, которые плелись вокруг Шарльва, и он уехал из Салпено тайком, посреди ночи. Вместе с немногочисленными спутниками герцог устремился к сантеринским владениям, начинавшимся в тридцати милях от арнгендской столицы.

Через два с половиной дня Тормонд внезапно столкнулся с владыкой островного королевства. О том, что тот высадился на материк, в Арнгенде еще не знали. Король Брилл ждал подходящего момента, чтобы нанести удар в сердце соседа. Он посулил коннекскому герцогу многое и без околичностей.

Брилл действительно предоставил в распоряжение Тормонда полк из четырех сотен арбалетчиков-селебритов, которые получили жалованье за год вперед. Селебриты славились своей кровожадностью на поле брани. Не один патриарх угрожал отлучить их от церкви, если они не прекратят поднимать оружие против своих собратьев-чалдарян.

Но никого в итоге так и не отлучили.

До Коннека дошли странные вести: патриаршие войска захватили Сонсу. Никто не понимал, чего добивается патриарх. Враги Безупречного были уверены, что он затеял какую-то подлую игру.

Почти сразу после известий о Сонсе – новые новости: бротские солдаты застали врасплох Вискесмент и захватили город, почти не встретив сопротивления.

– Я тут услышала интересную историю, совершенный, – сказала Сочия Рольт брату Свечке, когда они поздно вечером уселись за бесхитростный ужин.

– И какую же?

Несомненно, что-нибудь кровавое.

– Помните отца Ринпоче? Мы тогда застали его в Каурене. Ну, тот отвратительный горбун.

– Помню. Мало найдется на свете людей более надменных и несносных. И что же Ринпоче?

– Его сделали викарным епископом и разрешили собрать собственную армию, чтобы покарать мейсальских еретиков.

– Трудно поверить, сколь всеобъемлющей бывает человеческая глупость.

– Мне – не трудно. Как бы то ни было, шайка Ринпоче разоряла северо-запад Коннека. Но он едва не отправился на тот свет.

– Не сомневаюсь, что исключительно по собственному скудоумию. – Брат Свечка не имел возможности близко познакомиться с Ринпоче, но даже за короткое время горбун успевал раскрыться перед собеседником во всей своей дремучести и мерзости. – Но я вижу, тебя прямо распирает, выкладывай же свои новости.

– Ринпоче подошел к Собачьей реке, чтобы напасть на Калор, там живет много ищущих свет. Встал на противоположном берегу.

Монах кивнул. Он бывал в тех диких краях.

– Местная знать затеяла с Ринпоче переговоры: почти месяц морочили ему голову, уверяли, что сдадутся без боя и выдадут местных мейсалян, если только он не тронет всех остальных. Но пока шли переговоры, они вызвали в Калор две сотни севенфексов.

– Я, кажется, уже знаю, что было дальше.

Отдаленный горный край Севенфекс располагался между Дирецией и Трамейном. Права на него заявляли несколько соседних государств, но севенфексы сюзеренов не признавали и бились со всеми, кто пытался их укротить. А еще часто служили наемниками.

И пользовались репутацией гораздо более серьезной, чем гролсачцы. Севенфексы были отменными воинами. Их излюбленным оружием считались короткие дротики – короче обычных метательных копий, но длиннее и тяжелее стрел. Эти самые дротики пробивали все, кроме самой прочной брони. А в распоряжении епископа Ринпоче была лишь горстка обнищавших рыцарей.

– Когда арнгендцы решили форсировать реку, севенфексы убивали их десятками. В конце концов их предводитель, Гайтр, кажется, или как-то так, все же позволил захватчикам переправиться и даже пустил к городу под прикрытием засевших на стенах арбалетчиков. Арнгендцы, вымокшие, продрогшие и уставшие, не пошли на приступ.

– И…

– И пока они сидели под стенами, горожане, которые накануне ночью переплыли Собачью реку, напали на лагерь Ринпоче – уничтожили запасы, поубивали лошадей и вьючную скотину, разогнали маркитантов. Ринпоче ринулся обратно через реку, чтобы спасти хоть что-то, и едва не утонул. Быть может, его и прикончили потом, когда севенфексы отправились добивать негодяев.

Значит, теперь те края наводнят толпы неуправляемых разбойников. Если повезет, они отправятся домой, в Арнгенд. Но храбрые защитники Коннека, несомненно, приложат все усилия, чтобы им помешать.

После разгрома Ринпоче стали приходить более радостные новости. Поток беженцев начал потихонечку иссякать. Брок Рольт ухитрился все-таки прислать в Антье весточку. Жители Карон-анде-Лета успели сбежать в Ормьенден, а потом присоединились к армии графа Реймона и вместе с ним нанесли поражение разобщенным арнгендским войскам.