Потомок Одина - Сири Петтерсен

– Рамойя, наша история длинная. Но кое-что ты должна узнать сразу, – Хирка посмотрела на Римера. Он стянул с головы капюшон. Миндалевидные глаза Рамойи расширились. Потом она подняла руку и ударила Римера по щеке. Юноша сжал челюсти, но не шелохнулся. Хирка разинула рот. Этого она не ожидала. Всё пошло не так ещё до того, как началось.

– Я знаю, кто ты такой, Ример Ан-Эльдерин, – произнесла Рамойя сквозь стиснутые зубы. – Ты – убийца. Ты уже мёртв. Колкагга!

Хирка схватила Рамойю за руку.

– Он спас мою жизнь!

В прихожую вошли несколько имлингов и рассредоточились вдоль стен.

– Конечно, спас! Чтобы использовать тебя, как куклу. Вытянуть из тебя всё, что ты знаешь, и заставить тебя показать дорогу к нам.

– Нет! Нет, ты не понимаешь! – Хирка потянула её за свитер.

Ример не выдержал.

– Мне нечего здесь делать, – сказал он и развернулся, чтобы уйти. Шестеро мужчин и две женщины оказались между ним и дверью. Один из них задвинул засов. Другие уже достали мечи. Выкованные из обычной стали, клинки были совсем не такими, как у Римера. Тяжеловесные, похожие на тот, что лежал в сундуке её отца. Перед ними были наставники воронов. Обычные имлинги. Ример убьёт их всех, если придётся. Хирка не могла допустить этого.

– Стой!

Он замер – к явному удивлению остальных.

– Они не могут отпустить тебя, Ример. Подумай. Они знают, что я привела тебя сюда из-за Рамойи. Как они могут быть уверены, что вслед за тобой не явится каждый страж этого города? Они не могут, Ример… Пожалуйста.

Хирка смотрела ему в спину. Остальные оставались неподвижными, как брёвна, и только обменивались взглядами. Единственное, что было слышно, – разговоры воронов. Ример повернулся к Рамойе:

– Откуда ты знаешь, кто я, Рамойя? Откуда ты узнала эту тайну? Из Равнхова? Ты служила им за нашей спиной, а теперь осуждаешь меня и мой выбор? Сама-то ты кто, Рамойя? Ты всю жизнь провела рядом с моей бабкой, но сердце твоё принадлежало Равнхову?

Хирка не решалась вздохнуть. Тёмные щёки Рамойи пылали. На обвинения Римера не существовало хорошего ответа. Он был прав, но ещё не всё сказал.

– Ты бьёшь меня, потому что знаешь, кто я. В тебе столько презрения, сколько бывает только в предателях. Ты вне закона, Рамойя. Ты предала Маннфаллу.

Комната переполнилась обвинениями. Для двух победителей здесь места не было. Хирка в отчаянии посмотрела за засов, запиравший дверь. Что она наделала?

– Ример! – в помещение вбежал Ветле, пронёсся мимо матери и бросился в объятия Римера. Рамойя протянула руки в его сторону, с её губ был готов сорваться молчаливый крик. Ример обнял Ветле. Рамойя, казалось, сейчас развалится на части. Она утратила преимущество. Отчаяние Хирки возрастало. Всё неправильно! Всё должно быть не так. Никто в этой комнате никому не враг. Каждый предал кого-то тем или иным образом. Но объединять их уже поздно. Слишком многое сказано и сделано.

– Ример… – Хирка смогла только прошептать его имя. Тихая мольба. Он посмотрел на неё, потом на остальных, а затем оторвал от себя Ветле.

– Иди к маме.

Ветле растерянно огляделся. Парнишка был не настолько глуп, чтобы не понять: что-то не так. Рамойя подошла к нему и прижала к себе. Хирка перевела дыхание. Это крошечное мгновение – её единственный шанс.

– Ты – предатель, Рамойя. Ты предала Совет и Манн-фаллу. Но и он тоже, – Хирка указала на Римера. – Он может выйти в эту дверь в любой момент, если только пожелает, и ты это знаешь. Вы все это знаете.

Хирка оглядела потные лица собравшихся. Кто-то из них был стар, кто-то молод, но каждый испытывал страх. Возможно, все вместе они сумеют остановить Колкаггу, но это ещё не факт. И не приходится сомневаться в том, что лишь немногие из них уйдут отсюда невредимыми, если попробуют задержать его. Им было что терять, и это читалось в их глазах.

– Он может уйти в любой момент. Поверь мне. Я видела его в деле. Ример может уйти, но он решил не делать этого, потому что настолько же глубоко увяз во всём этом, как и вы. Мы сделали одинаковый выбор, – Хирка знала, что говорит наобум. Она не знала этих имлингов, только предполагала, что существует веская причина, по которой они готовы защищать Рамойю. – Он решил не делать этого, потому что все в этой комнате выбрали один путь.

Хирка скинула с себя плащ и позволила ему упасть на пол.

– И я не знаю, как это происходит с обычными имлингами, но дети Одина в бегах пачкаются и голодают.

Потом она развязала ремни на поясе, которые удерживали хвост.

– Кроме того, я больше ни шага не сделаю с хвостом мертвеца!

Девушка бросила обрубок на пол и сложила руки на груди. Она сделала всё, что могла. Остальные таращились на хвост. Ей была знакома реакция каждого из них. То же самое отвращение, что испытывала она. Кто-то выпучил глаза, кто-то зажмурил. Женщины прикрывали рты руками. Хирка тихо молила, чтобы все они поняли, через что ей пришлось пройти. Чтобы мёртвый кусок плоти на полу объяснил им, насколько далеко они с Римером зашли.

Ветле вытянул руку, чтобы потрогать хвост, но Рамойя остановила его. Она кивнула остальным. Хирка услышала, как мечи вернулись в ножны. От облегчения она прикрыла глаза и выдохнула впервые, как ей показалось, с того момента, как зашла в обитель. Рамойя сделала шаг в сторону Римера.

– И как нам теперь доверять тебе? – это было не обвинение, а настоящий вопрос. И она хотела получить на него ответ. Ример поймал грустный взгляд Рамойи.

– Ты можешь доверять мне, потому что я не доверяю Урду, – он переводил взгляд с наставницы воронов на Ветле. Хирка не понимала, какое значение Урд может иметь в данной связи, но, судя по всему, его ответ подействовал. Рамойя пристально смотрела на Римера.

– Я всегда знал, – ответил он на её молчаливый вопрос.

Она подняла голову.

– Давайте поедим, – произнесла она, и это были самые прекрасные слова из всех, слышанных Хиркой за несколько последних дней.

Ример ел молча, а Хирка рассказывала свою историю и никак не могла остановиться. Она говорила с набитым ртом, потому что не знала, что важнее – поесть или рассказать. Ример никогда не видел её такой.

Она описывала лавину событий, которая по воле случая накрыла её. Хирка считала, что понеслась с этой лавиной, потому что ей пришлось. Но это не так. Ример слышал то, чего сама она не слышала. Он слышал о решениях, которые она принимала. Принимала не потому, что ей пришлось, и не потому, что она медлила до тех пор, пока обстоятельства не вынуждали её действовать. Хирка приняла много решений по той простой причине, что так было правильно. Трудных решений. Опасных решений. Например, отправиться в Равнхов. Или уехать оттуда, чтобы оказаться лицом к лицу со Всевидящим. Или предупредить Эйрика.