Концерт Чайковского в предгорьях Пиренеев. Полет шмеля - Дмитрий Николаевич Петров

«Интересно, — подумал я. — Что же это за такое важное свидание, что Лариса с самого утра как будто не в себе?»

А то, что она была не в себе, было совершенно очевидно.

Я сознательно вышел из дома пораньше, чтобы подготовиться к своей неприглядной миссии. Уж если я пошел на это, на слежку, то нужно было все предусмотреть и постараться не попасть впросак…

Я постарался предвидеть все возможные варианты развития ситуации и не потерять Ларису из виду.

Выйдя на улицу, я взглянул на часы. Была половина девятого. Можно было предполагать, что скоро Лариса выйдет из дому и направится на свое таинственное свидание.

Я остановил несколько проезжавших машин и поговорил с водителями. Все они спешили по делам, хотя и соглашались подвезти меня по пути. Но меня это не устраивало. Я не знал, куда мне нужно ехать. Знал только приблизительно — когда…

Наконец нашелся один молодой парень, который посмотрел на меня удивленно после того, как я сказал ему, чего я хочу, и согласился. Все же, в его глазах было сомнение:

— А зачем вам надо следить? — спросил он. — Вы что, из милиции, что ли?

— Нет, ответил я, усаживаясь на заднее сиденье его машины. — Если бы я был из милиции, мне не понадобилось бы вас нанимать за собственные деньги. Да это и глупо было бы, — я указал рукой на высящееся над всей Шпалерной здание ГУВД. — У милиции есть и свои машины. Им не требуются услуги частников.

— Да-а, — протянул парень, хитро глядя на меня. — Так вы — частный детектив?

Он посмотрел на меня с нескрываемым интересом.

«Боже, какие только роли нам не приходится играть в своей жизни», — подумал я и решил, что лучше будет, если я не стану развеивать подозрений парня. Пусть я буду частным детективом. Похоже, он парень молодой и романтично настроенный. Пусть ему будет приятно познакомиться с настоящим частным детективом.

— Погоня будет? — спросил он озабоченно. Потом посмотрел на меня еще раз и опасливо сказал: — Потому что у меня тормоза не очень-то… Если погоня, могут подвести.

— Не думаю, что предвидится погоня, — успокоил я его. — Во всяком случае, я надеюсь, что гнаться ни за кем не придется.

— Это я к тому, что опасно — погоня-то, — сказал медленно парень. — Тогда десяточку накинуть надо будет.

— Какую десяточку? — не сразу понял я его, так как голова моя была занята другими мыслями.

— Ну, десять тысяч тогда сверху, — объяснил парень. — За погоню — надбавка.

Я вздохнул и подумал о том, что, кажется, я безнадежно отстал от жизни. И переоценил романтичность молодого поколения…

— Посмотрим, — ответил я. — Если будет погоня — будет надбавка.

Парень успокоился и больше не тревожил меня вопросами. Он закурил сигарету, и мы стали ждать.

— Долго еще? — наконец через полчаса спросил он. — Может, и не понадобится никуда ехать? Тогда все равно нужно заплатить за простой.

Он все тревожился о деньгах. Я подавил в себе раздражение. Конечно, он прав, и его можно понять. Когда килограмм сыра в магазине стоит под тридцать тысяч, поневоле растеряешь романтический задор и станешь беспокоиться о деньгах…

В наше время, наверное, даже Павка Корчагин потребовал бы деньги вперед… Потому что легко было быть бескорыстным борцом за идею, когда все было почти даром.

— А может, ее там вообще нет? — вдруг спросил он меня почти шепотом. Это ему пришла идея, почерпнутая из детективов.

— Кого нет? — переспросил я, опять с трудом отвлекаясь от мыслей.

— Ну, той женщины, за которой вы следите, — пояснил парень.

— Нет, — сказал я. — Она там есть. Можете не сомневаться.

— А если она не выйдет? — спросил он опять. — Вы уверены, что она должна выйти?

— К сожалению, уверен, — сказал я.

Парень удивился. И вдруг в его глазах зажегся огонек понимания.

— А! — обрадованно сказал он, внимательно посмотрев на меня. — Я все понял. Вы — не частный детектив. Вы — обманутый муж… Во всяком случае, вы считаете, что жена вам изменяет. Вот вы и решили за ней последить… Я все понял, — водитель очень радовался своей проницательности. — Вы якобы ушли на работу, а жена ваша должна бежать к любовнику, верно? — ликуя, спрашивал он меня.

— Стоп, — сказал я. — Вот она.

Лариса вышла из подъезда и направилась к машине. Пока она открывала ключом дверцу, я успел рассмотреть ее. Она была одета в строгий деловой костюм серого цвета с искоркой. Длинный жакет и узкая юбка до колен. Туфли на очень высоком каблуке.

Плащ был переброшен через руку, и она сразу положила его рядом с собой на соседнее сиденье.

«Каблуки высоковаты для убитой горем вдовы, — автоматически отметил я про себя. — Психологически недостоверно. Если бы мне так одели актрису в соответствующей сцене, я устроил бы скандал костюмерам. Я кричал бы им, что они совершенно не учитывают ситуацию. Женщина только вчера похоронила мужа, убитого бандитами! Ведется следствие и неизвестно, когда оно закончится! — кричал бы я. — Она должна быть убита горем. Даже если она идет куда-то, конечно же, не наденет туфли на таких каблуках. Думать надо и знать жизнь!»

Оказалось, однако, что это я не знаю жизни… И все-таки, к чему бы это?

— Едем за ней? — азартно спросил парень. Я кивнул и попросил:

— Только спокойно. Она не знает, что мы следим за ней, так что убегать не будет. Но она не должна заметить меня. Вы понимаете?

— Еще бы, — ответил водитель, выруливая на набережную Невы. Напротив, через реку высилось здание гостиницы «Санкт-Петербург», а чуть дальше — огромный каменный Ленин с воздетой рукой на своем броневике…

— Далеко у нее любовник живет, — прокомментировал шофер, когда мы выехали на Пискаревский проспект. — Она у вас красивая, я заметил. Могла бы себе любовника и поближе найти.

Я промолчал, и парень, наверное, подумал, что я обиделся на его бесцеремонность. Поэтому он тоже прикусил язык и замолчал.

«Да что он все о любовнике? — с раздражением подумал я. — Любовник да любовник… Заладил одно и то же. Наверное, только это и на уме. Мальчишка!»

Вместе с тем, я не мог предположить, куда и зачем направляется Лариса при полном параде. А то, что она была при параде, — это очевидно.

«Если действительно к любовнику, — подумал я, — значит я отстал от жизни. Потому что не могу себе представить, чтобы вдова убитого на следующий после похорон день едет к любовнику. Хоть подождала бы недельку. О традиционном прежде годе траура я не помышляю. Но хоть недельку бы… Нет, это решительно невозможно».