Чешское время. Большая история маленькой страны: от святого Вацлава до Вацлава Гавела - Андрей Шарый

Рудольф II был большим оригиналом, незаурядно образованным по меркам своего времени человеком, но не слишком удачливым и не очень способным государственным деятелем. Чешскими землями он так или иначе проправил три с половиной десятилетия, но в последний период был фактически лишен власти. В 1583 году Рудольф перенес резиденцию Священной Римской империи в Прагу — главными причинами считают османскую угрозу Вене и габсбургские внутрисемейные противоречия, — где собрал богатейшие коллекции произведений искусства (включая, конечно, ювелирку), учредил кунсткамеру с разными минералами, экзотическими раритетами и натуралиями, устроил зоопарк благородных животных, организовал пышный двор со сложным церемониалом.

Чуравшийся общества «пражский затворник», он коротал часы не за обсуждением политических проблем, а в компании любимых экспонатов, уделяя внимание и алхимическим опытам. Вот что пишет Рипеллино: «Глазурованные кувшины, колбы, гермафродиты, превращения и совокупления элементов, сошествие в адские бездны, союз серного короля и ртутной королевы, порождающий философское золото, аналогии между мучениями металлов в перегонных кубах и страстями Господа, символы атанора[66] — яйцо, стеклянные сферы, лысые деревья — все удивительное, что только было в алхимии, разгорячало до бреда его фантазию, отвлекая от государственных забот».

Рудольф, проведший детство у родственников в Мадриде, был воспитан в испанской традиции ревностной верности Святому престолу. На склоне лет он активно занялся рекатолизацией габсбургских территорий, не только Богемии, но и Венгрии, и Моравии. Намерениям императора, однако, воспротивились местная знать и городской класс, возникла угроза сословного восстания. Эта и другие неудачи обернулись генеральным политическим поражением: апатичный монарх уступил престол своему младшему брату Матиасу. Потеряв корону, Рудольф скончался (как предполагают, от сифилиса), не оставив законнорожденных наследников. Физические и душевные болезни одолевали этого монарха, он был и мнительным, и капризным, и подозрительным, и раздражительным, потому тоже, наверное, доверял советам астрологов и ждал от алхимиков исцеления. Историки возлагают на Рудольфа толику ответственности за истощившую Центральную Европу Тридцатилетнюю войну, хотя этот конфликт и разразился уже после смерти императора: он накопил противоречия, которые никто не захотел разрешать мирным путем.

Прага при Рудольфе II пережила царственный расцвет, ее население превысило 60 тысяч человек, расстроившийся Град превратился в штаб-квартиру мировой алхимии. Люди магических наук кучковались поближе к императору. Есть романтическая версия, согласно которой Золотая улочка в Граде получила свое название как раз потому, что в ее кукольных домиках, выходящих к ограде Оленьего рва, час за часом продолжалось Великое делание, magnum opus. Тут варился «эликсир философов», ртуть и сера неутомимо превращались в золото. Но на самом деле улицу в ту пору, вероятнее всего, занимали лучники из охраны Града.

При рудольфинском дворе состоял проверенный алхимик Тадеаш Гаек из Гайка (Тадеаш фон Хайек), в обязанности которого входила сортировка («экзаменация») стекавшихся в столицу Священной Римской империи колдунов, знахарей и ведунов — на настоящих и фальшивых ученых. Набралось по крайней мере несколько десятков, от полного перечня имен я вас избавлю. Рудольф, например, удостоил аудиенции пражского раввина Лёва, даром что тот был евреем, как и монаха из Неаполя Джордано Бруно, издавшего в Праге кое-какие труды по категоризации магии (бывает магия волшебная, бывает натуральная, некромантическая, демоническая, губительно-зловредная, ну и другие). «Хороших» алхимиков и астрологов допускали в Град, они проводили публичные трансмутации, давали магические сеансы, разговаривали с птицами, вызывали духов и вступали в контакт с ангелами на особом енохианском языке при помощи хрустального шара. Лучших щедро награждали; кому-то удавалось обдурить императора и его императорскую комиссию, воспользовавшись, скажем, тиглем с двойным дном из воска, под которым скрывалась золотая пыль. Ну а попавшихся на откровенном мошенничестве проходимцев или просто «разочаровавших» отправляли, например, в Белую башню; кое-кого в застенках ждала смерть. Один из самых ярких рудольфинских шарлатанов, безухий Эдвард Келли, то процветавший, то гонимый, погиб после неудачной попытки к бегству из замка Гневин, куда был заточен за неспособность получать золото в промышленных масштабах. Так устроена жизнь: пан или пропал! В Гневине (это над городом Мост) Келли установлен памятник.

Все эти сценки, изображенные на художественных полотнах и описанные в повестях и сказках, принято воспринимать как забавные, а иногда и страшноватые иллюстрации взросления человечества. Но можно их толковать и по-другому: как свидетельства того, какими запутанными маршрутами пролегала дорога к знанию. Однако нужно и вот что принимать в расчет: если наука объясняет объяснимое, то магия способна объяснить необъяснимое. Сам Тадеаш Гаек (тот самый, что сочинил первый чешский трактат о всемерной пользе пива), магистр искусств, личный лекарь его императорского величества и последователь Николая Коперника, был серьезным мужем науки и настоящим универсальным человеком Возрождения. Он заведовал надзором за пражскими алхимическими лабораториями, а их насчитывалось немало. Иными, помимо столицы, центрами эзотерической науки слыли Чески-Крумлов, Тршебонь, Бехине (во владениях аристократов Рожмберков, и они поддались трансмутационным соблазнам, да еще как, отпустили на алхимические исследования 8 миллионов золотых, побольше императора), Будыне, Мшено, Брозаны, Кутна-Гора, Моравска-Тршебова, Мост, и этот список легко расширить.

Алхимическая символика на скульптуре ангела на Целетной (Крендельной) улице в Праге

Прага прямо-таки переполнена герметическими знамениями. Так называемая городская эзотерическая ось проходит по Королевскому пути[68] от Пороховой (прежде Горской) башни к Граду. Летний дворец «Звезда» в районе Либоц, как утверждает Стейскал, построен в 1555–1558 годах эрцгерцогом Фердинандом Тирольским «из камней мудрецов» (выражение Бретона), в строгом соответствии с традициями герметизма. Это «философское здание» в форме соломоновой звезды, с обилием оформительских элементов, обещающих таинство magnum opus, с многочисленными нужными античными и библейскими аллюзиями. Сейчас во дворце размещена экспозиция, посвященная Белогорской битве, но в общем дворец «Звезда» от фундамента до золотой сферы со шпилькой над крышей способен поведать и историю совсем иных сражений.