Голован - Федор Березин

Ну, а когда мы взобрались, то сотворили еще одно открытие.

Биологическое!

Нас трясло как перепуганных детишек. И Мировой Свет свидетель, но кажется, мы оба заикались. В конце-концов, что удивительного, если реакции идентичны? Мы с Кааном все-таки одного генетического поля ягоды. Но если Жуж Шоймар и обратил на это внимание, то сделал вид, что все в норме.

– Десять тысяч, говорите? – переспросил он спокойнее некуда.

– Может, и двадцать… тридцать даже… Да кто сможет сосчитать? – я задыхался от человеческого непонимания. – Так это только мы увидели, а сколько еще, наверное, в лесу? Я даже не знаю…

– Успокойтесь, доктор Дар, – сказал Шоймар.

– Что ж тут успокаиваться?! – взорвался Каан. – Драпать надо! Ноги в руки и нестись отсюда вдаль…

– Куда? – поинтересовался Шоймар.

– Как, куда? – Мой братец был красным как рак – реакция на стресс, видимо. – Бежать к берегу. Там…

– Угу, – кивнул начальник отряда. – По планам на будущее мы еще поговорим. Давайте разберемся с тем, что вы видели. И возьмите себя в руги, господа. Объясните все по порядку. Давайте.

Массаракш! Пришлось повторять всю историю. О том, что мы забрались на пирамиду: вон она, всего километрах в двух! И конечно, извиняемся, что нарушили инструкцию: не отходить слишком далеко. И вот, забрались на пирамиду, а оттуда увидели лежбище голованов. Сотни и сотни. Тысяч десять-двадцать, а то и тридцать мы видели отдыхающими внизу.

– Господи боже, профессор! Да они нас сожрут и не поперхнутся! – снова не выдержал Каан. – Надо бежать!

– Постойте, Каан. И не нервничайте так! Стыдно вам, палеонтологу, – осадил его Жуж Шоймар. – Продолжайте, доктор.

Ну, я довершил, что как только мы это увидели, так уже и не помним, как с той пирамиды спустились, и как дорогу назад не позабыли.

– И вы убеждены, что это была не вся стая, да? – спросил Шоймар.

– Ну, конечно! – вспылил Каан. – Мы ж не специально место выбирали – случайно. Теория вероятности, черт возьми! А потом кладки эти.

– Какие кладки?

– Мы вначале, перед пирамидой, наткнулись на отхожее место этой стаи, – пояснил я. – Там было…

– На каждом квадратном метре по несколько, – вмешался брат. – Трудно поверить, но этих собак, наверное, может быть сто, а то и несколько сот тысяч.

– Это стая такая?

– Такая, что нас перекусит и не заметит. Тут надо…

– Да, уймитесь вы все же, Каан! – рявкнул командир экспедиции. – Куда мы уйдем? И кстати, знаете, почему я вам верю?

– А почему нам надо не ве…

– Потому что сегодня Маргит Йо, патрулируя с северной стороны, наткнулся на стаю голов в семьдесят-сто.

– Да?! – вырвалось у нас Кааном синхронно.

– Стая на наших ребят абсолютно не среагировала. То есть, что я мелю? Просто не напала, а среагировать-то среагировала. Маргит говорит, эти голованы поворачивали к ним свои морды и знакомо уж вопили, как бы смеялись. С Маргитом было всего двое, да и то, один раб – невооруженный. Если бы собаки напали, то… Не отбился б наш гвардии-ротмистр. То есть, ощущении такое, что эти круглоголовые, они нас даже как противника не воспринимают. Так, мелочь какая-то ходит туда-сюда. Ну, а потом, Маргит обнаружил новый человеческий костяк. Выложен опять, явно специально.

– Свежий? – спросил я, замирая, ибо вспомнил, что два дня назад у нас пропал один из рабов-носильщиков – очередной.

– Скорее всего, – кивнул Шоймар. – И уж если правду-матку гнуть, тогда скелет этот можно воспринимать, как намек…

– «Обратный путь перекрыт!», – дополнил я за начальника.

– Да, – снова кивнул Жуж. – И каких-то знаков «Объезд» к этому не прикладывалось.

– Они нас не выпустят, – просипел мой братец Каан, белея.

Теперь так – «зубоскалы». Как с этой дрянью бороться, если не молится истинный народ богу Пламени, и нет у него потому никаких этих самовзрывающихся «грузил»? Да и вообще, как объяснить, что такое есть этот «зубоскал», и где его слабые и сильные стороны? Беда просто. Желала моя шерстистая сущность поначалу использовать в качестве макета Священный Камень, который народ выкатил из Глубокой Пещеры половину длины дезоксирибонуклеиновой кислоты назад, но потом все же поостереглась. Все ж атеизм тут всякий человеческий поощрять никак не годится. Самолично ведь моя сущность наблюдала, что случалось с людскими стае-ротами, да и стае-армиями, когда они недостаточно рьяно молились своему богу Пламени. Потому, даже для дела, камень Большой Лапы трогать не стоит.

В общем, хоть бы приехал какой-нибудь один, верткий «зубоскал» сюда, что б получилось его народу истинному продемонстрировать, и довести, где у него что. А главное, в натурально-меховом виде показать, что сей «зубоскал» не сам по себе, как некий увеличенный и из другого материала, уже не с костяным, а с улучшенным панцирем рогонос-мясник. В общем, довести, что «зубоскал» не самоцельный, просто внутри у него находятся сущности людей.

Но, «зубоскалы-то» ладно. Может, к тому моменту, когда наше сообщество соберет первый стае-корпус и пойдет на завоевание, люди уже все свои «зубоскалы» доконают самостоятельно, в избиении своих же. Гораздо больше пришлось мучиться с усвоением языка.

Вот тут, клянусь правым, не расшатанным клыком, надобно было возиться и возиться. Моя-то сущность как язык народа людей усвоила? Жила среди них, правильно? Но не могло же наше стайное сообщества обустраивать тут командировки в людскую жизнь каждому кандидату в переводчики? И потому приходилось потеть самому. Правда, выяснилось, что среди народа имеются и другие знатоки языков. Не всегда, впрочем, высшего уровня, то да. Но лучше такие, чем никакие. Да и кроме этого, есть ведь еще проблема. Язык-то у народа людей не один!

О Большая Мягкая Лапа, приголубь! Моя-то сущность за все время рабской жизни у людей освоила, да и сталкивалась только с одним. Исключая, конечно, случаи с «рваными языками». От тех, слава Лапе из Пещеры, все же передалось один-второй десяток чужих существительных. Но благо, кое-какие четерехлапые сущности, из перевалившихся через горы и вернувшихся, освоили на чужбине некоторые из языков других народов людей. Такую удачу требовалось пользовать сполна. И конечно, моей шерстистости пришлось организовать процесс.

Вот примерно в таком ракурсе, и по всем прочим направлениям. В том числе и по традиционным. В плане, например, выявления и развития способностей третьего глаза. Пришлось даже поставить пару экспериментов, как попугают люди, по определению дальнодействия. Впечатлительные, скажу, не таясь от других сущностей, результаты.

Словом, гавкая без вранья, моя сущность констатирует. За годы нового состава Тявкающих по Делу, мобильность, боеготовность и воинский дух народа голованов вырос до невиданных по всей дезоксирибонуклеиновой цепи рубежей.