Железная стена. Израиль и арабский мир - Avi Shlaim

для срочных консультаций. Рабин был назначен послом в Вашингтоне после увольнения из ЦАХАЛа и, похоже, рассматривал дипломатию как продолжение войны другими средствами. На своем заседании 22 декабря, заслушав доклад Рабина, кабинет принял официальное решение отвергнуть все американские предложения. "Если бы эти предложения были реализованы, - говорилось в заявлении кабинета, - безопасность и мир Израиля оказались бы под серьезной угрозой. Израиль не будет принесен в жертву никакой силовой политике и отвергнет любые попытки навязать ему насильственное решение".

Отвергнув американские мирные предложения, Израиль вернулся к ведению войны на истощение. В последнюю неделю декабря кабинет министров принял судьбоносное решение - начать стратегические бомбардировки египетских внутренних районов. Идея возникла в Генеральном штабе ЦАХАЛа и была рекомендована кабинету министром обороны. Первоначальным сторонником идеи стратегических бомбардировок был генерал-майор Эзер Вейцман, который после всеобщих выборов вошел в правительство в качестве министра от "Гахаля". В правительстве он продолжал настаивать на использовании ВВС Израиля для прекращения войны на истощение. У него появился влиятельный союзник в лице Ицхака Рабина, солдата, ставшего дипломатом. Рабин доложил кабинету министров, что администрация Никсона приветствовала бы бомбардировки Египта с глубокого проникновения, поскольку это отвечало бы американским интересам в регионе. Абба Эбан оспорил анализ американской позиции, сделанный послом. По его мнению, американцы не могут быть заинтересованы в расширении арабо-израильского конфликта из-за опасности усиления советского участия на арабской стороне. Визит Рабина помог склонить чашу весов в кабинете министров в пользу нанесения массированных военных ударов по Египту.

Еще одним вопросом, по которому кабинету предстояло принять коллективное решение, была возможная реакция СССР на бомбардировку египетских внутренних районов. И снова Эбан оказался в меньшинстве. Он полагал, что бомбардировка приведет к усилению советского военного присутствия в регионе. Большинство же полагало, что Советский Союз выразит протест, но не станет вмешиваться в ситуацию. Обсуждение этого вопроса в кабинете министров было беглым, неосведомленным и поверхностным. В результате была неправильно оценена не только вероятность советского вмешательства, но и его влияние на израильско-египетский военный баланс.

ЦАХАЛ получил разрешение приступить к реализации новой политики 7 января 1970 года. Военные цели этой политики заключались в том, чтобы, во-первых, снизить военное давление Египта в зоне передового канала; во-вторых, удержать египтян от планирования полномасштабной войны; в-третьих, завершить войну на истощение и заставить Египет соблюдать перемирие. Идея заключалась в том, чтобы закончить войну таким образом, чтобы усилить сдерживающую силу ЦАХАЛа. Эта цель не могла быть достигнута путем переговоров, посредничества или условного прекращения огня. Считалось, что для этого необходимо продемонстрировать способность ЦАХАЛа заставить египетскую армию следовать предписанному ей курсу действий.

Помимо военных целей, израильтяне рассчитывали достичь ряда психологических и политических задач. Они не были четко сформулированы и не получили единодушного согласия, но сыграли значительную роль в принятии решения о начале бомбардировок с глубоким проникновением. Необъявленные цели заключались в том, чтобы сломить моральный дух египтян, создать брешь в доверии между Насером и египетским народом, добиться падения режима Насера и замены его прозападным режимом. Здесь прослеживается отголосок Синайской войны. Разговоры о свержении режимов путем внешнего военного давления обычно являются симптомом растерянности, и этот случай не стал исключением. События должны были показать - и логика, и история, и любое знание египетской политики - что бомбардировки не только не подорвут волю египтян к сопротивлению, но и укрепят ее; и не только не свергнут Насера, но и сплотят народ в его поддержку в порыве национальной солидарности.

Первый налет на египетскую глубинку был совершен 7 января 1970 г., последний - 13 апреля. В течение этих четырех месяцев израильские сверхзвуковые истребители Phantom американского производства неоднократно наносили удары по целям в дельте Нила и в пригородах Каира. В общей сложности израильтяне совершили 3300 вылетов и сбросили на территорию Египта около 8000 тонн боеприпасов. Не хватало только последовательной политики. Голда Меир отрицала, что целью налетов было свержение Насера, но добавляла, что если они приведут к смене режима, то она не будет проливать по этому поводу слез. Временами она создавала впечатление, что рейды были частью воспитательной кампании, призванной заставить Насера перестать лгать своему народу, как будто он был непослушным мальчиком, которого она вела за ухо в сарай.

Проведение кампании не сопровождалось никакими признаками политической гибкости. Израильские лидеры просто стремились усилить военное давление до тех пор, пока им не удастся добиться от Насера публичного согласия на соблюдение неограниченного прекращения огня. Эбан был убежден, что целью американцев является прекращение боевых действий. 7 февраля он предложил кабинету политическую инициативу по восстановлению прекращения огня на ограниченный срок в рамках нового "мирного наступления". Его идея заключалась в том, чтобы не только заявить о своей политике, но и резко выразить свою готовность к временному прекращению огня на Суэцком канале в качестве первого шага к военной деэскалации. Он утверждал, что, изучив возможность прекращения "войны на истощение", можно ничего не потерять, и его предложение получило определенную поддержку. Но Голда Меир обрушила на него всю свою ярость. Неужели Эбан не помнит, что Насер сам предложил временное прекращение огня? Если это было в интересах Насера, то как это может быть в интересах Израиля? Не предлагает ли Эбан опасную ловушку для Израиля, противоречащую его заявленной политике?

Отметив, что за его предложение о мирном наступлении не было большинства, Эбан не хотел, чтобы оно было дискредитировано голосованием. Однако Меир настаивала на вынесении этого предложения на голосование. Некоторые министры умоляли ее не принимать официального решения против мирного наступления, но она была настойчива, и руки поднимались за то, чтобы отклонить предложение, которое уже не стояло на столе. Сам Эбан отказался принимать участие в голосовании. "Этот эпизод, - писал он, - проиллюстрировал, как трудно быть министром иностранных дел в кабинете, который имел преувеличенное представление о роли войны в международной политике. Триумф наших войск в 1967 г. породил веру в непобедимость Израиля, которая перестала действовать, как только Шестидневная война закончилась. Это была не лучшая Голда. Этот эпизод подчеркнул центральное место личной неприязни в общей системе ее мыслей и эмоций."

Глубоко проникающие бомбардировки нанесли серьезный урон египетской военной машине, но не поставили Насера на колени. 22 января он вылетел в Москву на секретную встречу с советскими руководителями, чтобы попросить о срочной помощи. В ответ Египет получил зенитные орудия, зенитно-ракетные батареи, радиолокационные системы, истребители МиГ, а также мини-армию техников для эксплуатации новой техники. Никогда ранее Советский Союз не вводил в некоммунистическую страну столь сложную военную технику в столь короткие сроки. В