Подсказчик - Донато Карризи

Каролина, пятая девочка.

На этот раз труп девочки был предназначен для них.

«Тюрьма

Исправительное учреждение № 45

Рапорт № 2

директора тюрьмы, доктора Альфонса Беренджера, от 16 ноября сего года

Вниманию руководства прокуратуры

Генеральному прокурору Дж. Б. Мартину

Лично

заместителю генерального прокурора Метью Седрису

Тема:

РЕЗУЛЬТАТ ПРОВЕДЕНИЯ ИНСПЕКЦИИ.

Совершенно секретно

Уважаемый господин Седрис!

Настоящим письмом уведомляю вас о проведенной вчера ночью внеочередной инспекции одиночной камеры-изолятора, куда был помещен заключенный RK-357/9. Тюремная охрана, с целью обнаружения органического материала, „утерянного случайно либо оставленного непроизвольно в течение обычной дневной активности подозреваемого“, для получения его ДНК, проникла в камеру без предупреждения, в точности следуя всем рекомендациям Вашего ведомства.

Особо хочу отметить, что, к огромному удивлению моих подчиненных, они оказались в абсолютно „незапятнанной“ камере. Из всего увиденного сложилось впечатление, что задержанный RK-357/9 ждал нашего прихода. Предполагаю, что он всегда начеку, предвидит и просчитывает любой наш шаг.

Опасаюсь, что до тех пор, пока задержанный не допустит какую-либо оплошность либо не изменятся условия его содержания, будет весьма затруднительно достичь конкретных результатов.

По всей вероятности, нам остается последняя возможность довести до конца эту загадочную историю. Мы обратили внимание на то, что заключенный RK-357/9, возможно вследствие одиночного пребывания в условиях изоляции, иногда разговаривает сам с собой. Это похоже на бред, произносимый, однако, исключительно шепотом. Считаем уместным, с Вашего согласия, тайно, на всякий случай, установить в камере подслушивающее устройство для записи его слов.

Само собой разумеется, мы не отказываемся от проведения повторных внезапных инспекций для получения его ДНК.

Представляю Вашему вниманию свое последнее наблюдение: задержанный всегда спокоен и контактен. Никогда не жалуется, и похоже, что этого субъекта совсем не раздражают наши попытки сбить его с толку.

В нашем распоряжении остается немного времени. Через 86 дней нам не останется ничего иного, как выпустить его на свободу.

С уважением, директор тюрьмы

д-р Альфонс Беренджер».

Жилое помещение под названием. «Бюро», теперь переименовано в «местонахождение пятого трупа»

22 февраля

Ничто никогда больше не будет таким, как прежде. С такими мыслями, витавшими в воздухе, вся следственная группа удалилась в гостевую, дожидаясь завершения работы команд Креппа и Чанга по сбору необходимого материала. Своевременно проинформированный Роке уже больше часа совещался с Гораном.

Стерн растянулся на раскладушке, подложив под голову правую руку, и смотрел в потолок. Он походил на ковбоя. Великолепная складка на его брюках не выдавала стрессового состояния последних часов, полицейский не испытывал даже необходимости ослабить галстук. Борис ворочался, было видно, что он не спал. Его левая нога нервно била по покрывалу. Роза пыталась связаться с кем-то по мобильному телефону, но его сигнал был слишком слаб.

Мила время от времени поглядывала на притихших коллег, а затем снова возвращалась к своему ноутбуку, находившемуся у нее на коленях. Она запросила файл с любительскими фотографиями, отснятыми в луна-парке вечером того дня, когда была похищена Сабина. Работа по анализу изображений на снимках была проведена, но без особого успеха, однако девушке захотелось просмотреть их в свете своей новой версии, высказанной ранее Горану, по поводу того, что виновной в похищении ребенка могла оказаться женщина.

— Хотелось бы мне знать, какого дьявола он притащил сюда труп Каролины… — размышлял Стерн, произнося вслух вопрос, который мучил всех остальных.

— Да, мне бы тоже хотелось это знать… — вторила ему Роза.

Офисное здание, в котором располагалось Бюро, больше не охранялось как прежде, когда в него привозили свидетелей в рамках программы по их защите. Практически все помещения в нем пустовали, и системы безопасности были отключены, но проникнуть в квартиру можно было только через входную дверь, да и то бронированную.

— Он прошел через центральный вход, — лаконично заметил Борис.

Но было и нечто еще, в большей мере заставляющее всех нервничать.

Каково на этот раз было послание Альберта? Почему он решил бросить такую тяжелую тень на своих преследователей?

— По моему мнению, он просто пытается нас остановить, — предположила Роза. — Мы слишком близко подобрались к нему, и таким образом он путает карты.

— Нет, Альберт ничего не делает наугад, — вмешалась Мила. — Он показал нам, что любой его шаг подготовлен заранее.

Роза Сара пригвоздила ее взглядом:

— И что теперь получается? Какого хрена он хочет нам сказать? Что этот проклятый монстр среди нас?

— Она имела в виду другое, — начал Стерн. — Она просто говорит, что должен быть некий повод, определенным образом связанный с замыслом Альберта: это часть его игры, которую он ведет с нами с самого начала… Суть кроется в этом самом месте, в том, как и для чего оно было использовано в прошлом.

— Нужно пересмотреть старое дело, — добавила Мила, обратив внимание, что эта версия не нашла отклика у ее коллег.

Прежде чем диалог смог вновь продолжиться, в комнату вошел Горан и прикрыл за собой дверь.

— Прошу вашего внимания.

Он явно торопился. Мила отложила в сторону ноутбук. Все очень внимательно его слушали.

— Формально мы все еще продолжаем заниматься расследованием, но ситуация усложняется.

— Что это значит? — огрызнулся Борис.

— Через несколько минут вы все поймете сами, но прошу вас до этой поры сохранять спокойствие. Я все объясню после…

— После чего?

Горан не успел ответить на вопрос, когда дверь распахнулась и старший инспектор вошел в комнату. Вместе с ним показался довольно крепкий мужчина лет пятидесяти, в пиджаке и галстуке, слишком узком для его бычьей шеи, и с потухшей сигарой в зубах.

— Вольно, вольно… — сказал Роке, впрочем, никто из присутствующих даже не кивнул в знак приветствия. На лице старшего инспектора была скуповатая улыбка, из разряда тех, что пытаются вселять спокойствие, а вместо этого порождают тревогу.

— Господа, ситуация еще больше усложнилась, но мы выйдем из нее: я не позволю, чтобы какой-то психопат бросал тень на работу моих сотрудников.