Шаг за грань - Олег Верещагин

Они помолчали. Наконец Игорь спросил:

– Послушай… Я хочу узнать… Когда тебя похитили, что ты чувствовал? Не обижайся, мне важно. Потому что я сперва очень боялся, когда утащили нас с Андрюшкой…

Охэйо смотрел ему в глаза. Его лицо стало очень серьезным.

– Мне тоже было очень страшно сначала. Настолько, что в конце концов я понял, что начинаю сходить с ума от страха, – и испугался еще и этого… и мне вдруг стало смешно. Наверное, страх все равно задавил бы меня – я понимал, что не выйду оттуда живым и что умирать мне придется долго, а в двенадцать лет это рановато и жутковато, но меня спасло, как ни странно, богатое воображение: я ухитрился убедить себя, что смерть – это только начало, что есть и другие миры, кроме этого… И мечтал. Ну а потом, когда я увидел Кертерна… этого заказчика… – принц передернулся от воспоминания. – Ты не представляешь, как он поначалу вокруг меня трясся – словно матерый алкоголик, которому в руки попала поднятая с морского дна заплесневелая бутылка с вином многовековой давности – жутко хочется выпить, но на этом все и кончится… – Охэйо помолчал. – Прежде, чем парни из Тайной Стражи нашли меня, прошло три дня. Я не лишился невинности – она стоила слишком дорого, – но плети я попробовал. И потом целый день провисел нагишом на связанных руках, весь иссеченный в кровь – после того, как пнул этого ублюдка в промежность. Он едва не спустил с меня шкуру, но это было, вообще-то, очень полезно. Благодаря еще и ему из меня не вырос очередной глупый избалованный принц. Смешно, но тогда я понял, что зло СУЩЕСТВУЕТ. Реальное, в рост. И что с ним надо бороться, иначе просто невозможно будет жить. Ну что ж, я и борюсь…

– Это ты похищаешь и продаешь в рабство сторкам здешних извращенцев? – тихо спросил Игорь.

Вопрос был очень рискованный: на такие обычно не отвечают… или отвечают, но услышавший это уже, как правило, не может никому рассказать об ответе…

Охэйо посмотрел на него – глаза в глаза, – и не отводить взгляд Игорю было ТРУДНО.

– Я делаю то, что МОГУ делать. Вопрос не в том, чтобы уничтожить рабство: если в рабы попадают скоты и подонки, оно становится благодеянием для общества.

Игорь смутился; у него горели уши. Пусть бессознательно, но все эти дни он представлял Охэйо именно принцем из старой детской книжки: хрупким созданием неземной красоты и неопределимого пола – мало ли, что он умеет драться? Но это был человек другой породы: из тех, что рождены пасти, а не бежать под бичом. И все-таки Игорь сказал упрямо:

– Мы считаем иначе. Мы хотим, чтобы в мире не было скотов и подонков. Даже среди рабов. И чтобы и рабов не было. Совсем…

Охэйо смутился – нет, правда! – и Игорь сменил тему:

– А почему ты все время говоришь о Их Величестве? А твой отец?

– Его убили, когда моя мать была беременна мной на восьмом месяце, – какой-то псих швырнул в них бомбу «во имя демократии». Отец погиб на месте и с ним еще восемь человек, а у матери случились преждевременные роды. Ребенка, правда, удалось спасти – вот так вот я появился на свет, среди крови и смерти, и многие говорили, что это не к добру… Знаешь, мой отец не был хорошим Императором – он был слишком слабым и, да, изменял моей матери. Но когда им под ноги упала бомба, он заслонил ее и меня – собой. Его изрешетило двумя сотнями осколков, а мать лишь задело в нескольких местах, ну и еще контузило, конечно. А ведь он мог бы спрятаться за мать – она крупная женщина, знаешь – и уцелеть. И кто бы решился осудить Императора? Но он поступил иначе… Вот так Император Иннир Девятый вошел в историю под именем Иннира Великого, и никто не сказал, что он недостоин этого звания.

Игорь помолчал, склонив голову. Потом просто сказал:

– Я тебе сочувствую. Мой отец тоже погиб, но я хотя бы помню его – живого, хотя редко видел… Он был капитаном военного корабля.

И после этих слов Игорь решился.

Земляне редко лгали, и поэтому их интуицию, в свою очередь, было невозможно обмануть. Включив комбрас, Игорь продемонстрировал голограмму царя Зимирлима – кадр из «Дороги Ашторет». Пояснил, предупредив вопрос принца:

– Это когда я твою яхту увидел, я тебя таким представил. Ты оказался другим. Потом я увидел третьего. Сейчас вижу четвертого и – похоже – самого настоящего. С ним я и буду говорить… Послушай, за то, что я сейчас скажу, мне в принципе может здорово нагореть. Но вот ты и вот я. Ты будущий Император своей страны. Кроме меня перед тобой сейчас нет других земных дворян, а значит, я могу говорить за Импе… – Игорь похолодел от этой внезапно осознанной мысли, – …рию. Мне кажется, что наши планеты и наши народы чем-то похожи. Может быть, потому что они и правда молодые. Что ты скажешь, если я передам Его Высочеству Цесаревичу и лорду Оксбриджу, что ты, наследник трона Джангра, заинтересован в союзе с Землей? – и заключил с прямотой мальчишки и проницательностью землянина-дворянина: – Мне кажется, что ты неплохой человек. Когда хорошие объединяются, это правильно. Так как?

Охэйо вновь посмотрел на него – на сей раз несколько иронично:

– Я тебе ведь говорил, для чего я все время мотаюсь по Галактике и, в частности, для чего я прилетел сюда? Нужны ли друзья Джангру? Невероятно нужны – без них мы все сдохнем, рано или поздно. Особенно теперь – мьюри станет не до нас, а джаго снова могут попробовать напасть… Так что ответ, разумеется, «да» – а вот условия, прости, я буду обсуждать уже не с тобой…

– Да уж конечно, не со мной, Ваше Высочество, – спокойно отозвался Игорь.

Охэйо замолчал – видимо, собираясь с мыслями, – было ясно, что предложение Игоря удивило его, и он сказал первое, что ему пришло в голову. Отказываться от своих слов он, правда, не стал, только добавил:

– Передай им, что я готов с ними встретиться – и чем быстрее, тем лучше.

* * *

Вернувшись в зал, Игорь сразу подошел к полковнику.

– Андрей Данилович, мне нужно увидеть Цесаревича. Это срочно.

– Вон он, – полковник указал на тесный кружок из нескольких мьюри и джангри, очевидно, говоривших с наследником престола. – А зачем он тебе?

– У меня к нему дело. Очень важное.

– Важное, говоришь? – Полковник внимательно посмотрел на мальчишку. Встревожен тот не был, и офицер пожал плечами. – Иди, если надо. Надеюсь, что дело действительно важное – иначе, сам понимаешь…

– Важное, Андрей Данилович! – Это мальчишка крикнул уже на бегу.

Подойдя к Цесаревичу, он замер, словно налетев на стену – точнее, на удивленный взгляд нескольких пар глаз. Цесаревич смотрел на него иронически, остальные – явно недовольно, но Игорю было на это наплевать.

– Ваше Высочество, мне нужно поговорить с вами, – твердым, официальным голосом сказал мальчишка. Все остальные с интересом уставились на него, и он добавил: – Наедине.

Сердце у Игоря ушло в пятки – он понимал, что ведет себя, мягко говоря, странновато, но и отступить он уже никак не мог.