Синий шепот. Книга 2 - Цзюлу Фэйсян

Тем временем Цзи Юньхэ опустила левую руку на голову принцессы. Девять лисьих хвостов у нее за спиной притянули к себе нити зеленоватого сияния, парившие в воздухе.

– Как это так? – Шуньдэ в изумлении таращила глаза на Цзи Юньхэ. – Почему?

– Потому что мы это предусмотрели.

Шуньдэ кинула взгляд на Наставника государства:

– Нет!..

Но было уже слишком поздно. Наставник государства сделал магический жест, и под ногами у Цзи Юньхэ замерцал золотистый свет, лучи которого устремились в сторону кратера. Под слоем золы сверкнул знак, начертанный рукой Цзи Юньхэ несколько дней тому назад.

Шуньдэ узнала печать. Она видела этот рисунок, когда листала запрещенные книги из библиотеки Наставника государства. Печать Десяти Сторон в основании долины Покорителей Демонов! Та самая, куда заточили зеленокрылую птицу Луань! Только для той большой печати потребовалось десять мастеров, готовых отдать свою жизнь, а чтобы пленить принцессу Шуньдэ, малой печати было достаточно.

– Почему? – недоумевала Шуньдэ, в смятении переводя взгляд с невозмутимого тритона на радостную улыбку Цзи Юньхэ. – Почему? Ты ведь тоже умрешь! Почему ты смеешься?

Лисьи хвосты, не переставая, поглощали зеленоватую ауру Шуньдэ, и лицо Цзи Юньхэ слегка исказилось от боли, которую причиняла чудовищная сила принцессы. Но на губах девушки по-прежнему играла едва заметная улыбка.

Печать Десяти Сторон вспыхнула и засияла, а вместе с ней свечение окутало и тело старика.

– Наставник! – взывала Шуньдэ. – Наставник! Все, что я делала, было ради вас!

Чтобы привести в действие печать Десяти Сторон, оставалось только принести жертву. Старик бесстрастно смотрел на истончившееся лицо Шуньдэ. Когда его тело наполнилось золотистым светом, он поднял голову и поглядел ввысь. После серости дыма вид синего неба и белоснежных облаков слепил и заставлял щуриться. Откуда ни возьмись налетел свежий ветерок, и Наставник государства закрыл глаза. Лицо старика, который пожертвовал жизнью, чтобы пробудить печать Десяти Сторон, озарила улыбка.

Все сущее рано или поздно обернется в прах и разлетится по миру на крыльях легкого ветра. Наставник государства растворился в воздухе, печать Десяти Сторон пробудилась, и Цзи Юньхэ поглотила ауру рыдающей принцессы Шуньдэ. Затем девушка выпрямилась и посмотрела на Чан И сквозь кольца золотистого света. Тритон ответил ей спокойным взглядом.

– Устроим потом праздничный ужин, – предложила Цзи Юньхэ.

Он кивнул. Девушка помахала ему и прыгнула в кратер. Расплавленная порода тут же поглотила хрупкую фигурку.

У тритона защемило сердце, хотя он прекрасно помнил все тонкости хитроумного плана. Тело Цзи Юньхэ сгорело дотла в лаве Громовой горы, зеленоватая аура попыталась пробиться наружу, но печать Десяти Сторон удержала ее внутри, подобно огромной крышке, сквозь которую не проникали ни звуки, ни потоки силы, ни энергия демона.

Чан И стоял у кратера до тех пор, пока поверхность лавы не успокоилась, а потом скрепил печать Десяти Сторон собственной печатью из инея. После этого он бесследно исчез и в мгновение ока вернулся на плоскогорье.

Цзи Нин и Линь Хаоцин преследовали его по пятам, желая узнать подробности, но Чан И стремительно мчался в опочивальню дворца. Распахнув двери в боковой зал, он так торопился, что даже споткнулся о порог. Цзи Нин открыл было рот, чтобы разразиться градом вопросов, однако Линь Хаоцин удержал его. Чан И поспешил дальше, отдернул кисейный полог и увидел девушку, мирно сидевшую в центре черной магической печати.

Цзи Юньхэ, целая и невредимая, подняла голову и посмотрела на тритона. Не спуская с девушки глаз, Чан И опустился на колени и крепко обнял ее. Та ненадолго застыла, а потом пробежала пальцами по серебристым волосам и нежно обняла тритона в ответ.

– Это была всего лишь моя копия, сотворенная из половины внутренней пилюли. Ты ведь знал.

– Да, я знал.

Эту идею предложил Линь Хаоцин, предвидя, что сила Шуньдэ не исчезнет с гибелью тела. И так как однажды он уже вырастил А-Цзи из внутренней пилюли Цзи Юньхэ, создать новую копию из половины пилюли не составило труда. А чтобы к нужному моменту змеехвост восстановил тело Чан И, тритон, посвященный во все детали изощренного плана, погрузился в глубокий сон.

Однако, пробудившись и увидев ужасные раны на теле любимой, он почти растерялся, а когда девушка прыгнула в кипящую лаву, едва не сошел с ума от страха… Только сейчас, сжимая в объятиях живую Цзи Юньхэ, прикасаясь к ней, вдыхая ее запах и слыша дорогой сердцу голос, он постепенно пришел в себя.

– Все плохое теперь позади, Чан И. – И Цзи Юньхэ нежно похлопала тритона по спине.

Все кончилось. Тысячи марионеток принцессы Шуньдэ рассыпались в прах и разлетелись по ветру. Мастера и демоны, которые сообща обороняли границу, позабыли о вековой вражде, обнимались и ликовали. О Ло Цзиньсан позаботились военные медики, ее жизни больше ничто не угрожало.

Все действительно кончилось. Линь Хаоцин и Цзи Нин получили сообщение от демона, который спешил известить жителей плоскогорья о том, что бои на границе прекратились и повсюду воцарился мир. Выжившие в битве возвращались обратно в город.

Чан И отпустил Цзи Юньхэ и сказал:

– Пойдем. Устроим праздничный ужин.

Девушка лукаво улыбнулась:

– Я долго сидела, ноги совсем затекли. Отнеси меня на спине.

Не говоря ни слова, Чан И присел на корточки и помог Цзи Юньхэ усесться на своей спине.

– Снаружи полно людей… – попытался остановить его Цзи Нин.

– Пусть смотрят, – ответил тритон и шагнул через порог.

За дверью он услышал радостные крики. Север ликовал и праздновал победу. Никогда прежде суровые лица северян не озарял подобный восторг. Тритон и Цзи Юньхэ невольно заулыбались. В этот миг налетел свежий ветерок, небо вспыхнуло синевой, а белые облака засверкали, как снег.

* * *

Чан И ушел в отставку и передал все дела Кунмину. Рана Ло Цзиньсан почти зажила, но девушка пока не вставала с постели, поэтому монах и так разрывался между заботой о раненой и государственными делами. У него голова шла кругом, Кунмин почти с ног валился, однако строптивый тритон заявил, что с него хватит и пора пожить в свое удовольствие. Уговоров не было. Призывов передумать тоже.

Он просто забрал Цзи Юньхэ и ушел, нимало не заботясь о чувствах монаха. Кунмин едва не задохнулся от злости. К счастью, пусть дел на севере было невпроворот, в целом все обстояло благополучно. Тритон это понимал, поэтому с чистой совестью помахал северянам рукой и отбыл в неизвестном направлении.

Цзи Юньхэ в прошлом мечтала долететь на мече до края земли. Чан И решил воплотить ее мечты в жизнь. Они полетели на юг и наконец