Чужая игра для сиротки. Том второй - Айя Субботина

Именно мне, а не моему несносному герцогу, нужно все это закончить. Я даже толком не помню, когда именно в моей голове четко и ясно, как в погожий день, возникла и оформилась эта мысль. Она как будто была там все время, примерно с той минуты, как я впервые увидела тот страшный сон, после которого на моем теле впервые проступила дремлющая внутри Тьма. Примерно тогда же и промелькнула мысль, что таким как я — не место в этом мире.

Я печально улыбаюсь своим воспоминаниям, в особенности тем, в которых я отчаянно удирала со всех ног, чтобы спастись от идущей по пятам смерти. И вот, когда во мне пробудилась моя истинная сущность и целый ручной дракон, и казалось бы, что уже можно не бояться случайно упавшего на голову камня… я разворачиваюсь и иду навстречу тому, от чего бегала все это время.

Почему-то вспоминается ироничное лицо Рэйвена, когда в ответ на какие-то мои пафосные глупости он делал вид, что впервые в жизни слышит что-то настолько несуразное. «Герцогиня, вы сегодня поразительно бестолковы!»

На миг прикрываю глаза и пытаюсь улыбаться несмотря на то, что мои мечты о домике у реки, о тихой жизни с моим несносным Ноксом и о парочке таких похожих на него мальчишек-близнецов, вот-вот оборвутся. Вместе с моей жизнью.

Потому что так должно быть.

Потому что если в моей голове еще живы образы из грез Владычицы, в которых мы с ней слились в смертоносного монстра — оружие возмездия, которым Бездна собиралась наказать всех жителей верхнего мира, всех, в ком есть хотя бы капля Света.

По сути, с моей помощью она собиралась стать такой же Яростью, по внутренностям которой я иду вперед к своей судьбе.

Туман на время становится совсем плотным и густым, я едва могу дышать и собираюсь с силами для решительного рывка. Кристаллы Игниса совсем рядом — я чувствую их низкие беззвучные вибрации. Нужно пройти еще немного…

— Ты кто? — Из плотного облака пара, который выплевывает высокий цилиндр, выныривает человек. У него багровое обветренное лицо и холодный опасный прищур. — Тебя здесь быть…

— Не должно, — заканчиваю за него. — Как и вашей смертоносной машины. Я как раз собираюсь это исправить, и советую вам убираться отсюда… любым возможным способом.

— Что ты там бормочешь? — напирает он, взвешивая на ладони тяжелый металлический прут.

Какой бы «пробудившейся» я не была, ему хватит одного прицельного удара, чтобы проломить мне череп. И «красный» как раз собирается это сделать, потому что стремительно несется на меня. Как для своего громадного сложения, он двигается очень быстро и поразительно ловко обходит все витиеватые механизмы, об которые я спотыкалась чуть ли не на каждом шагу. Я даже толком не успеваю отступить и приготовиться встречать удар лицом к лицу, когда увалень оказывается рядом и заносит прут для удара.

Остается только смотреть ему в глаза и не отказываться от восставшей где-то в области сердца мрачной разрушительной силы. Ее поток выплескивается из меня и встречает врага невидимым щитом. Прут натыкается на преграду и противно скрипит от удара. «Красный» налетает вслед за своим оружием и тут же отлетает назад. Падает на спину, непонимающе вращает глазами.

— Нет… — бормочет очень сипло и испуганно, часто шмыгая раздавленным носом. Выставляет вперед руку, и зачем-то прикрывает глаза, как будто ему слишком больно на меня смотреть. — Не надо, пощади…

Я бросаю взгляд на свои руки и даже почти не удивляюсь тому, что черные наросты пошли вверх по рукам до самых плеч. Моя трансформация началась с основой силой, и на этот раз я вряд ли смогу контролировать ее, потому что даже сейчас с трудом не поддаюсь желанию превратить побежденного противника в прах. Потому что во мне сосредоточена огромная разрушительная сила, и стоит лишь пожелать — вся Артании — да и весь мир! — со страхом и покорностью склонится к моим ногам.

Может быть, не стоит бегать от этой силы?

Чем я хуже Скай-Рингов? Только лишь тем, что не строила свою империю на крови и костях?

Может быть…

— Уходи, — цежу сквозь зубы. — Уходи!

Он на корточках уползает куда-то в недра корабля и след за этим я слышу странный хлопок, после которого корабль вдруг подпрыгивает в воздухе, качается, как будто напоролся на невидимую паутину, а потом стремительно пикирует вниз.

Наверное, это был тот единственный случай, когда человек, который заслуживал смерти, незаслуженно получил жизнь.

Но рассуждать об этом уже точно слишком поздно.

Может оно и к лучшему, что у меня нет последних минут на раздумья, и отчаянная жажда жизни, и мечты об одном на двоих домке с герцогом, не заставит меня трусливо отступить в самый важный момент.

От резкого полета вниз, мое тело неумолимо тянет обратно к люку. Чтобы сохранить равновесие и удержаться на ногах, обеими руками хватаюсь за торчащие со всех сторон трубы. Они раскаленные от пара, но я все равно держусь из последних сил и медленно, как при подъёме на крутой склон, карабкаюсь обратно в густой клубящийся туман.

Задерживаю дыхание и ныряю в него.

Бреду совсем наугад, поддаваясь только внутреннему чутью и вибрациям напитанных Тьмой кристаллов.

А когда выныриваю, то в первую минуту от открывшегося зрелища просто захватывает дух.

Потому что эти алые, источающие красный теплый свет громадины втрое больше меня ростом, похожи на страшные украшения, закованные в толстые крепежные цепи.

И от них исходит такая мощь, что моя темная сущность всеми силами рвется наружу.

Я могу быть всесильна, если позволю этой жирной летающей смерти стереть с лица земли всю Артанию.

Я могу стать новой Владычицей, разом избавившись от всех врагов. В особенности от последних Скай-Рингов, которые уже дважды попытались покорить мой народ!

Я могу сделать свой рой непобедимым, хитрым и смертоносным.

И Бездна, наконец, получит то, чего так долго жаждала — абсолютную власть над жалкими тщедушными и такими слабыми смертными.

И тогда Нокс не сможет так же снисходительно улыбаться в ответ на…

Нокс.

Мой любимый герцог.

Мысль о нем пробивается лучом ясности сквозь морок наваждения.

Мой Нокс там, внизу.

И я хочу, чтобы он жил. И был счастлив с кем-то, кто в один прекрасный день не превратится в монстра-убийцу.

Какой-то мудрец однажды сказал, что любить — значит, желать счастья, даже если тебе самому не суждено стать этим «счастьем».

Корабль снова трясет и на этот раз я плашмя падаю на самую гладкую кристальную колонну. От прикосновения к ней Тьма внутри меня вспенивается, как штормовая волна. Накатывает снизу, до самого горла. Она как живое и разумное существо, пытающееся взять под контроль мои мысли мою волю.

Но я сильнее.

Я… смогу.