Cудьба - Мун Чжэин

В конце концов правительство запретило декламацию бывшим президентом Ким Дэчжуном поминального панегирика на церемонии гражданской панихиды. Это было мое предложение, и все его поддержали. Хотя мы были очень обеспокоены тем, сможет ли он сделать это, учитывая серьезные проблемы со здоровьем, но решили попытать счастья и обратиться с просьбой. Он с готовностью согласился.

Правительство неожиданно отказало. Причина была в высшей степени неубедительной: отсутствие такого прецедента и, соответственно, несправедливость по отношению к бывшим президентам.

Неужели слова о том, что бывший президент не может почтить память преемника, могут быть правомерными? Ведь то же самое можно сказать и в адрес действующего президента. Вот только действующий президент на государственных похоронах бывшего президента преподнес исключительно венок. Я читал статью о том, что президент США Барак Обама присутствовал на похоронах сенатора Эдварда Кеннеди и произнес памятные слова. В Южной Корее традиция сложилась таким образом, что президент, даже если и посещает похороны, то поминальную речь не говорит. Разве на государственных похоронах бывшего президента действующий президент не может произнести панегирик, даже если они принадлежали к разным партиям или фракциям? Это относится и к другим похоронным церемониям, на которых необходимо вместе с народом почтить память усопшего хвалебными речами.

Когда Ким Дэчжуну было отказано в выступлении на церемонии гражданской панихиды, он посетил место воскуривания благовоний за день до панихиды, прибыв туда на инвалидном кресле в тяжелом физическом состоянии, и произнес памятные слова. Это был не единственный подобный случай. Когда О Ёнхо, представитель новостного агентства OhmyNews выпустил книгу под названием «Но Мухён. Последнее интервью», он даже написал текст панегирика, который не мог быть сказан на церемонии гражданской панихиды, в предисловии книги. Это были искренний и сильный панегирик, который начинался со слов «Но Мухён, не умирайте, даже если Вы мертвы» и заканчивался словами «Если мы бодрствуем, то бывший президент Но Мухён не мертв, даже если он умер». Не могу выразить, насколько я благодарен ныне покойному президенту Ким Дэчжуну.

Комментарий

* Траурный транспарант. 만장. Текст, выражающий горесть утраты, а так же подобие флага, который сделан из шелка или бумаги с написанным на нем указанным текстом. Транспарант поднимается за траурным паланкином и проносится во время перемещения тела к месту захоронения.

На церемонии гражданской панихиды я просто плакал. Вспоминая об этом, я понимаю, что в течение последних нескольких месяцев у меня не было времени и возможности отпустить груз с души и выплакаться. Конечно, у меня наворачивались слезы, когда я принимал соболезнования в Понха и слышал горестный плач граждан, но мне удавалось быстро взять себя в руки.

Душераздирающий панегирик бывшего премьер-министра Хан Мёнсук вызвал у меня приступ плача. «Господин президент! Где же Вы сейчас?» – и я не смог сдержать слез.

Когда подошла очередь президента Ли Мёнбака возложить цветы, произошел небольшой инцидент. Депутат Национального собрания Пэк Вону, который не смог сдержать своего негодования, внезапно встал и во весь голос закричал президенту Ли Мёнбаку: «Проси прощения за политическое отмщение!» Я мог его понять. Однако для меня, как для распорядителя на похоронах, это был тот случай, за который следовало просить прощения. И в конце церемонии гражданской панихиды, как председатель похоронной комиссии по вопросам управления, я принес свои извинения президенту Ли Мёнбаку. Я поклонился и сказал: «Этот поступок не соответствовал нормам приличия. Это было невежливо по отношению к тем, кто пришел принести соболезнования». Председатель похоронной комиссии, бывший премьер-министр Хан Мёнсук извинялась вместе со мной, так как, наверное, рассуждала так же, как и я. Ли Мёнбак ответил: «Все нормально. Я понимаю. Не беспокойтесь». Позже прокуратура подала иск в отношении депутата Пэк Вону за препятствие проведению церемонии похорон, но в итоге он был оправдан.

Я хорошо помню момент, когда бывший президент Ким Дэчжун после возложения цветов подошел к госпоже Квон Янсук, чтобы утешить ее. Я сидел как раз за ними, поэтому отчетливо все видел. Человек, которого можно было назвать самым опытным и уважаемым политиком в стране, не смог выдержать столкновения с печалью и горечью и был окончательно сломлен. Его лицо было искажено страданиями, и он буквально рыдал. Кроме того, у меня сердце болело еще больше из-за того, что я стал причиной неприятной ситуации, когда обратился к президенту Ким Дэчжуну с просьбой сказать памятные слова во время панихиды, но из-за противодействия правительства все закончилось ничем. И я ощущал эту боль не только в тот день. После того как погиб президент Но Мухён, поведение и отношение, которые демонстрировал Ким Дэчжун как самый опытный и уважаемый глава государства, были достойны внимания и почтения. И мое сердце снова разбилось на части, когда через некоторое время он скончался. Ким Дэчжун, у которого и так были проблемы со здоровьем, пережил сильнейшее душевное и физическое потрясение из-за всего произошедшего. Участие в многочасовой гражданской панихиде после посещения места воскуривания благовоний на Сеульском вокзале нанесло решающий удар по его здоровью. Я чувствую себя виноватым.

Во время проведения панихиды за религиозные обряды отвечали лидеры четырех религиозных общин: от буддистов – монах, настоятель монастыря Понынса преподобный Мёнчжин, от протестантов – глава Национального совета протестантских церквей в Корее пастор Квон Осон, от католиков – святой отец Сон Киин, от вон-буддистов – глава архиепархии Сеула Ли Сончжон. Каждый из них провел соответствующую церемонию с соблюдением всех правил и канонов. Хотя всех их стоит поблагодарить, особенно совестно мне было перед монахом Мёнчжином. В тот момент он соблюдал пост и медитировал, читая тысячедневную молитву в храме Понынса. До окончания тысячедневного поста ему оставалось всего несколько дней, тем не менее он с радостью принял предложение провести церемонию и прервал молитву, из-за чего я чувствовал себя в высшей степени неловко. Но еще более виноватым я ощутил себя, когда позже монах Мёнчжин подвергся политическому преследованию.

В тот момент, когда после завершения гражданской панихиды похоронная процессия направилась к Сеульской площади, людей было поистине несметное количество. Толпы горожан заполнили центр города, и люди стояли настолько близко друг к другу, что яблоку было негде упасть. Они кричали нам слова поддержки, когда видели, как мы следуем за катафалком. Вслед за похоронными машинами огромная толпа постепенно перемещалась на Сеульскую площадь. Простых людей среднего класса было особенно много. Немало было и молодых женщин. На глаза часто попадались инвалиды и люди с ограниченными возможностями. Без труда можно было почувствовать, насколько нравился обыкновенным людям президент Но Мухён. А поскольку многие хотели хотя бы рукой прикоснуться к катафалку, траурная процессия специально двигалась очень и очень медленно.

На церемонию прощания пришло более полумиллиона человек. Приковав взгляды к сцене, все пели в унисон, кричали и плакали вместе. Я все время плакал и никак не мог прийти в себя, поэтому даже не видел, что происходит на сцене. Я просто вместе со всеми погрузился в атмосферу происходящего.