Рай и ад. Великая сага. Книга 3 - Джон Джейкс

– Тогда ты наверняка знаешь, что это такое? – спросил Маджи, доставая потертую колоду карт. – Видел, как солдаты в это играют?

Еще один кивок.

– А ты уверен, что знаешь, что в этой колоде? – Он развернул карты веером. – Смотри: есть с цифрами, а есть с фигурами. Здесь четыре короля разной масти, четыре…

– Я видел карты, – перебил его Серая Сова, и в его взгляде мелькнуло нечто вроде раздражения.

– Ладно, хорошо. Хорошо! Я просто должен был разобраться, поймешь ли ты смысл истории, которую я хочу тебе рассказать. А история-то очень полезная, ведь она показывает, как далеко ты можешь продвинуться в армии, если у тебя есть цель. На самом деле история так и называется: «Упорный рядовой». – Маджи присел на корточки перед Серой Совой. – Вот этот рядовой, был он чрезвычайно проворным молодым парнем, и звали его Джек. – Он перевернул верхнюю карту, бубнового валета; Уоллис и еще несколько солдат подошли ближе, чтобы тоже посмотреть. – Честолюбия нашему Джеку было не занимать, он хотел стать первым сержантом и вскоре добился повышения.

Маджи махнул картой в сторону зрителей. Чарльз сидел в сторонке, курил и весело наблюдал за представлением.

– Но беда Джека заключалась в его бойком язычке. Однажды он наговорил дерзостей одному старшему офицеру, и его понизили. – Маджи снова собрал карты в колоду. – Лейтенант, снимите. Куда хотите. – Чарльз взял валета и сунул в середину колоды, Маджи выровнял ее на ладони. – Но наш старина Джек все-таки был чертовски упорен. Он очень старался. И вскоре снова стал сержантом. – Маджи перевернул верхнюю карту – бубновый валет.

Глаза Серой Совы моргнули – медленно, как у змеи. Это еще больше подзадорило фокусника.

– Бедняга Джек, несмотря на все его устремления, страдал еще одной слабостью, такой же, как и у всей остальной солдатской братии. Любил он, грешным делом, пропустить стаканчик и однажды вечером малость перебрал, отчего был разжалован во второй раз. – Он кивнул Уоллису, и тот сунул валета в середину колоды, после чего Маджи ловко выровнял ее и снова снял сверху все того же валета. – А еще наш Джек страсть как любил женский пол. Как-то раз он отпустил вполне невинное замечание насчет того, что генеральская жена не так уж и свежа, и опять стал рядовым! Но мы помним, что эта история об упорном солдате. Он не сдавался. – Маджи повторил фокус, и на этот раз проводник моргнул уже несколько раз. – Сержант Джек так часто падал вниз и снова карабкался вверх, что стал настоящей легендой на Равнинах. Всем хотелось обладать такой же замечательной способностью. – Маджи перевернул уже знакомую всем карту и снова положил ее рубашкой вверх. – Всем нравилось упорство и настырность Джека. И знаешь что? В конце концов это передалось всей армии и даже проводникам.

Он протянул Серой Сове колоду с лежащим наверху бубновым валетом. И жестом предложил снова взять валета и сунуть его в колоду. Сильно наморщив лоб, Серая Сова взял карту, задумчиво подержал ее в руке, а потом аккуратно втиснул в самый низ колоды. Маджи взял колоду, просто подержал ее перед всеми, а потом перевернул верхнюю карту.

Чарльз захлопал в ладоши. Уоллис восторженно засвистел. Серая Сова недоверчиво взял валета, осмотрел его с двух сторон, даже слегка прикусил передними зубами, потом согнул, помахал картой в воздухе и щелкнул по ней ногтем. Маджи ждал.

Серая Сова вернул ему карту.

И улыбнулся.

Один из солдат подбросил в костер еще буйволиного кизяка. А замкнутость Серой Совы, казалось, таяла на глазах под натиском его пылкого восхищения перед Маджи.

– Шаманы моего народа вознесли бы тебе почести, – сказал он.

– Шаманы? – Маджи явно не знал этого слова. – Ты о тех индейцах, которые умеют фокусы представлять?

Теперь Серая Сова не знал, что такое фокусы.

– Магию? – переспросил он. – Да. У них есть очень сильные снадобья. Я видел, как они превращают белые птичьи перья в белые камни. Видел, как тело шамана незаметно перемещалось из одного типи в другое, а оно было в пятидесяти шагах!

Маджи прищурился.

– Туннель! – заявил он. – Наверняка они как-то пользуются туннелем…

– А еще однажды видел, как шаман отрезал кому-то голову, а потом вернул ее на место. Ты бы стал большим человеком среди шайеннов, что творят чудеса. Тебя бы почитали. И боялись.

Маджи задумчиво посмотрел на колоду.

– Запомни это на случай, если придется спасать свой скальп, – сказал ему Чарльз.

Всю неделю, что они провели в гарнизоне, пополняя запасы продовольствия и приводя в порядок конскую упряжь, Чарльз каждый день ждал, что почта доставит ему письмо от Уиллы. Он даже признался себе, что очень хочет этого. Но письмо так и не пришло. Сам он дважды начинал писать ей, но оба раза виноватый тон, который проникал на страницы, раздражал его и он рвал письма. В утешение пришла весточка от генерала Дункана, с вложенным в конверт орлиным пером – подарком малыша Гуса.

Наконец отряд снова отправился в дозор. Набеги воинственных племен продолжались. Военные сообщества индейцев продолжали шататься вокруг и совершать нападения. Боевой дух на Равнинах разгорался так же жарко, как июльское солнце.

Теперь Серая Сова разговаривал с Чарльзом. Даже время от времени улыбался. Они поладили. Проводником он оказался опытным, не в пример Большой Руке, и все приказы выполнял без вопросов. Однако Чарльз по-прежнему ничего не знал о том, почему Серая Сова расстался со своим народом. И пока это оставалось тайной, он не мог в полной мере доверять шайенну.

По пути им встретились трое индейцев-арикара. Троица была очень сердита и пожаловалась им на владельцев нового вискового ранчо, появившегося не так давно в полудне пути на юг. Братья-полукровки, владевшие ранчо, продавали оружие и самодельный виски, перебрав которого один из индейцев чуть не умер.

Чарльз счел историю вполне правдоподобной и повернул отряд на юг. Подобные ранчо были не чем иным, как салунами, открытыми в глуши ради наживы не слишком чистоплотными людьми, которые вооружали индейцев и продавали им спиртное. Солдаты нашли ранчо среди песчаных холмов, окружили его и после нескольких выстрелов без труда арестовали хозяев.

Оружие, которым торговали горе-дельцы, оказалось ржавыми короткоствольными «хокенами» крупного калибра, сделанными братьями Хокен в их мастерской в Сент-Луисе. Судя по состоянию винтовок, Чарльз решил, что произведены они еще в двадцатые годы. Темно-коричневое пойло, выдававшееся здесь за виски, скорее всего, гнали из какого-нибудь зерна, добавляя туда жгучий перец, табачный сок и другие адские ингредиенты. Даже умирающий от жажды путник в пустыне и то хорошенько подумал бы, прежде чем пробовать эту отраву.

Заодно эти двое жалких торговцев продавали услуги маленькой грустной толстухи из команчей, которая рассказала Серой Сове, что ее насильно увезли прямо из жилища ее мужа в Техасе.

Когда Чарльз сказал, что намерен отправить торговцев в форт Харкер и передать их Индейскому бюро, старший брат вдруг впал в истерику и стал кричать, что боится тюрьмы. Внезапно он сунул правую руку за пазуху, и Чарльз прострелил ему обе ноги, прежде чем рука появилась снова.