Долина дракона - Ванда Алхимова

Айфе криво усмехнулась.

– Я не испытываю к тебе неприязни, напротив, Красный подошел к девушке, мягко опустился рядом с ней на пол, заглянул в глаза и прошептал: – Мы сможем быть вместе. Я отдам тебе золото. И даже прикажу убить тех приморцев, которых ты обвинишь в смерти брата. Поверь мне, морская воительница!

Словно завороженная его вкрадчивым сладким голосом, Айфе молчала. И не оттолкнула, когда их губы соприкоснулись.

* * *

Переход был трудным, но Дикий не жалел людей, торопясь попасть в Твердыню к ночи. По пути воины откалывались от войска, расходясь по домам, чтобы отдохнуть, привести себя и оружие в порядок, побыть с близкими.

Ушли и Черные отряды.

– Помни, один из твоих братьев либо ты сам должен взять в жены нашу сестру, – напомнил на прощание Кормал. – Таков был уговор.

– И я сдержу слово, – пообещал Дикий. – Следующей осенью ждите сватов. Прощайте!

Воины Владык Улада свернули в ущелье, отказавшись переночевать в гостеприимной Твердыне, несмотря на все уговоры Дикого.

– По пути где-нибудь в замке переночуем, у старых друзей, – заявил Кормал.

Фаэлин кивнул, соглашаясь с братом.

Когда впереди показались башни Твердыни, к Дикому подскакал Коннла Волк и позвал его в обоз – Мудрый хотел видеть брата.

Дикий подъехал к телеге, на которой лежал лорд Сова. Тот еле дышал. Подбородок его был залит темной кровью.

– Оставьте меня вон у тех скал, – попросил Мудрый. Дальше мне нет пути.

– Я не могу этого сделать! – возмутился Дикий. Ты мой брат! Мы найдем тебе лучших лекарей. Как я брошу тебя здесь на смерть?

– Что есть смерть? – с трудом усмехнулся Мудрый. Не более чем переход из этого мира в иной. Прошу тебя как брата, первый и последний раз, оставь меня у тех скал. Меня ждут…

Дикий оглянулся по сторонам. Ему показалось, что из-за камней за ним кто-то пристально наблюдает. У Ворона зашевелились волосы на голове, по коже прошел мороз.

– Что ж, твоя воля, – пробормотал он. – Я пришлю к тебе Младшего, проститься.

– Не стоит. Мне это не нужно, а его прощание лишь опечалит. Ты остаешься старшим, Дикий брат. Хозяином гор, лордом Твердыни. В твоих руках трон Таумрата и судьба Младшего. Не урони честь рода.

– Ладно, ладно, разберусь как-нибудь, – проворчал Дикий. – Прощай! Надеюсь, там, куда ты так рвешься, тебе будет хорошо.

Махнув рукой на прощанье, Дикий поехал во главу отряда. Фении сняли Мудрого с телеги и отнесли на плаще к скалам, уложив так, чтобы спрятать от ветра.

Отряд уходил прочь, а Мудрый лежал, прикрыв глаза и прижимая к груди свою флейту. Постепенно его скрыла тьма.

* * *

Твердыня встретила Хозяина гор яркими огнями и готовым пиром – посланные вперед гонцы успели доставить радостные вести.

Дикий был настолько любезен, что позвал на пир всех командиров Вольного братства во главе с Ильди. Опьянев от еды, вина, роскоши и непривычно ласкового обхождения, наемники начали шуметь.

– Неплохие вы воины, горцы! – орал Керн.

В битве он получил глубокую рану – клинок рыцаря рассек ему плечо. Рану зашили, но наемника охватила горячка. Однако, несмотря на боль, Керн пришел на пир, не желая пропускать развлечение.

– Поднимаю этот кубок за союзничество Серых гор и Вольных воинов! – орал Керн, пылая от лихорадки и вина. – За дружбу! И за золото!

– За золото, – улыбнулся Дикий.

Облаченный в парадный наряд Ворон сидел во главе стола и неторопливо пил вино. Наемники расположились справа от него, фении и горные лорды – слева.

Повернув голову, Дикий махнул рукой притаившемуся в углу Коннле. Тот ухмыльнулся и нырнул за занавеси у стены. Спустя несколько мгновений послышался странный шум, словно поворачивались на осях большие колеса.

Под наемниками распахнулись люки, ведущие в бездну.

Гости замолкли. В зале раздался смех. Смеялся Коннла – он уже уселся за стол напротив Дикого.

Из провалов доносились жуткие вопли и стоны боли, предсмертные хрипы. Постепенно они стихали.

– Ну, за дружбу! – Дикий с ухмылкой поднял свой кубок. – Пошлите кого-нибудь добить раненых, чтобы не мучались, заодно и золото соберите.

Стоявшие у стены фении серыми тенями скользнули прочь из зала. Над головой Дикого послышалось хлопанье крыльев – огромный черный ворон, неизвестно как попавший в зал, уселся на спинку его кресла и хрипло каркнул.

Все принялись за еду, весело обсуждая случившееся. Лишь Младший Ворон хмурился, не сводя с брата пристального взгляда. Дикий наконец заметил это. И кивком головы указал на дверь.

Братья одновременно поднялись со своих мест и вышли из зала.

За дверью Младший набросился на Дикого:

– Так вот что ты тут переделывал! Готовил подлую ловушку!

– Гости всякие бывают, – рассмеялся Дикий. – Эти наемники предали Бреса. Точно так же они могли предать и нас. Не стоит таким доверять. И платить тоже.

– Это отвратительно, это гнусное предательство! Ни наш отец, ни наша мать такого бы не допустили!

– Но они мертвы, а я теперь лорд Твердыни. Хватит ругаться. Нас осталось так мало! Тем более что у меня есть для тебя важное дело.

– Что еще за дело? – недоверчиво спросил Младший.

– Отличное дело, радость и праздник, – хохотнул Дикий. – Женишься на сестре Владык Улада. Такое они мне условие поставили перед тем, как дать воинов. Уперлись, понимаешь, старые дурни! Пришлось пообещать, что кто– то из нас проведет девицу под омелой. Но Красный сядет на трон Таумрата, а кроме тебя да него, никого и не осталось. Так что быть тебе женихом!

Младший слушал, все больше и больше меняясь в лице. – Я не женюсь на сестре Владык, – заявил он.

– Что значит – не женишься? – Дикий уставился на него во все глаза.

– Ты должен был спросить меня, прежде чем давать обещание!

– Как старший я тебе ничего не должен, – разозлился Дикий. – Что ты уперся, словно кляча водовозная на перекрестке? Или думаешь, я тебе калеку подсуну? Видал я их сестру, красивая девица, статная, бедра широкие, наследников нарожает. Окажись она хромой или кривой, я бы не согласился.

– Будь она даже самой прекрасной женщиной в мире, не женюсь я на ней!

– Почему?

– Потому что я люблю Эйнли и дал ей слово! – выпалил Младший.

Несколько мгновений Дикий, нахмурившись, соображал. Потом взгляд его прояснился.

– Ты про дочку кузнеца со сладким голоском? Так она простолюдинка. Кто же женится на деревенских девках? Если она тебе так прикипела к сердцу, оставь ее при себе, ночной женой. Я не против, сестра Владык Улада тоже, уверен, возражать не станет.