Один день в Древнем Риме. Исторические картины жизни имперской столицы в античные времена - Уильям Стирнс Дэвис

Трасса гонок; процессия перед началом состязаний. Поскольку конные состязания не являются принадлежностью одной только имперской эпохи Рима, мы позволим себе краткий обзор Большого цирка и проводимых в нем состязаний. Длинные ряды сидений, разумеется, разделены таким образом, чтобы дать сенаторам и всадникам видимое преимущество. Имеется также высоко поднятая императорская ложа (pulvinar) на северной оконечности цирка, куда ведет дорога прямо вниз с Палатина. Здесь император и его свита могут освежиться и с широкой террасы любоваться великолепным видом на огромный ипподром.

По оси вытянутого вдоль пространства проходит его центральный хребет (spina), образующий длинную невысокую стену, которая разделяет внутреннюю и наружную ветви трассы гонок, причем хребет этот украшен тщательно продуманным набором скульптур, колоннами, поддерживающими призы, и даже одним или двумя остроконечными обелисками, вывезенными из Египта. В двух сооружениях, напоминающих открытые павильоны, на обоих торцах хребта можно видеть семь больших мраморных яиц и столько же мраморных дельфинов. В конце заезда одна из этих фигур убирается. Обычно каждая гонка состоит из семи заездов.

Большая желтая трасса гонок во время торжественных событий может опрыскиваться ароматической жидкостью и посыпаться блестящими частицами слюды или свинцовым суриком. Когда места на трибунах заняты, участники соревнований торжественной процессией через триумфальные врата дальней восточной оконечности цирка въезжают на арену. Первым в процессии колесниц двигается устраивающий соревнования магистрат – стоя на великолепной колеснице и окруженный блестящей свитой соратников, верховых и пеших. Можно со значительной степенью вероятности предположить, что за ним в торжественных одеяниях следовали служители божеств, которые несли на золоченых паланкинах соответствующие статуи. Вокруг были музыканты – трубачи и арфисты, а замыкали процессию колесницы, участвующие в состязаниях.

Начало гонок в цирке. Устроитель соревнований занимает место на podium’е, в центре особой скамьи, ближайшей к концу трассы гонок. Колесницы скрываются в длинной линии carceres, «домов заключения», тщательно закрываемых стартовых боксов у западной оконечности цирка. После надлежащего ожидания, во время которого прекращались разговоры, суета и заключение пари на расположенных уступами скамьях, все трубачи одновременно дают трубный сигнал. Мгновенно десятки тысяч зрителей смолкают, и распорядитель бегов встает в своей ложе и дает отмашку широкой mappa, полосой белой материи, видимой с каждого места.

По этому знаку мгновенно распахиваются двери carceres, и шесть колесниц[341] в едином строю вылетают на трассу. Колесничие в плотно обтягивающих их тела туниках цветов их «партий» стоят в полный рост в легких колесницах, свободные концы вожжей намотаны на поясницы, другие концы соединены с конской упряжью. Все шестеро в едином порыве стремятся к трем высоким пилонам у ближайших ворот (meta), и лишь благодаря какому-то чуду им удается избежать катастрофического столкновения в самом начале гонок. Затем все собравшиеся в цирке зрители вскакивают на ноги и разражаются криками. Вперед вырывается знакомая всем фигура мавра Скорпа, коричневокожего гиганта в тунике «зеленых». Его великолепная квадрига достигает стены в один бросок. Облако пыли, поднятое несущимися за ним остальными пятью колесницами, скрывает их от зрителей. Те неистовствуют на трибунах, шум просто оглушает. Сделавшие ставки на того или иного колесничего близки к обмороку.

Опасности во время гонок; провозглашение победителя. Колесница Скорпа молнией проносится по трассе и, почти не сбавляя скорости, разворачивается в конце ветви и продолжает гонку в обратном направлении. В это время служители снимают по одному шару и одному дельфину в знак того, что завершен первый круг. Остальные колесницы поджимают лидера, остается только удивляться тому, как колесничие ухитряются не столкнуться – оси их колесниц едва не касаются друг друга[342].

Пять кругов сделали колесницы, причем Скорп смело сохранял свое лидерство. Но затем на шестом круге «золотой» колесничий попытался резко вырваться вперед. Однако его колесница опасно накренилась – гонщик потерял равновесие – и перевернулась. Гонщика выбросило, но оказалось, что он был готов к такому и, успев выхватить нож, перерезал вожжи, обмотанные вокруг пояса. Каким-то чудом, сделав кувырок в воздухе, он смог упасть на мягкий песок рядом с трассой, избежав смерти от удара о следующую за ним колесницу. Так что зрители оказались лишены жестокого и хорошо знакомого им зрелища смерти колесничего от удара о другую колесницу или от копыт коней. Тем временем Скорп, не теряя времени и скорости, снова сделал поворот, обойдя еще одного попытавшегося вырваться вперед гонщика, на этот раз «красного» Крескона, и под оглушительный рев толпы закончил гонку первым.

Официальные jubilatores (выражающие ликование) немедленно выбежали на трассу, громко выкрикивая имя победителя первого забега, и новость эта вскоре разлетелась по всему городу. Даже близлежащие города были информированы о победившей «партии», поскольку какой-то сенатор, любитель спорта, пришел на соревнования с клеткой голубей, окрашенных в цвета «партий». Как только Скорпа провозгласили победителем, были выпущены зеленые голуби, и любители гонок и игроки в Остии и Пранесте[343] узнали, что колесничий «зеленых» выиграл первый заезд.

После того как шум на скамьях стих, трубачи снова дали сигнал, и на старт вышла новая шестерка колесниц. Начался второй заезд. Так состязания и проходили в течение всего дня. Если между заездами случался длинный интервал, то канатоходцы, акробаты и конные эквилибристы всегда были готовы развлечь публику. Возможно, в конце дня состоится награждение победителей и финальное состязание между победителями всех предшествующих заездов. Если Скорп победит и в этом состязании, он будет пировать со своими друзьями, без сомнения, более превозносимый и прославляемый в течение одной счастливой ночи, чем даже император.

Схватки гладиаторов даже более популярны, чем состязания в цирке. И все же Скорп, окруженный раболепствующими обожателями и недолговечным богатством, зеленеет от зависти к своим соперникам по популярности – победителям гладиаторских схваток на последних сражениях в амфитеатре Флавиев. Происходящее на песке его арены, похоже, куда более привлекает толпу, ставки там куда рискованнее и выше, страсти куда более исступленные, чем даже на состязаниях в цирке.