Стены молчания - Филип Джолович

Тщетность ныряния вниз стала очевидной для меня, но это не остановило моих действий. Я уперся в руль лбом, когда в машине стало темно. Но крыша все еще была на месте.

Я нажал на педаль тормоза.

Я услышал громоподобный грохот и подумал на секунду, что на нас обрушится дорога.

Подняв голову, я повернулся и посмотрел назад. Пола сделала то же самое. Даже Миранда поднялась, у нее на щеке был огромный синяк, казалось, она была зачарована видом. Огромная «тойота» въехала передним бампером в туннель, ее фары все еще горели, двигатель ревел. Машина Карлштайна тряслась, как загарпуненный кит, пойманная за центральные стойки, упиравшиеся в крышу туннеля.

Из-под пальто выглянули дети.

Я выбрался из машины и пошел назад по туннелю. Я не знал, чего ожидать, и даже что я хотел увидеть.

Шум. Я хотел, чтобы этот чертов шум прекратился.

Стойки лобового стекла были вырваны, открывая внутренности машины, словно это был трехмерный графический дизайн, срезанный, чтобы довести до максимума влияние раскладки внутренностей.

Карлштайн прислонился к рулю и лежал, опершись на подушку безопасности.

Я обошел машину сбоку и засунул руку в машину, чтобы повернуть ключ зажигания. Я стал копаться вокруг рулевой стойки, но его рука мешала. Я не хотел трогать голую кожу, поэтому я вытащил свою руку и оттолкнул его тело в белой рубашке, чтобы попытаться отделить тело от рулевой стойки.

Отшатнувшись назад, я прижал руку ко рту.

Кровь лилась по плечам Карлштайна и вниз по рубашке.

У него не было головы.

Обойдя машину сбоку, я посмотрел на заднее сиденье. Я видел его голову в круговерти металла, удивленно смотрящую на меня, его хвост, такой же живой, как пальма.

На минуту у меня было видение Карлштайна, чувство из Дзен буддизма, что я был скоплением молекул во Вселенной молекул, что Карлштайн все еще был скоплением молекул, просто некоторые за несколько минут изменили свое положение в пространстве. И если пространство и время были иллюзорны, тогда на самом деле ничего не изменилось. Карлштайн все еще был Карлштайном. Он был за ветровым стеклом «тойоты». Или по ту сторону двустороннего зеркала, наблюдая за Макинтайром и Полой. Все еще напрягался, контролировал, манипулировал, с той же мощью, чтобы осквернять и вторгаться.

Менее метафизичные мысли пришли мне на ум: все это было лишь связано с нерезидентными индийцами и отмывкой денег. Этого не могло быть. Клуб «Близнецы» не был Лигой джентльменов, чтобы субсидировать производство вина. В его сердце было столько низости.

С этой мыслью я перешел к более практичным и насущным проблемам.

Когда я двинулся, чтобы выключить двигатель «тойоты», до меня дошло, что если бы я поехал на «форде» вперед, то вывести его из тоннеля будет очень сложно. Через пару ярдов мы окажемся на пляже, три фута песка будут под нами, и мы уже не сможем сдвинуться с места.

Это означало, что надо было откатить «тойоту», вместе с телом Карлштайна.

Я порвал мешок безопасности, протянул руку, чтобы расстегнуть ремень безопасности, который удерживал плечо и грудь Карлштайна. Я чувствовал, как моя собственная одежда мокнет в крови. Ремень безопасности был весь пропитан ею. Я взглянул на его шею. Несмотря на кровь, это выглядело, как сложное электротехническое устройство на починке на рабочем столе.

Я толкнул тело, оно неуклюже легло через подлокотник на пассажирское сиденье, затем я примостился на краю водительского сиденья. Просунув ногу в щель под рулевой колонкой, я поставил передачу на заднюю и нажал на газ. Двигатель заскрежетал, и послышался абразивный скрежет металла о бетон, прежде чем «тойота» выехала из туннеля. Я выпрямил руль, и машина начала съезжать по наклонной.

Видели ли нас с дороги?

Это был риторический вопрос. Нам надо было убираться отсюда.

Я отъехал на машине футов на двадцать, затем нажал на тормоз и выключил двигатель.

Пола и Миранда стояли перед «фордом». Миранду сильно трясло. Костяшки ее пальцев в свете фар побелели, когда она вцепилась в пальто, которое было обернуто вокруг ее плеч.

Мост загрохотал, когда машина проезжала по нему. Пола и я задержали дыхание, а Миранда начала рыдать.

Мы ехали к Бейвилю.

Нам было необходимо где-то спрятаться. Перегруппироваться и собраться с силами. Сделать то, что делают нормальные люди, — пообедать, сходить в туалет и выспаться. А что потом?

Поехать к Поле? Ни в коем случае. Я не хотел спать с рыбами. Я посмотрел в зеркало заднего вида. Нам больше ничего не угрожало, сзади ехал только грузовик UPS. Никто не говорил ничего, ничего, даже чтобы чертыхнуться по поводу вони в машине. Я беспокоился из-за Миранды, так как она выглядела неважно.

Жена Пабло. Джулия. Пабло говорил, что она медсестра.

Наверное, он сейчас спит.

Я взял сотовый. Он не работал. Или сломался, когда упал на пол, или сел аккумулятор.

Я рисковал, но все же решил остановиться на автозаправочной станции, чтобы позвонить из телефона-автомата. Я набрал номер Пабло.

— Si, — наверное, во сне он был в Испании.

— Карлштайн мертв.

— Боже, ты убил его? — Раздался громкий треск, возможно, телефон упал на пол. — Не отвечай, — теперь он полностью проснулся.

— Нет, Пабло, я не убивал его. — Его убил мост. — Но у меня пара больных людей в машине. Джулия может осмотреть их, перед тем как я отвезу их в больницу?

— Фин, должен же быть какой-то предел, — простонал Пабло.

— Ничего неэтичного, Пабло. Я только отниму у тебя немного времени. По-моему, нет ничего неэтичного в том, чтобы осмотреть Миранду с детьми? Это займет не больше двух часов…

— Черт, ты не сказал, что это она.

— Ну, это она. Просто дай мне твой адрес.

Пабло посетовал еще немного и продиктовал мне адрес.

Я позвонил Кэрол в Скарсдейл. Автоответчик. Может, она еще не приехала, или, может быть, она еще спит — она говорила, что сильно устала. По крайней мере Карлштайн уже не мог добраться до нее.

Но мой сотовый не работал, и она никак не могла связаться со мной.

Я оставил Кэрол короткое сообщение: с нами все в порядке, позвоню позже, люблю.

— Мы едем в дом Точера, — сказал я Поле, вернувшись в машину. — Я попытался дозвониться Кэрол, но никто не отвечает.

— Еще одна жертва Джей Джея, — пробормотала Миранда.

— А мне казалось, что я — главный злодей, — сказал я.

— Зачем вы забрали меня? Дети спали, и я была… — она что-то неразборчиво пробормотала.

— Мы пришли не за тобой, но нашли тебя, — сказал я. — Ты была больна, нуждалась в помощи. Я просто понимал, что не могу оставить тебя в этом доме.