Стены молчания - Филип Джолович

Миранда с Реем, сидящим у нее на руке, покорно вышла за Джулией из комнаты.

— Машинки, — завыл Рей.

Пабло поднял обувную коробку:

— Это?

Рей уверенно кивнул.

— Я хотела бы освежиться, — сказала Пола.

— Конечно, — сказал Пабло. — Вверх по ступеням, на втором этаже налево. Джулия будет там. Попроси ее дать полотенце и все что необходимо. Можешь поискать себе постель, если хочешь поспать.

— Пола, — сказал я, — как ты думаешь, ты можешь пока еще не ложиться спать? Пабло понадобится твоя помощь.

Она улыбнулась:

— Рабочий день уже начался, почему бы и нет? Но только до тех пор, пока мне не надо будет есть.

— Спасибо. — Я надеялся, что до нее донеслась моя молитва. Я повернулся к Пабло: — У тебя есть компьютер с модемом?

— Умник. То, что я дома, не означает, что я не работаю. У меня есть модем с вставленным в мой зад проводом, когда я сплю.

— Я хочу, чтобы ты создал для меня два веб-сайта, — сказал я. — Дай первому сайту любое имя, какое захочешь. Что-нибудь скучное, типа… — Я пытался придумать хоть что-либо, что не будет особенно привлекать внимание или выглядеть, словно эта ссылка вела к порнографическому сайту. Я думал, где бы взять название. Думать, много думать…

— Намберленд, — решил я.

— Для чего это? — спросил Пабло. — Я не знаю, как делать веб-сайты.

— Пола знает.

Пабло выглядел обеспокоенным.

— В них не будет ничего неэтичного, я обещаю, — сказал я, положив руку ему на плечо.

— Спасибо, Фин. Мне уже лучше. А что со вторым сайтом?

— Кипджем, — вряд ли это имя уже было использовано. — Все, что я хочу, — чтобы в заголовке было написано: «Черное и Белое», Редьярд Киплинг. Потом внизу в квадратных скобках надо разместить инструкцию, прочитать рассказ «Близнецы», чтобы понять цифры.

— Ты просто чертов гений в вопросах подбрасывания работы, ты об этом знал?

Я достал из кармана целую кипу свернутых в трубочку бумаг.

— Мне нужны копии этих писем, Пабло. — Я оставил себе письмо Эрни, а остальные отдал Пабло.

— Это для сайта Намберленд, — сказал я. — Пропиши там цифры точно так же, как они идут в письме. Смотри внимательно, там есть некоторые буквы и точки. Убедись, что ты их правильно переписал.

— Что у тебя на уме?

— Я пока еще не знаю, — сказал я. — Но скоро я все пойму. — Мне нужно было спокойное место, чтобы разгадать мой кроссворд. За него можно было получить большой приз.

Я сел за маленьким столом в гостевой комнате. Кровать выглядела так привлекательно, но мне надо было сначала сделать свою часть работы.

На стенах были картины парусных шлюпок. Они показывали подъем Пабло по служебной лестнице. Там была пара моторных лодок. Пабло, моложе, стройнее, в оранжевом, с идиотской шляпой, надетой небрежно. Мрачно улыбающаяся Джулия, словно она страдала от морской болезни. Затем небольшой крейсер. Пабло уже более серьезный, облаченный в намного лучший наряд. Может только не такой счастливый, не такой беззаботный. И потом фотография моторной лодки, на носу было написано имя «Джулия» курсивом с завитушками. Первая из многих? На этой фотографии не было людей. Только лодка.

Эта свободная комната напоминала большинство таких же у других людей. Это было свалкой того, что семейство Точера не могли заставить себя выбросить, или они чувствовали свою вину за то, что они это не использовали. Вместо велотренажеров и мольбертов в этой комнате держались обломки эры плавающего Пабло. Он перешел от хождения под парусом к быстрым лодкам, но ностальгия все еще жила в нем в форме старых канатов, крепежных планок, зюйдвесток, матросской куртки, допотопного компаса и еще чего-то, что выглядело как сигнальный фонарь. Я готов был поспорить, что Джулия постоянно пилила его за беспорядок.

Но это была подходящая комната для работы.

Я разложил перед собой письма, чтобы визуально почувствовать их структуру. Затем я положил с трудом добытую книгу «Черное и Белое» рядом с ними и открыл ее на рассказе «Близнецы». У меня был остро заточенный карандаш и стопка не разлинованной бумаги.

Потом я взял письмо Эрни. В электронных письмах хотя бы был порядок, аккуратная печать. Но письмо Эрни… оно было злое, непонятное и, скорее всего, самое важное.

Я начал с почерка Эрни.

Как я полагал, трудность заключалась в том, чтобы найти пару закономерностей, а потом можно было просто применять их. Начнем с того, что код должен был быть легко читаемым. Другими словами, кроме рассказа «Близнецы», больше ничего не понадобится, чтобы расшифровать послание, и это также не означало, что надо штудировать книгу с правилами. Игроки должны были быть способны удерживать в голове правила игры. И игроки должны были быть в состоянии играть в эту игру в любых условиях, пусть даже самых неудобных. Не было никакого смысла в послании сообщения, если бы получателю пришлось расшифровывать сообщение при помощи шифровальной машины типа «Энигмы»[10]. Также не было бы смысла, если к времени расшифровки сообщения получатель уже пускал бы слюни в доме для престарелых.

Я думал, что здесь должны быть разумные решения. Если бы я был не прав, тогда у меня были бы проблемы. Оксфордская четверка, возможно, сидела в уютной комнате в колледже, попивала шерри и решила выбросить все разумные решения в форточку.

Код должен был быть достаточно хорош, чтобы погонять даже эксперта. Без ключа к тексту коды было практически невозможно перевести, но кто-то, у кого было время и компьютер, возможно, мог сделать это: отметить повторения, выстроить структуру, кто-нибудь типа всех этих дерьмовых статистов, которым нравится копаться во всем этом. Если там было достаточно материала, с которым можно было работать, ученый мог бы решить эту задачу. С ключевым текстом ученый мог бы решить все это за секунды. Но даже тогда некоторые загадки могли быть встроенными и могли сильно осложнить жизнь.

Во всяком случае, я не был ни экспертом, ни ученым. И я не учился в Оксфорде.

Моей главной догадкой было то, что цифры соотносились с буквами в рассказе «Близнецы». У слов в истории, возможно, была определенная последовательность, и в этом случае, возможно, первая буква слова будет первой буквой кода. Какой-нибудь хитрый мерзавец мог сделать это и второй буквой или первой буквой, первых десяти букв, затем переместиться ко второй или даже предыдущей букве. Это уменьшит повторения и панику непосвященных. Но в итоге все должно сводиться к моему первому решению: это должно оставаться простым.

Начать с начала? Первая буква первого слова в «Близнецах» — А? Нет, полагал я. Слишком просто. Начало должно быть где-то еще. Он может быть предопределен заранее или заключаться где-то в самом коде.