Жена напоказ - 2 - Елена Счастная

Я подошла, протянула руку к лицу месье дознавателя и осторожно коснулась его щеки. Пальцы пронзило лёгким покалыванием. Ещё полшага — я спустила ладонь по его шее — под распахнутый ворот рубашки. Ренельд вздохнул, но прежде чем успел посмотреть на меня, я склонилась и поцеловала его в чуть приоткрытые губы. Да, это то, что сейчас было нужно мне больше всего!

Герцог обхватил мою талию обеими руками и жадно, почти больно впился в мой рот.  Обжигающий поток внутри метнулся быстрее, наполняя меня удивительным восторгом. И желанием быть к мужу так близко, как это вообще возможно. 

— Рен… — выдохнула я, едва владея собственным дыханием, и распахнула его ворот шире.

Прижалась губами к разогретой коже шеи, провела ими до ключицы, ощущая лёгкую горечь на кончике языка. Ренельд совершенно беспардонно зарылся пальцами в мои волосы, по спине скользнули  несколько выпавших из причёски шпилек — и локоны мягкими волнами упали мне на плечи.

Я дёрнула вверх край рубашки мужа и сразу просунула ладони под ткань, провела ими по его животу, вновь возвращаясь поцелуями к губам.

— Мари, ты сейчас очень рискуешь, — на каких-то остатках разума предупредил меня Ренельд.

— Всё равно, — шепнула я в ответ.

Наверное, надеялась, что у него хватит благоразумия меня остановить. Но, похоже, сплетение аур, проникновение так далеко, как ещё не было, сыграло с нами подлую шутку. Я не знала, где заканчивается моё тело и начинается тело Ренельда. Я полностью ощущала себя чем-то с ним единым.

И та грань, за которую нам нельзя было ступать, окончательно стёрлась.

Герцог встал, удерживая меня в руках, прошёл чуть дальше — и опустил на кушетку. На пол посыпались подушки. Словно бы разбуженное нашим безумием, в камине затрещало пламя — и яркие отсветы заплясали на лице Ренельда, по стенам и потолку, скрадывая нарастающее под его кожей сияние.

Горячие уверенные ладони мужа удивительно проворно оказались у меня под юбкой. 

Он обхватил мои бёдра и дёрнул к себе, вклиниваясь между ними. С силой вжался в меня, и я тихо, почти жалобно простонала ему в губы, ощутив, как сильно он взбудоражен. Его губы, касались меня, кажется, везде, где кожу не закрывала одежда. Рёбра при каждом глубоком вдохе упирались в корсет — если бы только можно было избавиться от него поскорей! 

Уже не обращаясь ни к каким доводам разума, Ренельд стаскивал с меня бельё, его руки казались не просто жаркими — раскалёнными. И вместе с тем я слегка запоздало начала приходить в себя от неприятно острого ощущения: что-то не так. Открыла глаза, чтобы посмотреть в лицо мужа: его кожа и правда светилась изнутри — и это сияние продолжало нарастать.

— Ренельд! — испугалась я.

Моя аура свободно, без малого контроля перетекала в тело герцога — а он принимал. Тёмная аура почти не ощущалась — и даже мне становилось невыносимо жарко от прикосновений Ренельда.

Я оттолкнула его со всей доступной силой, пробормотала завершающее заклинание: благо озаботилась тем, чтобы загодя его запомнить. Между нами словно что-то оборвалось — и в ушах зазвенело. Ренельд вдруг замер, покачнулся и резким движением прижал ладони к вискам. Я не смогла его удержать — он словно подкошенный тяжело рухнул на пол. 

Ко мне не сразу вернулась способность двигаться. Как и слух — тогда только я услышала, как в дверь кто-то ломится. Глухое гавканье, словно в барабан, ударилось мне в голову. Оправляя юбку на ходу, я бросилась к двери, открыла её — и меня едва не снёс с ног Лабьет. Следом за ним вбежала Ли — и они остановились возле Ренельда в лёгкой растерянности.

“Ну, Конфета! — рыкнул шинакорн. — Я думал, ты соображаешь лучше Рена. А вон как”.

— Я не знаю, как так вышло, — пробормотала я вслух.

Но оправдания прозвучали как-то слишком жалко и неубедительно. Всё я понимала! Я даже понимала это в тот миг когда легла под Ренельда, готовая на всё, согласная пойти до конца — и будь, что будет.

Пёс поворчал неразборчиво, а затем уставился на меня.

“Помогай, ну!”

Я подбежала и с превеликим трудом смогла втащить бесчувственного мужа на кушетку. Грех Первородных! Это же надо было так поплыть! Ли вертелась рядом, тихо поскуливая. От неё исходил ощутимый тёмный фон: сейчас мои чувства были оголены до предела.

“Теперь пойди приведи себя в порядок! — велел Лабьет. — И не мешай пока”.

Он забрался на кушетку тоже и, едва уместившись рядом, опустил голову Ренельду на грудь.

“Придётся слегка восстановить баланс. Вы слишком резко зашли. Надо же понемногу!”

— Знаю! Знаю… — сокрушённо согласилась я.

“Какие вы всё же с ним безумные, — чуть добрее хмыкнул пёс. — Даже представить боюсь, что здесь творилось. Такой погром”.

Я досадливо прикусила губу и отвернулась. Вот не может он без своих ехидных замечаний! А мне, между прочим, жуть как стыдно теперь. Пусть даже свидетелями моего “падения” стали всего лишь шинакорны.

Я отошла в сторонку. Подняла с пола брошенный листок с формулами, собрала свои шпильки и кое-как закрепила разметавшиеся волосы.

После долго ходила по кабинету в ожидании, когда же герцогу станет лучше. Ли я по-прежнему не слышала, хоть и хватанула ауры Ренельда с излишком. Лабьет молчал тоже, казалось он вообще уснул. В конце концов, совершенно измучившись, я уселась в кресло, где начался наш “эксперимент” — и тут же ощутила запах мужа. Лёгкое веяние его ауры — и это могновенно взвинтилом не всё внутри у наивысшему напряжению. 

Ренельд очнулся, кажется, больше, чем через час. Я уже успела сходить в гостиную выпить чая с травами: попросила у мадам Хибоу успокоительных. Экономка глянула на меня удивлением и тревогой, но ни о чём спрашивать не стала. А когда я вернулась, герцог как раз начал просыпаться. Зашевелился, с недовольством на лице скидывая с себя тяжёлую голову Лабьета, попытался сесть — и тут же рухнул назад.

— Я словно пил всю ночь, — проговорил хрипло. — Причём какую-то несусветную, сшибающую с ног дрянь.

Я спешно поднесла ему стакан воды. 

— Вот спасибо тебе, — проворчала тихо. — Такого ты мнения о моей ауре.

“Ты просто “перепил” света, — заметил Лабьет, соскакивая с кушетки на пол. — А ещё меня предупреждал когда-то! Тоже мне”.

— Тут сложились непростые обстоятельства, — с хитроватой улыбкой уточнил месье помятый дознаватель. — Так что сопротивление было бесполезно.

“Не-а! Ты не хотел сопротивляться. Это большая разница!”

— Зато мы теперь знаем, что подходи нужно изменить. Я тут подумала… пока ждала.

И Ренельд, и Лабьет уставились на меня с некоторой опаской. Зато Ли поддержала: прижалась к моему бедру боком.

— И что же ты надумала?

— Я подумала о том, что разработки Венсана Саумона можно использовать и в нашем случае.