Дорожные работы по наследству - Юлия Алексеевна Фирсанова

Они стали появляться. Не как эльфы, притянутые Лесом, когда Лёнька принимал пост аэра, а словно создавались из ничего прямо в пестром круге. Хотя, готова спорить, это были в большей степени понты. Мет-а-мофи в совершенстве владели искусством маскировки. А чего проще, если ты в любой миг можешь не только стать один в один цветом с окружающим пространством, а сам себя способен преобразовать в кусок этой самой реальности.

Интересно, мамаша моя блудная так же могла? И передались ли мне какие-нибудь гены, отвечающие за изменения? Не то чтобы очень хотелось, если только чуть-чуть с внешностью поиграться. Но знать точно, не надо ли опасаться стихийной активации наследия, пожалуй, стоит. В один прекрасный день проснуться на кровати и ощутить себя частью этой самой кровати совершенно не улыбалось. Закончим работу, спрошу, если останутся силы и желание. Или потом спрошу, не последний день живу на свете, надеюсь.

Метаморфы явились общим числом более десятка. Точно посчитать кучу этих мерцающих типов я с первого раза не смогла, а со второго решила не мучиться, чтобы глаза на конус не сошлись. У меня тени есть и охотник. Пусть они считают, если для моего телохранительства так надо, а если не надо, тоже могут не считать. Эти пестрые ведь не цыплята по осени.

Мет-а-мофи занимали свои места в каменно-травяном круге, будто хоровод на пятачке водить собрались. На нас внимания то ли демонстративно, то ли ритуально не обращали. Они действительно образовывали живую цепь какого-то прихотливого извива и плетения. И спустя несколько секунд живая цепь действительно стала цепью. Руки этих созданий переплелись и будто спаялись между собой.

Ой, коржики-пирожки, вот это реально Цепь Мет-а-мофи. Не убавить, не прибавить, правильно назвали! Я во все глаза смотрела за разворачивающимся действом. А оно действительно разворачивалось, даже воздух стал потрескивать от напряжения, кажется, я видела десяток-другой искр. Причем не стандартно-электрических, а разноцветных, как и все вокруг. И в какой-то момент времени меня толкнуло в эту цепь, замыкая ее. Я даже не успела озадачиться: как же так, у меня же ничего не вырастет, чтобы контакты замкнулись, но контакты уже сработали сами по себе. Волей Архета. Теплые, у одного в мозолях, у второго мягкие по-женски, руки метаморфов обхватили мои, и все началось.

В общем-то процедура оказалась стандартной. Благодаря артефакту они видели, что и как им требуется сделать для родного мира и окрестностей, энергия щедро поступала через живую цепь, умножая общую силу, непременно забирая частицу от меня и артефакта, как направляющую. Это длилось, длилось и длилось, потому что слишком долго не утруждал себя ни один из князей Киградеса визитами на землю Метафа-а. Я и сама-то знала, что надо, а утрудилась, лишь когда жареный петух в облике Лёна клюнул в мягкое место. Тут уж отлынивать стало стыдно.

Когда все завершилось и цепь распалась, я устояла на ногах лишь каким-то чудом. Чудом и цепкой жесткой рукой того самого плывущего контурами метаморфа, осуществившего общий сбор. Может, и старик, а держал он крепко.

– Княгиня, я чувствовал тебя в цепи, ты не только реш-кери, ты наша по крови! – в лоб объявил он.

– Мама была из ваших, – согласилась я. А чего отпираться-то? Я секрета из своего происхождения не делаю.

– О да, спит в тебе ее дар. Глупая девочка, испугалась первых проявлений сути, сбежала до круга пробуждения, не позволила своей силе проснуться толком и ступить на Пути! – почти презрительно, с толикой сожаления объявил метаморф.

– Так она что, не была смертельно больна? – удивилась я неожиданной вести.

– Наша суть – изменчивость, потому болезнь не может закрепиться в теле, – с пафосом опроверг версию беглянки собеседник, наглядно демонстрируя свое переменчивое обличье так, что у меня в глазах стало чуть рябить.

– Надеюсь, глупость и склонность к скоропалительным решениям не наследуются, моя княгиня, – не упустил шанса поддеть меня Чейр, успевший уже переварить нахлобучку от отца и собственный статус. Привычная язвительность к хвостатому вернулась в полной мере.

– А уж я-то как надеюсь, – согласилась я, наверняка вопреки его ожиданиям. – Дурак – это горе в семье, а правитель дурак – горе стране. А самое страшное знаешь что? Дурак собственной дурости в упор не заметит, он себя самым умным мнит. А если ты спросишь, уверена ли я, что не дура, отвечу: решать вам, но я точно уверена, что я – не самая умная, а это уже повод для оптимизма!

– Ты достойна! – вдруг возопил неожиданным фальцетом старикан, кажется, поехавший крышей или перенапрягшийся, и с неожиданной силой толкнул меня от себя лицом в разноцветный траво-каменный круг. Тот раскрылся под ногами, словно состоял из очень-очень зыбучего песка. В доли секунды он засосал меня и отправил вперед, вверх или вообще непонятно куда по какой-то громадной трубе.

– Пройди Путями Пробуждения! – услышала напутствие уже моя спина, так же как часть последующих речей.

– Димшайн, зачем?! – кажется, это отчаянно вскричал кто-то из метаморфов.

– Стойте, безумцы, лишь мет-а-мофи может пройти этим путем и сохранить разум! – вторил ему другой местный.

– Она моя сестра! – яростно проорал Лён, остальные (если сказали, что «безумцы», значит, их было больше одного) что-то делали молча.

– Нам нужна своя ведущая Цепи! Пробудившись, она останется с нами! – гордый своей выходкой, оповестил всех старый клоун. – Настала пора Метафа-а обрести владычицу!

– Ее спутники не выйдут живыми из Путей Пробуждения. Носительница артефакта не простит!

– Она изменится! – уверенно, будто это все объясняло, оправдывало и списывало грехи, объявил упрямый старикан, и звук резко стал глуше, и буквально через пару-тройку мгновений вовсе исчез.

Глава 51. Пути пробуждения

Наступила тишина и падение-парение в никуда. Если бы не абсолютное непонимание, что, как и зачем происходит и страх за своих, я бы даже получила удовольствие от нежданного аттракциона. Чем-то это напомнило парение в аэродинамической трубе. Только больше летел мозг, нежели само тело. Его словно обволакивало и щекотало перышками.

– Эй, – когда мне немного надоело приятное состояние и тревога стала слишком сильна, я не выдержала и спросила у «ничего и никого», подкрепляя посыл силой Архета: – Сколько еще? Заканчивайте, я хочу домой, я не желаю быть мет-а-мофи, я реш-кери!

И меня услышали, или так совпало? Падение-парение прекратилось. Я снова оказалась на странной поляне, заключенной в шар. Вот только трава и камень под ногами у меня почему-то пружинили, как хороший жесткий матрац. Нет, в болото место встречи не превратилось, это вообще было не оно. То есть не место изначальной встречи. То