Век криминалистики - Юрген Торвальд

Процессии демонстрантов за освобождение итальянцев протянулись по улицам Москвы. Коммунисты и социалисты протестовали на площадях Парижа. Германский рейхстаг направил принятую им резолюцию губернатору штата Массачусетс. Французская палата депутатов, английская лейбористская партия потребовали освобождения узников. Перед американскими посольствами в Буэнос-Айресе и Монтевидео взрывались бомбы. Всеобщие забастовки, марши протеста, очередные забрасывания бомб и угрозы убить американцев имели место в Аргентине и Мексике, в Лиссабоне, Роттердаме, Брюсселе, Стокгольме, Софии, Праге, Афинах, Сиднее и Лиме. Интеллектуалы подписывали протесты. Будучи детьми своего времени, когда коммунизм был надеждой всех тех, кто мечтал об «идеальном мире», деятели искусства, науки, публицисты не могли остаться в стороне от этого движения.

Мало кто из протестующих знал, кем были Сакко и Ванцетти. Правда о них подавлялась напором пропаганды, лжи и легенд. Сакко и Ванцетти использовались многими как объект для достижения собственных целей.

Дело Сакко и Ванцетти началось 24 декабря 1919 г. под звуки выстрелов. В тот день в Бриджуотере – городке в тридцати милях к югу от Бостона было совершено нападение на транспорт, перевозивший зарплату для рабочих обувной фабрики Уайта. Автомашина, полная мужчин, смахивавших на иностранцев, загородила этому транспорту дорогу. Иностранцы открыли огонь из пистолетов и дробовика. Когда же сопровождающие транспорт с деньгами лица стали отстреливаться, нападавшие отпрянули и быстро скрылись. На месте происшествия остались пустые патроны от дробовика.

Несколько месяцев спустя, 15 апреля 1920 г., произошел второй такой же налет, на этот раз – в Саут-Брэйнтри, промышленном городке неподалеку. Два охранника обувной фабрики «Слэйтер энд Моррил», Парментер и Берарделли, несли по улице к подсобному предприятию фабрики два металлических ящика с 16 тыс. долларов, когда на них напали два иностранца. Они застрелили обоих охранников, схватили кассеты с деньгами и впрыгнули в автомобиль, где сидело еще трое других мужчин. Машина рванулась с места и исчезла. Возле Берарделли, скончавшегося прямо на улице, обнаружили четыре пустых гильзы. В его трупе застряли четыре пули 32-го калибра. Одна из них пробила правое легкое, разорвала аорту и в конце концов уткнулась в бедренную кость. При столкновении с костью эта пуля немного расплющилась. Было ясно, что именно она вызвала смерть. Джордж Берджесс Мейгрэт, «медицинский эксперт» графства Суффолк, обследовавший покойников, пронумеровал все пули с помощью хирургической иглы. Пулю, причинившую смерть, он пометил римской цифрой III.

Что касается второго охранника, то его умирающего перенесли в больницу. В него попало две пули, причем одна – в Vena cava, самую большую вену тела. Раненый умер через четырнадцать часов. Пуля, повлекшая его смерть, была помечена крестиком. Шеф полиции штата Массачусетс, седовласый старый капитан Проктор забрал к себе все пули, а также найденные гильзы. Это оказались гильзы фирм «Петерс», «Ремингтон» и «Винчестер». Гильза фирмы «Винчестер» была четко помечена буквой «W».

Указанные нападения происходили на фоне социальной нестабильности, характерной для Соединенных Штатов в период после Первой мировой войны. Анархизм, это учение об осуществлении социальной справедливости через уничтожение всякой руководящей власти пустило особенно глубокие корни в первую очередь на американском востоке среди многочисленных живущих там итальянцев. Бросание бомб и посылка их по почте сенаторам, министрам, судьям высокого ранга и миллионерам вроде Джона Рокфеллера создавали обстановку постоянно растущей напряженности. Когда же 7 ноября 1919 г. бомба взорвалась перед зданием генерального прокурора в Вашингтоне, начались облавы на анархистов и коммунистов. Несколько сот человек были высланы из страны. Таков был фон, на котором разыгрались грабительские нападения в Бриджуотере и Саут-Брэйнтри.

Вся полиция пришла в движение ради поимки убийц из Саут-Брэйнтри. Между тем уголовный розыск штата Массачусетс в те дни отнюдь не был образцом криминалистической готовности. Тем не менее его сотрудники обнаружили 17 апреля 1920 г. брошенный в лесу автомобиль «Бьюик», угнанный в ноябре прошлого года. Описание автомобиля, который был использован грабителями в Бриджуотере и Саут-Брэйнтри, подходило к данной автомашине. Номерной знак тоже был похищен. Имелись сведения, что в «Бьюике» видели итальянца по имени Бода с несколькими его земляками. Боду найти не удалось. У него был старый автомобиль «Оверлэнд», стоявший в гараже в западной части Бриджуотера. Владелец гаража оповестил полицию, когда в ночь с 5 на 6 мая Бода захотел забрать со стоянки свою машину. Боду сопровождали три других итальянца. Заподозрив неладное, он с одним из своих приятелей уехал из гаража на мотоцикле и вскоре затем улетел в Италию. А остальные двое ушли из гаража пешком, но по пути в Бриджуотер были обнаружены в трамвае и задержаны.

Они совершенно бессмысленно отрицали, что не знают Боду. Отрицали они и то, что у них есть оружие. Но при первом же обыске выяснилось, что один из них – двадцатидевятилетний Никола Сакко носил на поясе автоматический пистолет кольт 32-го калибра, заряженный девятью патронами. Кроме того, в карманах Сакко было еще двадцать три патрона фирм «Петерс», «Винчестер» и «Ремингтон». Второй из арестованных, Бартоломео Ванцетти, носил при себе револьвер фирмы «Харрингтон энд Ричардсон» 38-го калибра, заряженный пятью патронами, а кроме того, отдельно четыре патрона с дробью. Из его кармана извлекли прокламацию, свидетельствовавшую о том, что эти итальянцы были активными анархистами. Оба они так запутались в противоречиях, объясняя свои намерения в ту ночь и наличие у них оружия, что их посадили под арест. Так началась страшная драма.

Сакко и Ванцетти прибыли в Америку в 1908 г. – во времена экономической депрессии. Хотя происхождение у них было непролетарское (они происходили из крестьянских семей с религиозными и республиканскими традициями), оба были детьми итальянской бедноты и на себе чувствовали поэтому социальную напряженность того неспокойного времени. С детства привыкшие к тяжелой работе, они после своего прибытия в Нью-Йорк и – соответственно – в Бостон были ввергнуты в самый глубокий мрак, какой мог предложить иностранцам этот свободный, но безжалостный в борьбе за деньги и успех Новый Свет. Ни один из них до своего ареста не научился бегло объясняться по-английски. Они остались иностранцами, все более ненавидящими окружающее их богатство. Столь же измученные, сколь и ограниченные, они стали в конце концов фанатичными анархистами. В момент своего задержания Сакко работал на обувной фабрике в Саут-Стаутоне, а Ванцетти торговал рыбой вразнос, возя от дома к дому свою тележку. Оба были глубоко втянуты в деятельность итальянских анархистских кругов, и полиция считала, что им вместе с другими поручено путем нападений добывать деньги, которые были очень нужны для проведения агитации.

Сакко и Ванцетти была устроена очная ставка со свидетелями нападений в Бриджуотере и Саут-Брэйнтри. Поскольку Сакко имел твердое алиби на время первого нападения, а Ванцетти большинство свидетелей опознало как соучастника посягательства, то в совершении нападения в Бриджуотере был обвинен только он. Что касается Саут-Брэйнтри, то многие свидетели утверждали, что опознают и Сакко и Ванцетти. Поэтому обвинение в убийстве с целью ограбления в Саут-Брэйнтри отдельно было предъявлено им обоим. Процесс против Ванцетти начался 22 июля 1920 г. в Плимуте, а процесс против Сакко и Ванцетти за события в Саут-Брэйнтри – 21 мая 1921 г. в здании суда города Дедхэм. Обвинителями в обоих случаях были окружной атторней Фредерик Кацман и его помощник Уильямс. В судейском кресле сидел шестидесятитрехлетний судья Уэбстер Тэйер. Ни он, ни Кацман не предполагали, что этот процесс бросит глубокую тень на всю их оставшуюся жизнь и их имена станут объектом ненависти. Как Кацман, так и Тэйер по своей должности и по своей сути были архиконсервативными и неизбежными противниками любого радикального повстанческого движения. Они не могли питать никаких симпатий к обвиненным итальянцам и еще меньше могли понять те политические мотивы, которые двигали обоими обвиняемыми. Но справедливости ради следует сказать, что впоследствии беспристрастные критики сошлись на том, что судья и атторней в пределах своих сил старались быть объективными и были готовы исключить влияние любых политических мотивов на рассмотрение в суде дела итальянцев. Они хотели ограничиться лишь констатацией того, были ли оба подсудимых виновны в соучастии в ограблении и убийстве с целью ограбления или нет. И если дело перешло в плоскость политических страстей, то вина за это лежит на анархистском движении, которое с самого начала рассматривало процесс над Сакко и Ванцетти как повод для того, чтобы «разоблачить как преступную» существующую в США государственную власть. В качестве защитника они пригласили калифорнийца Мура, сделавшего себе имя на защите американских радикалов, и он решил сыграть на политических страстях.