Забытая девушка - Карин Слотер

заложников. Наш главный приоритет – защитить девушек, правильно?

Комптон ждала ответа Байбла.

– Правильно, – сказал он.

– Хорошо. Несколько машин «Скорой помощи» будет стоять наготове, если кто-нибудь из них решит уехать. Их отвезут в больницу Джонса Хопкинса. Надеюсь, нам удастся разрушить власть Векслера над ними. Это же касается и Фонтейна. Если Эстер права, его ждет самая настоящая тюрьма. Он наверняка захочет заключить сделку и выдаст Векслера. Мы перевезем его в Балтимор, помаринуем там. Байбл, я хочу, чтобы ты занялся Фонтейном. Подержи его сутки в каталажке, и он заговорит.

– Нет, мэм, – твердо ответил Байбл. – Я хочу Векслера, и я хочу его сегодня.

– Почему? – спросила Комптон.

– Мы больше никогда не сможем испугать его так же сильно. Мы выдернем его из постели, бросим в камеру к Стилтону, насядем на него, заставим сознаться. Это самый быстрый способ покончить со всем.

– Или мы подержим его в камере, он обделается, потребует адвоката, и мы увидим его в суде через три года, – сказала Комптон. – Мы можем укусить это яблоко только с одной стороны. Если мы потянем время, пока будем перевозить его в Балтимор, он может решить, что сумеет отболтаться и устранить это огромное недоразумение. А именно это нам и нужно, разве нет? Чтобы он поговорил с нами, подробно все рассказал?

– Он психопат, – сказал Байбл. – Дашь ему время перегруппироваться, и он придумает план.

– Я тебя услышала. – Комптон повернулась к Майку: – Ты часть команды. Как думаешь – надавить на Векслера сегодня иди дать ему время?

– Интуиция подсказывает, что лучше сегодня. И не то чтобы меня спрашивали, но я против того, чтобы заключать сделку с Нардо, – Майк пожал плечами. – Зачем гоняться за Ренфилдом, если можно всадить кол в сердце Дракулы?

Андреа поняла, что машинально кивает. Она тоже не хотела, чтобы Нардо хоть что-нибудь сошло с рук. Сравнение с Ренфилдом было почти слишком точным. Нардо не просто был прислужником Векслера. Он добывал жертв для своего злого хозяина.

– Оливер, – Комптон повернулась к Андреа, – твое слово.

Андреа могла сказать только то, что знала наверняка.

– Нардо окружит себя толпой адвокатов. Он всегда так делает. Если план состоит в том, чтобы он донес на Векслера, этого не случится, пока его не прижмут к стенке. Да и то не факт. Он нигилист.

– Ладно, Фонтейна снимаем с повестки, – сказала Комптон. – Но как тогда лучше всего подступиться к Векслеру?

– Он совершает ошибки, только когда злится. – Андреа видела, как Векслер потерял контроль. И видела его через десять минут, когда он хвастался, что единолично организовал движение экологического фермерства. – Если вы дадите ему время успокоиться, он найдет выход.

– Ясно, тогда решение принято, – сказала Комптон. – Байбл, вы с Оливер сегодня берете Векслера. Мы схватим его на ферме и отвезем прямо в лавочку Стилтона. Фонтейн поедет в Балтимор. Оливер, возвращайся в мотель и прими душ. Как только Векслер окажется под стражей, мы заскочим по пути в полицейский участок. Это план на ближайшие три часа. Будь готова через два часа.

Андреа не готова была сидеть без дела еще два часа.

– Мэм, я…

– Вы будете выполнять приказы. Мне не нужно еще больше мускулов. Мне нужны мозги. Вы уже имели дело с Векслером. Он знает, что вы его не боитесь. Когда он увидит вас, нельзя, чтобы вы выглядели так, будто только что выбежали из огня и упали в бассейн. Байбл, помоги ей все осмыслить, потом найди меня. Майк, давай сядем в каком-нибудь тихом месте, чтобы посмотреть видео.

Майк закрыл ноутбук. Он снова встретился с Андреа глазами, прежде чем уйти вместе с Комптон.

Андреа почувствовала, что весь ее вес перешел в пятки. Ее тело будто сжалось. Она отчаянно хотела пойти за ними, сделать что-нибудь вместо этого бесконечного ожидания.

Она спросила Байбла:

– Какая у нас стратегия? Как мы заставим Векслера признаться?

– Бесполезно строить стратегию, когда имеешь дело с психопатом. Они всегда будут действовать иначе.

До этого момента Андреа не рассматривала Векслера как настоящего психопата. Но он подходил по всем критериям: отсутствие стыда или сожалений, грандиозное чувство собственной важности, склонность к манипуляциям, неумение контролировать свои импульсы. Ей был хорошо знаком этот список, потому что теми же качествами обладал и ее отец.

– Ладно, – сказала она. – Но нам же нужен какой-то план или схема…

– Никакого плана урока, напарник. – Байбл пожал плечами, будто это было не так уж важно. – Просто представь, что играешь в классики. Кинь камушек на один из квадратиков и посмотри, прыгнет ли туда Векслер.

Андреа не нужны были абстрактные наставления, она хотела обсудить детали.

– Тогда – что? Мы прослушаем его лекцию о бобах фава, а потом, между делом, он скажет: «Да, кстати, я еще совершил пару махинаций, где мне подписать признание?»

– Было бы здорово, но не думаю, что это произойдет. Мы направим разговор в правильное русло. Будем постоянно подталкивать его. В конце концов он прыгнет на нужный квадратик.

– Я сейчас не готова изъясняться метафорами, Байбл. Это слишком серьезно. Каждый раз, когда ты толкал меня в воду на глубине, я училась плавать. Но сейчас все по-другому. Мне нужны четкие указания.

– Хорошо, я тебя услышал. Давай придумаем план. Я возьму на себя инициативу в разговоре. Тебя это устраивает?

Андреа ничего другого и не ожидала.

– Да.

– А потом старина Дин скажет: «Я буду разговаривать только с ней», – Байбл ткнул пальцем в грудь Андреа. – Тогда мне придется просто выйти и оставить вас двоих наедине. Что дальше?

Андреа закусила губу.

– Или мы решим, что ты будешь вести разговор, да? – Байбл не дождался ответа. – А старина Дин заявит: «Нет, я не буду разговаривать с этой девчонкой. Я говорю только с мужчинами». И тогда ты встанешь и уйдешь.

– Тогда мы оба…

– Мы оба в следующие два часа должны собраться с мыслями, вот что мы должны сделать. Так мы готовимся. Это наша стратегия. Мы не можем предугадать, что он скажет. Мы думаем, он хочет поговорить о ферме? Может, он захочет поговорить об Эмили. Мы думаем, он хочет поговорить об Эмили? Может быть, он захочет поговорить о том, что мама его никогда не любила или что папа как-то подстрелил пересмешника.

– Так что? Мы просто дадим ему говорить, о чем он хочет?

– Точно, – сказал Байбл. – Ты слышала босса. Разговор – это именно то, что нам от него нужно. Он разойдется, у него будет аудитория, и он сделает ошибку. Нужно только помнить, к чему мы в итоге должны прийти. И что это?