История христианской церкви. Том 3. Никейское и посленикейское христианство. 311 - 590 года по Рождество Христово - Филипп Шафф

Первый Лев и первый Григорий — величайшие епископы Рима за первые шестьсот лет существования церкви. Между ними на престоле Петра не появлялось важных личностей; в течение этого промежутка времени идея папства и власть пап по сути не развивалась. На самом деле Лев имел более радикальное представление о папстве, чем Григорий. Лев мыслил и действовал как абсолютный монарх, а Григорий — как первый из патриархов, но оба были полностью убеждены в том, что они — наследники Петра.

После смерти Льва на его место был избран архидиакон Иларий, представлявший его на Эфесском соборе; он нес служение (461 — 468) согласно с установленными Львом принципами, насаждая жесткую ортодоксию на Востоке и папскую власть в Галлии.

Его преемник, Симплиций (468 — 483), был свидетелем окончательного распада империи Ромула Августула (476), но, по–видимому, не придал этому событию большого значения, так как в его посланиях оно не упоминается. Глупость последних императоров была скорее на руку папской власти. Папы, в некоторой степени, заняли вакантное место императоров, и наследник Петра в представлении западных народов стал единственным наследником империи древнего Рима.

После падения империи папа стал в политическом отношении подданным варварских и еретических королей (они были арианами), но эти правители, как и большинство языческих императоров, предоставляли ему полную свободу в управлении церковью либо из политических соображений, либо из невежества или равнодушия. В Италии католики существенно преобладали по количеству и по культуре, да и арианство новых правителей было скорее внешним признаком, чем внутренним убеждением. Одоакр, который первым объявил себя королем Италии (476 — 493), терпимо относился к ортодоксальной вере, хотя и пытался контролировать выборы папы в 483 г. в интересах государства и запретил под страхом анафемы отчуждение церковной собственности каким‑либо епископом. Двадцать лет спустя Римский собор воспротивился этому светскому вмешательству и объявил вышеупомянутый запрет недействительным, но сам издал похожий декрет против отчуждения церковных владений[605].

Папа Феликс II или, по другому исчислению, III (483 — 492) продолжил борьбу своего предшественника с монофизитством на Востоке, отверг «Энотикон» императора Зенона как неоправданное вмешательство мирянина в вопросы веры и осмелился даже отлучить от церкви епископа Акакия Константинопольского. Акакий ответил встречной анафемой, которую поддержали остальные восточные патриархи; раскол между церквями продолжался больше тридцати лет, до папства Гормизды.

Геласий I (492 — 496) ясно провозгласил, что власть священника выше власти царя и императора и что решения престола Петра необратимы. с другой стороны, от этого папы до нас дошло примечательное свидетельство против того, что он называет «святотатством», а именно, против недопущения мирян к чаше или против причастия «под одним видом», communio sub una specie.

Анастасий II (496 — 498) более мягко общался с Константинополем и навлек на себя подозрение в согласии с тамошней ересью[606].

Его внезапная смерть повлекла за собой спорные выборы, дело дошло до кровопролития. Остроготский король Теодорих (Дитрих Бернский из «Нибелунгов»), покоритель и правитель Италии (493 — 526) и, как Одоакр, арианин, был призван решить спор и избрал Симмаха, а не Лаврентия, потому что Симмах получил большинство голосов и был посвящен первым. Но сторонники Лаврентия, недовольные этим, начали обвинять Симмаха в тяжких преступлениях, даже в прелюбодеянии и растрате церковного имущества. Кровопролитие возобновилось, священников убивали, монастыри сжигали, монахинь насиловали. Теодорих, вновь призванный сенатом для принятия решения, собрал в Риме синод, на что Симмах дал согласие. Синод, созванный королем–еретиком, должен был принимать решение о папе! Пока шли споры, было быстро созвано несколько соборов, точная последовательность которых не установлена[607]. Самым важным из них был synodus palmans[608], четвертый собор при Симмахе, состоявшийся в октябре 501 г. На соборе этот папа был признан без расследования обстоятельств и на том основании, что собору не пристало судить преемника святого Петра. В оправдание этого собора — ибо оппозиция не была удовлетворена его решением — диакон Еннодий, позже епископ Падуанский (ум. в 521), впервые делает заявление в духе полного абсолютизма, к которому стремился уже Лев: Римский епископ выше всякого человеческого суда и несет ответственность только перед Богом610. Тем не менее в Средние века пап смещали и избирали императоры и общие соборы. Такая возможность оставалась неурегулированной точкой раздора между папским абсолютизмом и конституционной системой епископата и не была улажена даже на Трентском соборе.

При Гормизде (514 — 523) монофизитская партия в Греческой церкви была уничтожена благодаря рвению императора–ортодокса Иустина, и в 519 г. восстановилось единство этой церкви с Римской после раскола, продолжавшегося тридцать пять лет.

Теодорих не препятствовал переговорам и отправке послов и позволил своему самому выдающемуся подданному утвердить церковную власть над Константинополем. Этот правитель, пускай полуварвар и еретик, был в целом терпимым и весьма либерально относился к Католической церкви. Он даже возвысился до принципа, который был признан лишь в наше время, — что власть правителя должна быть ограничена гражданскими делами и он не должен порабощать совесть подданных. «Никого, — говорит он, — нельзя принуждать верить против его воли». Однако к концу своего правления он из чисто политических подозрений велел казнить знаменитого философа Боэция, труды которого были гораздо более достойным завершением истории римской литературы, чем правление Августула было завершением истории Римской империи. На том же основании он велел казнить сенатора Симмаха и посадить в темницу папу Иоанна I (523 — 526).

Почти что последним деянием его правления было назначение на папский престол достойного Феликса III (IV) после длительной борьбы спорящих партий. Назначив папу, король издал указ, что впоследствии, как и ранее, папы должны быть избираемы священниками и народом, но светский правитель должен утверждать их в должности. Священники и город согласились на назначение папы в таком понимании.