До февраля - Шамиль Шаукатович Идиатуллин

в общем. Оформлен документ по достижении гражданином двадцати лет вместо первого паспорта, выданного в девяносто девятом.

Он пощелкал, увеличивая фрагмент скана с номером.

– Это подлог: паспорт с таким номером был выдан годом позже жительнице Шадринска Жуковой по достижении ею сорока пяти лет.

– Тем более необходимо найти мерзавца, который такими вещами занимался, – веско отметил Удрас.

Андрей устало сказал:

– Необходимо, но потом, как этого найдем. Сейчас это ничего не даст. Во-первых, мерзавец на пенсии, скорее всего, да и срок давности вышел.

Удрас завозился с ироническим видом, Андрей поспешно продолжил:

– Во-вторых, так называемый Сугалов не сам же, скорее всего, с мерзавцем договаривался. Это явно дела Морозова.

По комнате инструктажа прокатился шумок: личный состав деятельно соглашался. Только Удрас громко, чтобы все слышали, пробурчал: «А участковый куда смотрел?», но снова сбивать дискуссию с рабочего тона не стал – в основном благодаря начальству. Халк, оглядевшись и обменявшись взглядом с соседями – сукером Федутовым и незнакомым, похоже, более никому лысым мужиком лет сорока в дороговато для этой комнаты выглядевшем костюме, осведомился:

– Андрей Викторович, напомните, пожалуйста, Морозов – это кто? Не все здесь старожилы, к сожалению.

«К сожалению, морда лицемерная», подумал Андрей и пояснил:

– Морозов – крупный бизнесмен, депутат и вообще заметная фигура нулевых. «Мимозу» он, например, строил, ну и вообще почти все новостройки начинал – микрорайоны на Московском, Белова, в Калининском его.

– Да под ним полгорода ходило, – отметил Матвиевский.

– Пол не пол, но влиятельный мужчина был, – согласился Андрей.

– А сейчас он где? – спросил Халк.

– Неизвестно. Году в седьмом или восьмом вдруг пропал. Там мутная история была. Жена откуда-то из Майами волну погнала, что он должен был приехать, а не приехал, и на звонки не отвечает, его арестовали или убили, верните мужа, а то приеду и всем покажу. Но не приехала и не показала.

Матвиевский, помнивший, как и многие, жену Морозова благодаря телерекламе и разворотам в местном глянце, вздохнул. Андрей продолжил:

– И Морозов реально больше не объявлялся, а его холдинг налоговики и соседи быстренько в оборот взяли: неуплаты, пеня, обманутые застройщики и так далее. Активы отжали и раздербанили, остальное хлопнули. Возможно, Морозов заранее об этом узнал и свалил потихоньку. Сейчас с женой жуирует, небось, в Майами или Аргентине.

– А почему вы полагаете, что паспорт Сугалову Морозов делал? – спросил Халк. – Тот самый след, на который Баюков вышел?

– Так точно. Он установил, что так называемый Сугалов пользовался недвижимостью, проходившей по сделкам Морозова. Там десятки квартир, зарегистрированных либо на давно исчезнувших, либо никогда не существовавших людей. Сугалова Руслан нашел в квартире, которая принадлежала некоему Колесниченко, это реальный такой жук, морозовский. Его лет десять никто не видел. А прописан в той квартире Иванов – скорее всего, никогда не существовавший. Это мы копаем, но уже можно с уверенностью предположить, что Змей… Сугалов был связан с Морозовым, возможно, выполнял его поручения и так далее.

– Может, он и Морозову исчезнуть помог? – спросил Халк. – Не в Майами, а просто на пару метров в глубину.

– Возможно, – сказал Андрей как мог спокойно. – В серийный профиль это не вписывается, но мы уже убедились, что он весь – мимо профиля. В любом случае, вряд ли эта информация что-то нам дает.

– Если я правильно понял, фейковый паспорт нам тоже мало что дает, – отметил Халк.

– Ну почему, – возразил Андрей неохотно. – Дает. Во-первых, подлинное фото подозреваемого в молодости. Вместе со снимком, который передала нам Сазонова, получается представление о том, как он может выглядеть, в каких пределах менять внешность и так далее. Стас, что-то спросить хотел?

– Нет-нет, – пробормотал Матвиевский. – Опять показалось, что морда знакомая, но, по ходу, дежавю.

«Дежави-дежави давай», мрачно подумал Андрей и продолжил:

– Корректную ориентировку составили наконец: рост, вес, приметы.

– Противокозелок, – пробормотал вдруг Рыбаков.

– Выпуклый, – отрезал Андрей. – На камеры он не попадается, на шпионские программы, которые Маркова, девочка-свидетель, раскидала, тоже. Так что ориентировка и фото – самое верное, что у нас есть. Во-вторых, мы знаем его примерный возраст. Если в 2007-м ему было двадцать…

– Или мог выдавать себя за двадцатилетнего, – поправил Халк.

Андрей кивнул, продолжая:

– …То реально он 80-го–87-го года рождения, и, скорее всего, уроженец области.

– Это тысячи людей, – заметил Мякишев.

Рыбаков мрачно предложил:

– Просто подождем, пока ему сорок пять стукнет, сам менять паспорт придет.

Андрей, проигнорировав последнюю фразу, возразил предпоследней:

– Не тысячи, меньше, если сидельцев смотреть. Сазонова говорила, он по УДО вышел. По базам ФСИН Сугалов не проходит, Иванов с известным нам паспортом тоже. Мог соврать, конечно. Мог иметь в виду не свежую, а давнюю отсидку – и тогда понятно, для чего ему нужны были новые документы.

– А мог сидеть под другим именем, – подхватил Халк. – Тут нам и фото, и хоть немного конкретизированный период рождения станут некоторым подспорьем. Ну и то обстоятельство, что он, скорее всего, татарин.

– Или башкир, – сказал Андрей. – Или русский, украинец, чуваш, калмык – любой подойдет. Даже Сазонова сказала: «Да русский вроде».

– Да-да, поскреби и так далее, – согласился Халк. – Но такое сочетание в паспорте может указывать на близость… так называемому Сугалову такого винегрета: фамилия вроде татарская, да не совсем, имя-отчество тем более…

– Альберт-то чем не татарское имя? – удивился Матвиевский. – У меня сосед…

Халк неожиданно зычно захохотал, тут же оборвал себя и сказал:

– Прошу прощения. Нервы. Вы правы, теперь оно, скорее, татарское. Впрочем, неважно. Важно, что теперь более-менее понятны и направление поисков, и ресурсы, которые необходимы для этого привлечь. Спасибо, Андрей Викторович.

– Да, – сказал Андрей. – И первым делом надо…

– Прошу прощения, Андрей Викторович. Первым делом я хотел бы представить нового руководителя следственной группы. Александр Сергеевич, прошу.

Пока лысый поднимался, Рыбаков, до которого дошло только любезное народу сочетание, оскалился, обозначив губами «Пушкин, бля!». Андрей, до которого дошло всё и сразу, наоборот, присел на край стола, на котором был установлен проектор, и сунул руки в карманы.

– Старший следователь по особо важным делам окружного главка Следственного комитета Чибиркин Александр Сергеевич, – отрекомендовался лысый красивым басом. – Товарищи офицеры, мы согласовали с Ильшатом Анваровичем, что вы переходите в мое подчинение. Дело взято на особый контроль. На ближайшее время никаких отвлечений на другие дела, личную жизнь и прочий Новый год прошу не допускать. Возьмем Сугалова – вместе будем готовиться. Андрей Викторович, вы куда?

– Сейчас вернусь, – сказал Андрей, показывая телефон с входящим от Шевякова так, чтобы никто не успел рассмотреть имя контакта. – Важный звонок от источника.

И вышел в коридор, не слушая, что там вякает новое и старое начальство.

Глава четвертая

Аня