Нам не узнать друг друга сразу - Алена Медведева

– Будешь обедать?

– Нет! Я уже ел. – Немного напряженно, но хорошо, что хоть вообще ответил.

– А мы тоже как раз закончили, – сообщила я. Вся эта мертвая тишина напрягала. – И как раз собирались обратно идти, Шейн-оган на работу, а я – к тебе. Совсем забыла, что хотела тебе подарок передать. Вот решила вернуться. А девушки… девушки тоже уходят – у них незапланированный визит к Тинарагу, так что отпусти их.

И я, ухватив его за плечо другой рукой, потянула в сторону. Гайяр помедлил несколько секунд, окинув троицу задумчивым взглядом, а потом отступил в сторону, освобождая им путь. Но прежде чем айкарки сумели справиться с волнением настолько, чтобы сделать хоть шаг, в привычной безэмоциональной манере сообщил:

– К окончанию смены всем троим прибыть на мостик для получения представления об отстранении от занимаемых должностей. Рапорт в Кадровый Центр будет направлен уже сейчас. «Эндорру» покинете завтра с утра на транспортировщике, который доставит на ближайшую базу. Выполнять!

Я откровенно расстроилась. Все же каратель он, без крайних мер – никуда! Не мог не понять, что я хотела избежать этого. Но публично пререкаться не стала, хотя от тихого разочарованного вздоха не удержалась. Тишину огромного зала так никто и не нарушил. Айкарки заметно сникли и побрели к выходу. А за ними и я, увлекаемая мужем. Шейн-оган тоже двинулся с места, но, стоило всем выйти из столовой, обогнал почти остановившихся нас и, быстро кивнув мне, ушел в направлении лифтов. А мы с Гайяром остановились, оба понимая, что сейчас поспорим, каждый готовясь максимально спокойно подойти к этому неизбежному эпизоду. Высвободившись из рук мужа, потянула его в сторону расположенной неподалеку своей прежней каюты. Выяснять отношения у всех на виду совсем не улыбалось.

– Как ты так «удачно» оказался тут? – сразу спросила я, стоило сомкнуться за нами двери.

– Система известила, и я сразу рванул сюда. – Гайяр был спокоен и явно откровенен. Безликая маска исчезла, уступив место беспокойству. Это утешало, – понимает, что я не рада, и ему это не безразлично. Настроившись на серьезный разговор, он присел на кровать, избавив меня от необходимости задирать голову, чтобы видеть его глаза.

– А система… – Я растерялась. – Она что, следит за мной?

– Я ее попросил реагировать на любые попытки тебя обидеть, сообщая мне, – и все.

– Ясно. Считаю, ты был излишне суров. Рапорта они не заслужили. Слишком радикальные последствия для глупого поступка. Всего-то и хотели меня поддеть. Думаю, это своеобразная проверка на прочность. Просто переведи их на Триас, к примеру. Не лишай профессиональной лицензии, – глядя прямо в его уже привычно-алые глаза, по возможности мягче попросила я.

Гайяр напрягся; я отчетливо поняла это, видя, как заходили желваки и окаменел подбородок. Но, выждав паузу, подавил решительный и категоричный отказ, прежде чем сосредоточенно мне ответить:

– Оля, давай мы сейчас раз и навсегда договоримся: я всегда с огромным желанием выслушаю твое мнение по любому вопросу и честно тебе обещаю его учесть и обдумать, но обещать тебе всегда поступать так, как хочешь ты, – не могу. Твои суждения я уважаю и восхищаюсь твоей разумностью и профессиональной смекалкой, но в принятии решений всегда исхожу из собственных умозаключений. Я не говорю, что ты не можешь повлиять на них, как раз наоборот. Но данный случай этого не предполагает. Они не просто оскорбили мою дейрану, они нарушили прямой приказ командира. Итог в этом случае предопределен, они не могли этого не понимать. Это решение останется неизменным.

Я в отчаянии всплеснула руками:

– По-моему, это не предопределенный результат, а показательная порка! Ты просто воспользовался таким удачным моментом, чтобы всем наглядно продемонстрировать свою категоричность в вопросе защиты моих интересов. А айкарок этих откровенно жалко. Ведь дурищи, больше от глупости, чем со зла сказали, а теперь все их перспективы – пшик! – Я подошла и села рядом с мужем.

– Поверь, я поступил бы так же, будь вы там только вдвоем. И да, моя реакция на любые нападки на тебя всегда будет самой радикальной. Просто прими это как данность. Тут ты меня не переубедишь, не сумеешь. Это инстинкт! И еще имей в виду, что «Эндорра» – не гражданский космолет, а военный корабль, и слово «дисциплина» здесь не пустой звук. А что до жалости, то не равняй их с собой. Ты боялась потери лицензии как полного краха жизни, для них все не так глобально. Не хотелось бы напоминать тебе о наболевшем, но на данный момент айкары имеют значительно больше возможностей для устройства в конфедерации, чем земляне. Поэтому не трать ни нервы, ни силы напрасно, лучше направь энергию на разработку мер по изменению существующего порядка. – Гайяр ласково взял мои руки в свои ладони и заглянул в глаза.

– Не передумаешь? – заведомо зная ответ, все же уточнила я.

– Нет, – качнул он головой, привлекая к себе.

И я сдалась, податливо прижимаясь, решив уступить ему в этом вопросе. Но только в этом! В конце концов, он – мужчина, и право защитника никто не отменял.

– Оль, а что за подарок? Я весь в нетерпении, – сменил неприятную тему неймарец.

– А вот, – хихикнула я, и поскольку никакого подарка, естественно, не было, притянув к себе, накрыла его рот своими губами.

Муж ответил с огромным желанием, и в итоге вскоре мы, забыв обо всех ссорах и айкарках, самозабвенно отдались процессу, целуясь так, что, прервавшись, не могли отдышаться. А потом и того больше…

– А что это у нас за платьице? Так непривычно тебя в нем видеть, кстати. Но вот что же под ним, интересно до ужаса, – бессвязно бормотал Гайяр в перерывах между поцелуями.

Дальше про платье ничего не помню, все так сумбурно отложилось в памяти, что впору фантазировать, додумывая в любом масштабе. Помню его руки везде-везде на своем теле; его плечи, которые я то кусала, то лизала, надвигавшиеся и вновь опадавшие вниз; помню его язык, что расшалился в моем рту до восхитительного произвола; помню его поцелуи, почти вбирающие в себя мою плоть, и конечно же полет. Ощущение крепких рук, обнимающих меня, и просто стремительную музыку его сердца рядом.

Крак! Бум! Ой! Что-то ощутимо загрохотало, выдернув меня из упоительного состояния единения с любимым мужчиной. Первым делом мой взгляд встретился с виноватыми глазами мужа.

– Извини, – покаянно прошептал мой неймарец, – крыльями тут особенно не поразмахиваешь.

Меня плавно опустили на пол, позволяя ногам соскользнуть вниз. Оглянулась. М-дя. Разнесли каюту. В смысле сломали внутри все: дверцы встроенного шкафа как-то странно вдавлены внутрь, на противоположной стене виднелась ощутимая вмятина, потолочное покрытие треснуло во многих местах. Ну и по мелочи: кровать немного деформирована и стол в углу перевернут. Бедняжка мой! Ударился же капитально.

– Тебе не больно? – испуганно потянулась руками к голове мужа.

– Нет, – засмеялся Гайяр, целуя в шею и позволяя ощупать собственную макушку, – хотя отрезвило быстро. Ты не испугалась?