Птица солнца - Уилбур Смит

– Это большая честь, мой господин.

Мурсил дал Хаю слоновий лук. Мало кто мог натянуть это мощное оружие. Вырезанные из цельного ствола черного дерева, эти луки в центре достигали толщины мужского запястья, а тетивой для них служили перевитые кишки львов. Нужна огромная сила рук и груди, чтобы выпустить массивную пятифутовую стрелу с тяжелым стальным наконечником, оперенную перьями дикого гуся. Но такая стрела пролетает сто футов и глубоко погружается в тело слона. Она может поразить могучее сердце в клетке из ребер, может глубоко проникнуть в розовые легкие, а если ее выпустить с особым искусством – войти через ушное отверстие в крепкий костяной череп и поразить мозг.

– Я знаю, ты предпочитаешь лук копью, угодный Баалу, – почтительно сказал Мурсил. – А мои старые руки уже не могут натянуть лук.

– Спасибо, начальник охоты.

– Колчан полон. Я сам опробовал каждую стрелу, – заверил Мурсил, и Хай вслед за Ланноном прошел туда, где опустившись на колени ждал боевой слон. Это была высокая старая самка, на которую в бою можно положиться надежнее, чем на самца: у нее лучше характер, и она послушнее.

Вслед за Хаем Ланнон забрался в башню. В этом деревянном ящике было место для трех человек. Снаружи к нему прикрепили колчаны, головки стрел торчали оттуда так, что их удобно было взять рукой. У передней стенки башни стояли наготове копья, и Ланнон взял одно из них и задумчиво взвесил в руке.

– Хорошо уравновешено, – сказал он и посмотрел туда, где в беспокойстве ждали начальники охоты. Каждый стремился ехать с Великим Львом. Ланнон оглядел их, и его взгляд остановился на Ксаи. Он кивнул, и с трогательной благодарностью пигмей вскарабкался по боку слона.

Сильный толчок отбросил Хая к стенке башни – слон встал с колен. Они оказались на восемнадцатифутовой высоте, и погонщик пустил слона быстрой раскачивающейся рысцой. Они начали спускаться к выходу из долины.

– Я выбрал для нас хорошее место, – сказал Ланнон Хаю. – Там крутая тропа неожиданно спускается в небольшое углубление. Там мы их подождем.

Хай посмотрел назад и увидел, что остальные боевые слоны идут за ними. Все двадцать выстроились в цепочку, размахивая ушами, дергая хоботами. Охотники в башнях проверяли оружие и возбужденно разговаривали.

– На кого охотимся, мой господин? – спросил Хай. – Телята или кость?

– Прежде всего телята. Воспитатели слонов просят двадцать слонят в возрасте от пяти до десяти лет. Сегодня утром мы их захватим, потому что первыми в долину спустятся стада с кормящими самками. А потом будем охотиться за костью. Разведчики доложили, что в стадах много отличных самцов.

В углубление, о котором говорил Ланнон, круглое, примерно 500 шагов в поперечнике, со всех сторон вели крутые спуски. Слоновья тропа выныривала сюда из узкого скалистого прохода, пересекала углубление и снова уходила круто вверх. Все здесь заросло деревьями, и Ланнон поместил своего слона в засаде, скрыв его в густых зарослях у края. Слона опустили на колени для лучшего укрытия, и в ожидании Ланнон и Хай позавтракали холодными лепешками, сыром и солониной, запивая все красным вином. Охотничья пища, которую едят в засаде, и растущее возбуждение усиливает аппетит; за едой они все время посматривали на караульных, расставленных наверху, чтобы предупредить о приближении стад.

Еще не сошла роса, когда фигура на фоне неба яростно замахала руками. Ланнон довольно хмыкнул и вытер жир с пальцев и губ.

– Пошли, Птица Солнца, – сказал он, и они снова забрались на коленопреклоненного слона.

Последовало долгое ожидание, все более действовавшее на нервы. Вдруг маленький Ксаи шевельнулся и быстро замигал.

– Они здесь, – прошептал он, и почти немедленно в скалистом проходе показался дикий слон и остановился на краю углубления. Это была старая самка, серая, худая, без бивней. Она подозрительно осмотрелась, подняла хобот, набрала воздух и вдунула его себе в рот, где в верхней губе у слонов расположены обонятельные железы. Ветер дул от нее и относил запах человека. Она опустила хобот и пошла вперед.

За ней полился поток больших серых тел.

– Стадо с младенцами, – прошептал Ланнон, и Хай увидел слонят. Самые маленькие были самыми озорными и шумливыми, они визжали, прыгали и носились между ног матерей. Хай улыбнулся, когда один слоненок попытался на ходу присосаться к вымени матери, тычась в него своим маленьким хоботом, пока раздраженная мать не подобрала ветку и не хлестнула слоненка по заду. Малыш завизжал и послушно побежал за ней следом.

Теперь углубление заполнили дикие слоны, их горбатые спины плыли над кустами: стадо двигалось по древней дороге к безопасности.

Ланнон наклонился, коснулся плеча погонщика, и боевой слон встал, подняв их высоко в воздух, так что теперь они смотрели на добычу сверху вниз. По всему периметру вставали слоны с вооруженными людьми на спинах. Они окружили стадо – визг малышей и топот ног скрывали их приближение – и врезались в его середину.

Ланнон выбрал молодую самку с полувзрослым детенышем и метнул ей в шею копье, целясь в крупную артерию. Самка закричала от боли и тревоги, ярко-красная артериальная кровь полилась через хобот. Она покачнулась, смертельно раненная; из других башен в слонов полетел град копий. Сотни великанов обратились в бегство, лес задрожал от их топота и отчаянных попыток уйти.

Несмотря на обещание, данное богам, Хай не поднимал лук; он, как зачарованный, смотрел, как убивают охваченных ужасом животных. Вот старая самка, утыканная копьями и стрелами, набросилась на боевого слона, который от ее удара упал на колени. Люди вылетели из башни и попали под затоптавшие их ноги, а самка в боевом неистовстве отбежала, упала и издохла. Вот слоненок пытался выдернуть хоботом впившуюся в бок стрелу и визжал от боли – наконечник стрелы не поддавался. Вот другой слоненок тщетно старался поднять свою мертвую мать, теребя ее маленьким хоботом.

Ланнон кричал от возбуждения, бросая копья в шеи и спины со смертоносной точностью, и вокруг них становилось все больше серых тел.

Одна из самок напала на них сбоку; старая, злая, большая и сильная, как их боевой слон, она устремилась к ним. Ланнон повернулся, напружинился и бросил копье, но самка подняла хобот, и копье попало в него, глубоко ушло в этот самый чувствительный орган животного возле самых глаз. Самка закричала от боли, но не остановилась, и Хай с сожалением поднял лук. Он знал, что теперь слониху остановит только смерть.

Старая слониха подняла голову и замедлила бег, готовясь ударить. Пасть ее с отвисшей нижней губой была широко открыта. Хай натянул тетиву и выпустил стрелу прямо ей в глотку. Все пять футов стрелы исчезли в зияющей пасти, и Хай понял, что стрела вошла в мозг: слониха присела на задние ноги, вся дрожа, и испустила сдавленный крик. Веки ее дрогнули, она упала и затихла.

Они убили сорок одну самку, у тридцати из них были детеныши. Однако девять слонят воспитатели слонов отвергли как слишком молодых для того, чтобы выжить, и их убили одним милосердным ударом. Остальных окружили специально обученные самки и увели от окровавленных туш матерей. К полудню работа была закончена, и рабы занялись разделкой туш. Мясо относили к кострам, где его коптили. Углубление превратилось в смердящее кладбище, темное облако стервятников почти закрывало солнце.