Ветер разлуки - Соня Мармен

– Правда? Я этого не знала. Но нам уже пора уезжать! – объявила она, вскакивая со скамьи. – Позови, пожалуйста, Мадо. По-моему, я забыла дома список, куда мы должны отвезти яблоки. Хотя, возможно, он остался на сиденье в карете.

Затем Изабель обняла подругу и сказала с улыбкой:

– Я очень рада была повидаться с тобой, Марселина. Когда мы управимся с варкой варенья, я за тобой приеду. А теперь передай Мадлен, что я подожду ее в карете. И пусть поторопится! У нас сегодня еще много дел!

Озадаченная внезапной сменой настроения подруги, Марселина кивнула, помахала на прощание рукой и побежала к монастырю. Изабель уселась на диванчик в экипаже и захлопнула дверцу. Из кармана она достала написанный в спешке список. Следующая остановка – дом нотариуса Пане́. Затем они отправятся к таверне «Королевский кубок», расположенной в том же квартале, что и дворец интенданта… Она украдкой посмотрела на монастырское крыльцо. Там никого не было. Откинувшись на спинку диванчика, она смежила веки и стала ждать возвращения Мадлен и Батиста.

Шло время, а девушка с зелеными глазами так и не появилась. Александер ждал ее каждый день, потом понял, что она не придет. Конечно, он расстроился, но потом решил, что так даже лучше… Одно воспоминание о взгляде этих прекрасных глаз заставляло его сердце учащенно биться, а он совсем не желал испытывать чувство, которое уже готово было в нем зародиться.

Александер тряхнул волосами, прогоняя наваждение, и застегнул на все пуговицы свою влажную после стирки куртку. В нескольких местах на ней зияли прорехи, и их еще предстояло залатать. Солдатам вменялось в обязанность содержать в чистоте и порядке свою форму и оружие, и он давно научился с этим управляться.

Колл и Мунро поджидали его, чтобы идти патрулировать Нижний город. Придя в себя после ранений, Александер покинул стены больницы и поселился вместе с товарищами в пригороде, на берегу речушки Сен-Шарль. Наконец представилась возможность посетить завоеванный город, которым он так часто любовался с укреплений на мысе Леви.

Масштабы разрушений были огромны, и зрелище оказалось не из приятных. Улицы Нижнего города превратились в анфилады руин, дома – в скелеты. Тут царила такая же разруха, какую он некогда застал в родной Шотландии, в зеленых долинах Хайленда, суровых и молчаливых. Замки и вотчины провинившихся кланов, чьим предводителям пришлось спасаться бегством, и окружающие их деревни почувствовали на себе ярость англичан, которые разрушали на своем пути все подряд, дабы быстрее поработить противника…

Выйдя из больницы, он первым делом направился в ставку, в квартал Сен-Рош. Там ему указали, где квартирует его рота вместе с еще четырьмя ротами хайлендского полка Фрейзера. Со стороны реки Сен-Шарль и прилегающих к ней болот несло тухлой рыбой и экскрементами. Квартал почти не затронули бомбардировки, а жили тут преимущественно ремесленники и моряки, чем и объяснялось большое количество маленьких питейных заведений.

Местные жители занимались повседневными делами и уже не обращали внимания на солдат. Прошло три недели, как англичане оккупировали Квебек. Складывалось впечатление, что население довольно легко привыкало к власти чужаков. Еще бы – благодаря присутствию четырех тысяч солдат торговля в городе оживилась, и это обстоятельство несколько смягчило разочарование квебекцев. Начался октябрь, поэтому всех заботил один вопрос: как обстоят дела с продовольствием. Мелкие фермеры начали продавать англичанам урожай и домашний скот, в то время как женщины предлагали им свои исхудавшие тела за монетку или кусок хлеба.

Многие горожане вернулись в свои дома, которые после ремонта снова стали пригодными для жизни. Нашлись сострадательные души, приютившие тех, кто лишился крова. Солдаты приводили в порядок реквизированные постройки, дабы сделать их как можно более уютными. Зима стремительно приближалась, и приходилось торопиться.

Александера с отрядом однополчан отправили на помощь урсулинкам – нужно было расчищать завалы и восстанавливать монастырь. Талант столяра и мастерское владение ножом наконец пригодились для чего-то, что не было связано с убийством. Работать приходилось почти каждый день, но он быстро привык к этому…

Время, не занятое патрулированием и работой в обители, Александер проводил на Оружейной площади. Там проходили учения и маневры, за которыми часто наблюдали любопытствующие горожане, в том числе и девушки. Что-что, а килты произвели на них довольно сильное впечатление! Когда появлялась возможность, он отправлялся туда, где подавали спиртное, чаще – в трактир «Бегущий заяц». Старые пороки, то бишь выпивка и кости, помогали заполнить пустоту в душе. Джеймс Мюррей, новый губернатор, запретил торговцам продавать солдатам спиртные напитки, но его никто и не подумал выполнять: слишком велико было искушение наполнить порядком истощившиеся кошели!

Крепкий запах дегтя ударил Александеру в нос, стоило только выйти из здания. В нескольких минутах ходьбы, у причала Сен-Николя, напротив разрушенного Дворца интенданта, в сухом доке ремонтировали корабли. Во время отлива рабочие спешно конопатили швы у судов, которые меньше всего пострадали в этой войне. Поодаль, на рейде, стояли недавно разгруженные корабли. Ценный груз – продовольствие – перевезли в Верхний город, на склады. Скоро суда покинут порт, спустятся по реке и поплывут либо в Англию, либо в Нью-Йорк, где им и предстоит перезимовать. Тело генерала Вольфа уже покинуло страну на борту судна «Роял Уильям». Вслед за ним взяли курс на Францию несколько британских кораблей с военнопленными. Предполагалось, что до самой весны английский гарнизон будет предоставлен сам себе…

Подойдя к брату и кузену, беседовавшим с двумя очаровательными девицами, Александер невольно залюбовался раскинувшимся перед ним пейзажем. Верная своим привычкам, осень, словно заправский художник, раскрашивала в теплые цвета холмы и равнины. Радостные яркие мазки на сером фоне странным образом контрастировали с городскими руинами.

Звонкий смех вернул его к реальности. Когда рядом оказывалась хорошенькая девчонка, Мунро сразу начинал паясничать и, даже не зная языка, всегда умел рассмешить собеседницу. Александер кашлянул, призывая кузена и брата к порядку. Поклонившись на прощание хихикающим девицам, троица направилась к сторожевому посту, где им предстояло сменить товарищей.

На улице де Повр колесо угодило в глубокую рытвину, и девушки, захватив с собой последнюю корзинку с яблоками, решили пройти остаток пути пешком. Ярко светило солнце, настроение было отличное, поэтому к «Королевскому кубку» они подошли, весело напевая. Владелец кабачка по имени Мишель Юэ, прихрамывая, вышел им навстречу.

Мсье Юэ был старый и кривоногий, и в детстве Изабель очень его боялась, думая, что он домовой или колдун из тех, кто, если верить молве, по ночам бродит по острову Орлеан. Когда они об этом вспоминали, Мадлен всегда смеялась. Разумеется, детские страхи давно развеялись, но сомнения насчет его корней остались. Никто о нем ничего не знал, кроме того, что в свое время Юэ был правой рукой знаменитого корсара, много плавал в водах Атлантики и что на плече у него было клеймо в виде лилии (то бишь он успел побывать и в тюрьме). Изабель недоумевала, зачем отцу иметь дела с таким подозрительным типом?..