Орден Крона. Банда изгоев - Нина Малкина

А совсем недавно мы ещё и договорились встречаться здесь с Помпозом Нормом. Всё-таки наше сотрудничество было выгодно обеим сторонам, и оружейник охотно согласился избавить банду от необходимости ехать на Тифоний бульвар. От сегодняшней добычи он расщедрился на дополнительную плату и отдельного капрана под тяжёлый мешок. Прощались мы крайне довольные друг другом, и огромный мужчина даже обнял меня, как родственницу. Щедро расплатившись, он поспешил покинуть вонючий райончик, а мы отправились перекусить перед тяжёлым днём — на завтрак в академию уже не успевали.

Свою долю и долю Куиджи я убрала во внутренний карман куртки, и набитые лирнами мешки оттягивали полу, перекашивая и без того пострадавшую одежду. Но я только радовалась, поглощая сдобную сайку и запивая горячей медовницей.

— Две недели уже, — Джетка закончила с выдачей и засунула руки в валяную муфту, принялась переминаться с ноги на ногу. — Страшно болеют, кровью харкают. Пятнами покрываются. За три дня иссушаются, — женщину вдруг осенило, и она схватила меня за рукав. — Так вы ж маги! Вылечить можете милостью Девейны! У Мильны младшая захворала, совсем плохая… Может, вы к ней?

— Мы не целители, — я покачала головой. — Точнее, не все. Только Мон, но у него сегодня нет плазны, — женщина сморщила лоб, и я сразу же исправилась. — Магических сил.

Джетка смотрела на меня, как на что-то мистическое, соображая, о чём же я ей пытаюсь втолковать. Озарения не наступало, морщины на лбу не разглаживались.

— Не может он, лечебная медовница в кружке закончилась, — пришел на помощь Нед, возвращая свой пустой стакан. — Накопит новую со временем, вылечит.

— Так помрёт Мильнина дочь, — логично заключила Джетка.

Мон насупился, словно почувствовал свою вину. Затоптался на месте, как медведь, скинул капюшон. Нед только длинными руками развёл.

— Дядь Аспид, покажи кинжал, — подбежал мелкий наглец, имени которого я не помнила.

Он шмыгал носом, в грязных руках держал палку. Как ни странно, Нед обожал возиться с понтоновской малышней, и они отвечали ему взаимностью. Следом подбежал ещё один, хромая. Пацан трясся от холода, и я не выдержала: достала монету и купила кружку медовницы обожателю Комдора.

— И мне, — потребовал первый, даже не прибавил «пожалуйста».

— И мне! И мне! — дети налетели со всех сторон, как олуши. — И мне!

Нас буквально окружила стайка чумазой малышни в обносках на радость Джетке, почуявшей прибыль.

— Не галдите! — рявкнула торговка. — И в очередь встаньте, господа маги всем купят, кто вёл себя хорошо. Правда же, Юна?

— Купим, — недовольно проворчала я.

Джетка очень хорошо понимала ситуацию и ориентировалась быстрее, чем боевой маг в сражении. Юркая, вроде бы ещё не старая женщина, умудрялась даже глазки строить Неду, но тот шарахался от кокетки в ватном тулупе, как недавно от увешанных сталью разбойников. Впрочем, некоторое сходство отмечала даже я — возможно, кто-то из грабителей приходился Джетке родственником.

Купить угощения мы решили в складчину — благо, сегодняшняя добыча позволяла лишние траты. Я даже из мешка Куиджи вытащила его взнос, мелочно рассудив, что благородный псих не будет против. Жадность поддушивала меня мерзкими щупальцами и пыталась намекнуть на то, что если у меня не будет денег на оплату следующего учебного года, придётся присоединиться к побирушкам. К счастью, это было большим преувеличением, потому что я уже была обученным магом, что в Квертинде само собой равнялось достойному заработку. Почти четвёртый порядок позволял мне хоть кроуницколь выкорчевывать, хоть овощи растить, хоть получить офицерское звание в местном гарнизоне и присоединиться к службе королевству. Во имя Квертинда, да. Но вылететь из академии всё равно не хотелось, у меня были больше планы на следующий год.

— Я — певун-лопотун, я — аспид-яда мастер, на высоких ногах несу злобному беду, доброму — награду! — Комдор подкинул кинжал и схватил его под одобрительные визги детворы.

Мелкие кроуницы окружили певуна-лопотуна, как икша, просили потрогать тиаль или подержать оружие. Угрюмые взрослые тоже интересовались действом, но восторга у них это явно не вызывало. Нас бы погнали отсюда, если б мы не были «любимыми детьми Квертинда» и гордостью Кроуница. Студентов академии в городе уважали и почитали. А может, дело в том, что наш вид сегодня мало чем отличался от понтонского: грязные, в рваной одежде, воняющие мазью от ожогов и уставшие студенты легко сходили за своих.

— Ладно, Мон, забирай этого выпендрежника, — я охотно потёрла ладони, выдохнула облачко пара.

Руки согрелись, от еды я даже взбодрилась и уже, было, направилась к голубой вывеске транспортной компании, когда поняла, что Мона рядом нет.

— Монтгомери? — я огляделась в поисках целителя.

Шумное море накатывало на «Вольную пристань», пытаясь добить старый пирс белыми кулаками пены. Сваи почернели от плесени и мха, но держались. Олуши то и дело приземлялись на дрейфующие у рыбацкого причала лодочки и громко крякали, требуя угощения. У таверны вяло переругивались пьяные мужики, ветер пытался сорвать свежую листовку Ордена Крона на доске объявлений. В воздухе вместо снега летали перья — две уставшие женщины ощипывали кур, лысые тушки отправляли в корзину, а ощип кидали прямо на землю.

— Я — змей, я всех злей, семь богов обхитрил, всех врагов уморил! — Комдор выступал вместо бродячего артиста.

Дети визжали, то разбегались, то брали «дядю Аспида» в плотное кольцо. Я хмыкнула. Ребятня Понтона — единственные, кто его так называл. Может, поэтому Комдор устраивал им представления. Нед вытащил длинную травинку между досок настила, и чумазая детвора завизжала от зелёного свечения магии Ревда. Всё внимание Понтона в миг приковалось к боевому магу, развлекающему толпу.

Мона я заметила на ступенях одного из домов — он склонился к мелкой девчушке с источающим пар стаканом, и даже сайку присовокупил. Это было странно, потому что милосердными порывами целитель не отличался, и, в отличие от Комдора, держался подальше от бедноты и их отпрысков.

— Мон? — осторожно приблизилась я, закрывая нос рукавом.

Из дома, в котором жила девочка, несло каким-то гнильем и сыростью.

Едва я подошла, землю заметно тряхнуло, и с потолка посыпалась труха. Короткий толчок, с которым Джер легко справился. Кроуницкая подземная буря. В том, что всё закончилось, я не сомневалась, но привычное землетрясение едва не убило несчастную малышку — дверная балка зашаталась, со скрипом отошла и, болтаясь на одном гвозде, с силой стукнула по тому месту, где сидела девчонка.

Инстинкт боевого мага сработал раньше аналитики, и я успела выхватить крохотное тельце из-под удара. Отошла на два шага и только потом подумала, что не стоило прикасаться к ребёнку и тем более брать на руки.

Девочка была лёгкой, легче мелкого икша. И такой же тощей — ручку я могла обхватить пальцами. Она не ревела. Вцепилась в мою куртку и, кажется, намеревалась забраться под мышку. Жаром от неё веяло похлеще, чем от кружки с горячей медовницей.