Орден Крона. Банда изгоев - Нина Малкина

— Да отстань ты, — я отцепила от себя мелкую, посадила её на ближайшую бочку.

Не то чтобы я была так же брезглива, как Мон или Куиджи, но в Понтоне стоило соблюдать простую гигиеническую осторожность. Мелкую явно лихорадило, и из-под ватничка виднелись красные пятна.

Я ждала, что мне на шею кинется благодарная мать, но судьба девчонки была безразлична окружающим. Привыкшие к беспокойной земле кроуницы на «Вольной пристани» продолжили заниматься своими делами, даже не взглянув в нашу сторону.

— Где твоя мама? — спросила я и почему-то вспомнила о Тезарии Горст. — Или папа? Родители у тебя есть? Хотя бы один?

Та в ответ шмыгнула носом, спряталась за сосульками волос.

— Держи, — Мон снова попытался всучить ей еду. — Это вкусно, покушай.

Девочка потрясла головой, отказываясь от угощения.

— У меня халдянка, — пискнула мелкая. — Нельзя кушать и пить. Нельзя облизывать пальцы. Я скоро умру.

— Это можешь скушать, — ласково пояснил Мон. — Я целитель, не позволю тебе умереть.

В подтверждение он показал свой тиаль. Вряд ли девочка разбиралась в цветах магии, но волшебная змея в белой дымке убедила её. Она жадно выхватила сайку и откусила огромный кусок. Сразу же закашлялась, но еду не выплюнула.

Я знала, что Мон соврал, и оттого разозлилась. Не на целителя, нет. У него не было магической памяти на лечение этой девчонки. Он соврал для её успокоения. Но ведь Монтгомери Лоза был не единственным целителем в мире!

Мелкая снова закашлялась, залаяла, как дикая собачонка, утирая локтем кровавую слюну. Дитя Квертинда в самом прямом смысле оказалось нелюбимым и никому не нужным созданием, умирающим в пропахшем бедностью доме.

— Проклятье, — не выдержала я. — Почему так, Мон? Неужели королевство не может направить сюда отряд служителей Девейны?

Пальцы мои выбивали нервную дробь по бочке, на которой сидела девчонка. Как ей помочь? Как помочь всем им? Боги, целый Понтон и без того голодал, теперь ещё и болезнь, которая выкашивала детей! А Квертинду не было никакого дела до восточной окраины Кроуница, словно их не существовало вовсе. Жизнь района угасала на глазах, а власти дрались за трон и гнались за привелегиями… Консульство было всего через два квартала — такое чистое, с его светлыми стенами, бордовыми одеждами, бесконечными бумажками и нелепыми приказами. И кучей денег в хранилище, которыми можно было бы оплатить работу целителей.

— Магии Девейны не хватит на все болезни, — спокойно пояснил студент Лоза. — Её слишком мало не то что для мира, даже для Квертинда.

Он намотал кусок бинта на палец, потёр под носом малышки. Бесцеремонно засунул в рот деревянную палочку. Я скривилась. Не только от действий целителя, но и от правды. Пожалуй, сил всего факультета Девейны не хватит не исцеление Понтона. А ведь ещё и Южный квартал, Грифоний мыс, Яглионка… Это если не считать богатого центра Кроуница и западных окраин. Сколько ещё таких девчонок загибается на холодных тюфяках, пропахших плесенью? И сколько ещё умрёт, сгорая от лихорадки?

— А если ты заразишься? — спросила я, наблюдая за работой целителя.

— Меня вылечат, — он убрал испачканные инструменты в пустую банку. — Или сам вылечусь. На один случай моих сил хватит, правда, почти дня три придётся восстанавливаться.

— Собираешься принести халдянку в академию? — спросила я без упрёка.

На какой-то короткий подлый миг мне вдруг даже захотелось, чтобы дети аристократов почувствовали на себе все ужасы болезни. Бессилие, неизбежность… Вряд ли кто-то из них так же смело мог смотреть в глаза скорой смерти, как эта чумазая мелочь. Но потом дети аристократов приобрели вполне конкретные лица, и я сразу же отказалась от зловещих пожеланий. Нет, такой судьбы даже врагу не пожелаешь, а студенты Кроуницкой Королевской Академии врагами мне никогда не были. Даже Зак и Ракель.

— Я исследую халдянку и, если повезёт, смогу предотвратить её распространение, — Мон осторожно переложил хрупкие сосуды бинтами. — Нужно только поторопиться, иначе из Понтона болезнь уйдёт в остальной Кроуниц.

Загремел ложечками, достал какой-то порошок, капнул прозрачной жидкости, потряс. Я уже знала: готовил лекарство.

— Это поможет? — я кивнула на пузырёк с гадкой жидкостью, который Мон влил в сопротивляющуюся девчонку.

Помню, однажды и мне студент Лоза такой всучил от простуды. Редкостная дрянь. Я тогда ещё обиделась на то, что он пожалел магии Девейны, но целитель вообще отличался жадностью на плазну, когда дело не касалось боевых ран.

Девчонка вырвалась, выплюнула остатки и дала дёру. Откуда только силы взялись? Магия разочаровала её на всю жизнь. Возможно, очень и очень короткую.

— Есть такая вероятность, — Мон проводил глазами больную девчонку. — Травы и снадобья могут помочь не хуже магии. Но в Квертинде почти никто не знает об их свойствах, всё уповают на милость и магию Девейны. Но всё же болезнь легче предупредить, чем вылечить…

— Надеюсь, у тебя получится, — я похлопала друга по мягкому плечу.

— Тоже надеюсь, — он растянул губы в улыбке, аккуратно защёлкнул замочки внушительного портфеля.

Ящик, который раньше Мон везде таскал с собой, преобразился в саквояж целителя размером с кейс Карнеума. Студент Лоза даже в академии с ним не расставался, любовно натирая кожаный бок. Внутри всё было в строжайшем порядке, и не приведи Девейна кому-то было его нарушить.

В своей комнате, из которой он соорудил лабораторию, Монтгомери пропадал сутками. Я бывала там однажды — домик ведьмы, ни дать, ни взять. Сушеные травы и грибы, грязные колбы, ступки, порошки. Мне всегда это казалось глупостью вроде дирейного корня Фидерики, от которого она так и не похудела, но теперь я надеялась, что у этой глупости есть шанс спасти Понтон. Или хотя бы одну смелую девчонку. Впрочем, стоило перестраховаться…

— Ты же вернёшься сюда, когда накопишь плазны? — я попыталась, чтобы это звучало просьбой, а не приказом. — Вылечить эту мелкую? Сам же сказал, хватит сил на один случай…

— Я даже не уверен, что найду её, — стушевался Мон. — Но точно вернусь сюда через несколько дней. Через три, может, четыре. На создание вакцины нужно время, — он задумчиво всмотрелся в подлетающий кинжал и восторженную детвору вокруг увлечённого Комдора. — Пожалуй, возьму с собой Неда.

— Дядю Аспида, — смешливо поправила я, и мы оба прыснули.

— Я певун-лопотун, я аспид-яда мастер, на высоких ногах несу злобному беду, доброму — награду! — не унимался Комдор, уже по десятому разу начиная свою присказку.

Он зарычал, зашипел, изображая могучего змея из легенд, и детвора порскнула в стороны со смешливым визгом.

— Кончай детей пугать, Комдор, — крикнула я через всю «Вольку». — И неси лучше свой зад на занятия, если не хочешь опять вытирать сопли первокурсникам.

Часы показывали четверть одиннадцатого. Если поторопимся, то успеем принять душ перед посещением бестиатриума. Джер, конечно, подозревал о наших вылазках, всё же подтверждать его догадки своим внешним видом не стоило. И уж тем более — опаздывать.