Права и обязанности некроманта - Анастасия Никитина

– А расспросить можно кого?

– Духа.

– Тогда позови духа Делии.

Я моргнула, уставившись на Дона. «Э-э… Это правильный до мозга костей Дон сейчас попросил меня вызвать привидение, наплевав на все нормы местной морали и нравственности?»

– Тебе не хватило подробностей?

– Я хочу знать, зачем… – покачал головой Дон. – Зачем она это сделала. Неужели ей так сильно хотелось замуж именно за меня?

– Я не знаю, где ее похоронили, – попыталась отвертеться я. – Духа можно призвать только в непосредственной близости от праха.

– Я знаю. Я сам ее хоронил.

– В поместье полно лишних глаз.

– Меня никто не увидит, если ты придержишь своего дракона.

– Нет, Дон, – отрезала я. – Это слишком рискованно и для тебя, и для моих планов.

– Каких планов? Все-таки собираешься захватить мир? – усмехнулся он.

– Ты сам-то в это веришь? – поморщилась я.

– Мне все равно.

– В каком смысле? – опешила я.

– В прямом. – Он пожал плечами и потянулся за скомканной рубашкой. – Если ты захватишь мир, миру от этого станет только лучше. Одна беда, ты не хочешь этого, я же вижу. Чего ты на самом деле хочешь – не знаю, а ты говорить не желаешь, но я уверен, что ничего плохого.

– Ты слишком хорошего мнения обо мне, – буркнула я.

– Удиви меня, – усмехнулся он, разводя руками.

От знакомой фразы меня перекосило. Благо стояла я спиной, и Дон этого не заметил. «Ладно, – решила я. – Хочется ему, пусть. Ночью-то у меня тут никто оставаться не жаждет. Риск минимален. Все лучше, чем он сейчас задумается, а чего же мне на самом деле хочется… Тогда о том, чтобы отправить его за границу, можно будет забыть».

– Хорошо, – проговорила я. – Одевайся и жди меня здесь. Проверю, чтобы нам не попался кто-то лишний. Где, ты говоришь, ее могила?..

«В чем-то он прав. Надо же разобраться, что за отраву делала Делли и для кого, – уговаривала я себя. – Ну услышит Дон, что она просто замуж хотела, все равно за кого. Может, мне пару неприятных слов скажет за детские шуточки. Переживем…»

Но, несмотря на все уговоры, что-то мне подсказывало, что этим не ограничится…

Никаких сюрпризов ночь нам не приготовила. Я была права: в темное время суток в моем логове не задерживались даже почитатели темной тиссари. Неподвижными статуями застыли скелеты. Уродливой зеленоватой шапкой свернулась на крыше химера. И над всем этим висела мертвая тишина. Не слышно было даже вскриков ночных птиц: их распугала аура смерти, окутавшая поместье Мэй.

– Это здесь, – выбил меня из созерцательного настроения Дон, указав на сравнительно свежий холмик земли, пока не отмеченный плитой.

– Уверен, что хочешь это слышать?

– Уверен, – упрямо кивнул он.

– Как скажешь, – буркнула я и начала ритуал.

– Ты звала, живая, и я пришла, – прошелестел потусторонний голос.

– Ты пришла, бестелесная, и я отпущу, – ответила ритуальной фразой я.

Магия всколыхнулась зелеными искрами и впиталась в едва заметную белесую дымку, придавая ей форму и цвет. В сантиметре от рыхлой поверхности земли зависла полупрозрачная фигура. Даже сейчас она была грузной и какой-то оплывшей.

– Лира? – напомнил о себе Дон.

– Если хочешь о чем-то спросить, говори мне, – пояснила я. – Она тебя не услышит.

– Пусть расскажет, зачем она это сделала, – выдохнул он, до боли стиснув мою ладонь.

Я только поморщилась. Как будто призраки могут ответить на такие размытые вопросы.

– Что ты создавала в своей лаборатории? – зашла издалека я.

– Ароматы.

– Какие?

– Цветочные, травяные…

– Стоп. Какое действие было у твоих ароматов?

– Они порабощали волю, навевали сны и будили тайные желания.

– Ох, как поэтично, – проворчала я себе под нос. – Расскажи, что ты делала, когда я застала тебя со своим женихом.

– Ждала тебя.

Я опешила. Вопрос был задан неудачно. Призрак должен был либо промолчать, либо ответить что-то вроде «спала». Но она «ждала меня»?!

– Зачем ты ждала меня?

– Чтобы увидеть, как тебе больно.

– Почему?

– Потому что я ненавидела тебя.

– За что? – деревянным голосом спросила я, чувствуя, как Дон еще сильнее сжимает мои пальцы.

– За все. За то, что ты родилась! За то, что оказалась одаренной. За то, что издевалась надо мной. За то, что стала радовать родителей. За то, что стала лучшей студенткой. За то, что тебя все любили…

– Хватит! – перебила я, не в силах слушать монотонное перечисление собственных «прегрешений». – Как ты заставила Дона лечь с тобой в постель?

– Одурманила ароматом страсти.

– Что делает этот аромат?

– Усыпляет разум и будит похоть.

– Понравилось? – зло бросила я. В памяти всплыли яркие картинки недавнего прошлого, и сердце сдавило в тисках то ли ревности, то ли ярости.

– Нет.

– П-почему? – Удивление в голосе скрыть не удалось.

– Он не видел меня.

– Это как?! – взорвалась я.

– Не знаю. До тех пор никто не мог противиться силе моих ароматов.

– Но я помню… – Не менее обескураженный, чем я, Дон говорил едва слышным шепотом. – Я помню нежность. Поцелуи. Руки…

– Ты помнишь ее?! – взорвалась я.

Но парень не обратил на мою вспышку никакого внимания.

– Когда ты так спрашиваешь… Нет. Ее я не помню.

– А что ты, бесы порви вас обоих, помнишь?! Ты же сказал Альву, что… был с ней!

– Я этого не говорил.

Я схватилась за голову, едва не оттолкнув его в кусты.

– Ладно. Это потом. Потом разберемся… Зачем ты привела Дона в свою спальню, бестелесная?

– Мне нужен был муж.

– Зачем?

– Ребенок без мужа – слишком большой удар по репутации. Отец бы мне этого не простил.

– Ребенок? Делия хотела ребенка? – ошалело пробормотал рядом Дон.

Я сообразила, в чем дело, гораздо быстрее.

– Кто отец твоего ребенка, бестелесная?

– Виктор Орлей.

Последовавшая за этим матерная тирада в два голоса чуть не отправила призрака моей вероломной сестрички куда дальше, чем простая Грань.

– Почему ты не вышла замуж за него? – спросила я, кое-как заставив себя успокоиться.