Сезон охоты - Андрей Гудков

Он хлопнул в ладоши и через небольшую дверь запустили… Свету Курочкину. В зале наступила тишина, все настолько внимательно за ней следили, что я невольно напрягся и потянулся к кобуре.

– Позвольте вам представить мою многоуважаемую невесту, что изволила сделать мне предложение руки и сердца.

После этой фразы графа Курочкина исполнила некое весьма отдаленное подобие реверанса, согнув при этом спину… Я прямо видел те титанические усилия, которые предпринимали гости, чтобы не рассмеяться раньше времени.

– Моя многоуважаемая невеста столь прекрасна лицом и телом, что я потерял дар речи, увидев её, и даже забыл поинтересоваться её приданым. Но что приданое? Главное то, чем наша будущая графиня намерена заниматься. Прошу вас, поведайте нам об этом.

– С удовольствием, – с милой улыбкой ответила Света. – Я намерена научиться драться на мече и скакать верхом. Моя не собираться вышивать бисером или крестиком и сидеть у окошка. Я быть в походах рядом с моя супруг.

– Господи, ну и акцент у неё, – Алексей закрыл лицо руками, чтобы никто не видел, что он смеется.

– Скажите, а как вы намерены управлять поместьем? – поинтересовалась статная дама, которая легко бы послужила натурщицей для Рубенса. – Знаете ли вы, сколько нужно мер зерна на пять стадий поля? А как вы посчитаете, какую часть урожая сервы должны сдать как оброк, какую сложить в общественное хранилище, а какую часть могут оставить себе?

– Это не занятие для благородной дама, – легко отмахнулась наша будущая королева. – Моя будет заниматься более достойными делами. Я могу служить королю рядом с муж.

– Служить его величеству дело, безусловно, достойное, – вмешался в разговор рыцарь с сединой в волосах. – И вы, конечно, знаете, сколько мер овса надо брать на сотню всадников для похода, скажем, на десять дней? И, конечно, вы знаете, сколько составляет обычное жалованье вольнонаемного лучника в походе? И уж разумеется, вы в курсе, сколько стоит платить наемникам, а ведь эти бестии всегда готовы заломить цену за свои услуги в два-три раза.

– Это все ерунда! На войне побеждают верой и храбростью!

– Слуги доложили мне, – посмеиваясь в усы, сказал граф, – что моей будущей супруге мало титула графа, и она мечтает о принце королевских кровей! И она уверена, что любой принц соблазнится её необыкновенной красотой!

Этого уже гости выдержать не смогли… Они хохотали, утирали выступавшие от смеха слезы и совершенно неприлично тыкали пальцами в бедную, покрасневшую до корней волос Свету Курочкину. Сначала растерявшись, а потом разозлившись, она попыталась перекричать гостей, но её возмущенный голос тонул в хохоте собравшихся в зале людей.

– Крестьянка! Простолюдинка загорелая – и принца соблазнить!

– Худая как палка! Нищенка!

– Вы толстые! Вы жирные, бледные, толстые!

Но даже это оскорбление вызвало лишь новый взрыв смеха, и понятно почему. Достаточно было посмотреть на женщин, чтобы понять, что сейчас в Артане пользуются уважением упитанные дамы с белым цветом кожи. Потому что это явно указывает на богатство и благородное происхождение женщины. Это крестьянки вынуждены с утра до вечера загорать под солнцем на полях. А уж худобой в голодные годы точно никого не удивишь. И надо быть зачитавшейся низкопробного фэнтези ролевичкой, чтобы этого не понимать.

Будь Света крепкой женщиной с хозяйственной жилкой, захоти она разобраться в обычаях местных жителей, понять, что ценится, а что нет, она, возможно, и смогла бы найти здесь свое дворянское счастье. Но высокодуховные девы с богатым внутренним миром тут никому не нужны. Да и любовь, в общем-то, о которой так много грезила Света, этой публике незнакома. Трезвый расчет – да, а вот любовь для местного общества была непозволительной роскошью.

Потом граф предложил Свете… стать его шутом. Совершенно серьезно предложил, обещая небывалый успех и славу в столице, куда он собирается этой зимой. И ведь шуты могли добиться и добивались очень высокого положения при дворах королей и императоров. Но, к счастью для нас, девушка была для этого слишком гордой и не слишком умной.

На следующий день Алексей договорился с женой графа, женщиной с хорошей деловой хваткой, о покупке товаров. Причем делал он это не только ради прикрытия, но и для расширения влияния нашей торговой гильдии. А потом мы подобрали плачущую от унижения Свету и отправились обратно в лагерь.

На полпути к лагерю Феникс, использовав поисковое заклинание, неожиданно получила отклик. Алексей решил сделать небольшой крюк и проверить. Выйдя из леса на дорогу, мы вскоре свернули к небольшому городку Райкасо.

Городок этот был раза в два меньше Геркхана, и его никак нельзя было назвать вольным. Рядом с Райкасо стоял крупный монастырь, и все земли вокруг принадлежали ему. Да и сам город стоял на участке, принадлежавшем монахам, а горожане фактически работали на монастырь. Так что неудивительно, что реальная власть в Райкасо принадлежала клирикам, а должность бургомистра была чисто представительской.

Конечно, нас особенности местной политики интересовали мало, главное было то, что там все жители отличались повышенной религиозностью. Это следовало учитывать, чтобы не попасть впросак и не столкнуться случайно с местной инквизицией. Отряд из Воронежа недавно именно так и нарвался. Один из их бойцов заглянул в часовню и забыл при этом поклониться образу местного бога. И всего через пару часов им всем пришлось убегать от инквизиторов, рвавшихся проучить еретика.

Уже в виду городских стен Райкасо Феникс еще раз использовала заклинание и никого не почувствовала. Либо ролевик успел куда-то уйти, либо случилось что-то странное, по словам наших магов – заклинание должно исправно указывать даже на остывший труп человека из нашего мира. А если ничего не показывает…

Мы решили разделиться и поискать в окрестностях. Алексей и Федор пошли прочесывать посад и ближайшее село, Коля остался в трактире стеречь Свету Курочкину, а мы с Феникс направились в город. Побродив по удивительно пустым улицам, мы вышли к достаточно большой для такого маленького городка площади. Там же располагалась местная ратуша, красивый, построенный из камня собор с высоким крыльцом (или как там называется эта часть собора) и деревянный эшафот.

На площади собралось так много людей, что, как говорится, яблоку негде было упасть. В такой толпе любят работать местные карманники, поэтому я забрал кошелек с монетами у Феникс. Хоть деньги и казенные, но все равно неприятно будет, если нас обкрадут.

Протолкавшись через толпу крестьян и горожан, мы увидели одно из самых популярных местных представлений – казнь. Двум ворам отрубили руки по локоть, а конокрада четвертовали[65] под улюлюканье толпы. Любоваться этим сомнительным зрелищем у меня не было никакого желания, поэтому я начал проталкиваться через столпившихся людей к выходу с площади.